Ирен Нерри - Лисица и черный волк (СИ)
- Ты была беременна? - с укором в голосе спросил он ее. - Почему ты ничего не сказала?
- Я не знала... - ели слышно ответила она.
Таннари прижал ее к себе, желая защитить от всего мира, но было уже поздно. Они потеряли то, о чем так мечтали.
- Это я виноват, не стоило тебе позволять идти с нами. - Проговорил он, сжимая ее в объятиях, и прижимаясь мокрой щекой к ее холодному лбу.
Ее руки тоже были ледяными, только горячие слезы скатывались по бледным щекам. Она обессиленная лежала у него на руках, не в силах сжать его руку. Он держал ее, пока не вернулась мать. Она принесла отвар из трав и приказала, чтобы она выпила все. Таннари стал поить ее, но она захлебывалась в каждом глотке. Сил не хватало даже глотнуть. Но маленькими глоточками, он так смог напоить ее.
Киара подошла к ним, и осмотрела ее. Она была все такой же бледной и холодной.
- Молись богам, сынок, чтобы она после этого могла иметь детей, - печально проговорила она.
Таннари поднял на нее обреченный взгляд, а по его щеке покатилась слеза. Киара отвернулась и ушла. Он не отходил от Аники до самого утра, вглядывался в ее лицо, следя, чтобы она дышала. Поил ее свежим отваром и согревал своим теплом. Все это время она спала. Снова она страдала из-за него, он карал себя за боль причиненную ей. Если бы он тогда не потерял контроль, этого бы не было. Из-за его ошибки самое дорогое ему существо сейчас было на грани смерти.
Утром Таннари проснулся от ее прикосновения к его руке. Он подскочил и осмотрел ее, все ли в порядке.
- Ты как себя чувствуешь? - спросил он.
- Прости, - слабым голосом проговорила Аника.
- За что? - удивленно спросил он.
- Я так хотела подарить тебе ребенка... - она закрыла глаза, и по щекам покатились слезы.
- Не расстраивайся, - Таннари приподнял ее. - Тебе нельзя. У нас еще будут дети, не переживай.
А у самого глаза застилали слезы.
- Не надо было убивать их детей, - вдруг сказала она. - Боги наказали нас. Мы взяли слишком большую жертву.
- Мы взяли то, что обещали. А это все моя вина, я не досмотрел за тобой, - корил он себя, - из-за жажды мести.
Аника дотронулась до его щеки едва потеплевшей рукой.
- Кровавая месть добра не приносит, - сказала она едва слышно. - Нужно молить богов, чтобы нас простили.
- Мы вернем наш дом, и построим новый храм, - пообещал он ей. - И будем молиться, хорошо?
- Хорошо, - отозвалась Аника.
- Пойду, позову маму, чтоб осмотрела тебя, - сказал Таннари, опуская ее на кровать.
Он ушел, а Аника осталась наедине со своими мыслями. Приходя понемногу в себя, она осознала, что послужило причиной утраты. На фоне минувших событий, она вспомнила, как ее отшвырнул тот здоровяк. Удар она выдержала, хоть и отлетела в другой конец комнаты под стол, поднялась и снова бросилась в атаку. Продержалась, пока не подоспела подмога. Но слабым место оказался будущий ребенок, о котором она не знала, вот и поплатилась.
Сил на рыдания не было - только горячие струйки стекали по лицу, каждый раз, когда она опускала веки. Так тяжело было осознавать, что потеряла в миг то, о чем так мечтала. Ей стыдно было смотреть любимому в глаза, за то, что потеряла единственное, что могла ему дать взамен за все. Но он ее не винил, беря вину на себя.
Киара принесла ей новою порцию лечебного отвара, и Аника уже сама его выпила. Осмотрев ее, она подтвердила, что ее состояние стабильно и ей ничего не угрожает. Но поберечься надо было, пока организм восстановит силы. А самым тяжелым было унять душевную боль от потери.
Таннари карал себя за то, что позволил ей пойти с ними. После победы удача отвернулась от него и нанесла очередной удар. Наверное, боги посчитали, что у него слишком много счастья и решили его разбавить горечью утраты. Хотя, какое там счастье могло быть на фоне последних событий? Только Аника оставалась для него островком утешения, не давая ему падать духом и делать глупости. Но вот и ее захлестнула волна горя, утаскивая его еще глубже в темный омут.
На восстановление ушел не день и не два, и даже не неделя. Больше месяца Анике пришлось пить лечебные отвары, которые готовила для нее Киара, и сидеть дома. Выходила она только погулять вокруг дома, и больше никуда. Пока Таннари с отцом готовили план возвращения поместья, ей приходилось сидеть без дела под присмотром Киары. Та бдительно следила за ней, чтобы она выполняла все предписания, и ничего не делала. Аника же изнывала от скуки, здесь не было даже вышивания, чтобы отвлечься.
Ночами, когда Таннари был с ней, им приходилось воздерживаться от близости, что причиняло некоторое неудобство, но ради ее блага он был готов терпеть, что угодно. Рядом с ним Анику терзала боль потери, она все еще не могла забыть о произошедшем.
...
Несмотря на гибель семьи Акиаши их родственники не пожелали сдавать поместье без боя в отместку за их смерть. Таннари и Данвар возглавили поход на поместье и пообещали не возвращаться, пока не отобьют его.
Аника с Киарой отпускали их с тяжелыми сердцами. В случаи чего у них не останется никого.
Когда они ушли Аника совсем покой потеряла.
- Что ты мечешься, как белка в колесе, - сделала замечание Киара. - Займись чем-нибудь.
- Не могу, - выкрикнула Аника. - Я не могу сидеть здесь, когда они ушли туда и могут погибнуть.
Киара нахмурилась и покачала головой.
- Нельзя так себя накручивать.
- Я не накручиваю, - возразила Аника. - Если с ним что-то случиться, какой мне смысл жить? Детей у меня нет. А все остальное бессмысленно без него.
Она утерла слезы. Киара вдруг отложила то, что делала и подошла к ней.
- Ты права, девочка, - сказала она ей. - Без них наши жизни пустые оболочки. Таннари единственное, что у меня осталось, ради чего стоит существовать. Иди и одевайся.
- Зачем? - удивилась Аника.
- Поедем за ними, - ответила Киара. - Если они погибнут, то мы умрем рядом с ними.
Аника решительно кивнула и убежала переодеваться.
...
Данвар отправился в разведку, чтобы определить численность противника и их дозоры. Таннари остался в лагере, готовиться к атаке.
Вернувшись, Данвар сообщил, что дозоров почти нет, но захватчики засели в поместье и готовятся к обороне. За главного у них брат Акиаши - Саваро. Человек славившийся жестокостью и подлостью. Акиаши призвал его с севера перед вторжением в земли Амун Ари к себе на помощь. Он со своими двумя сыновьями засел в поместье, не собираясь его возвращать по доброй воле.
С момента их вторжения они разоряли ближайшие деревни и хутора, грабя их жителей и уничтожая их хозяйства, поджигали поля со спеющим зерном и угоняли скот. Простые крестьяне не в силах были им противостоять.
