Наречённая из-за грани, или Попаданка в придачу (СИ) - Гэлбрэйт Серина
Не открывается.
Передвинулась к двери с другой стороны.
Безуспешно.
Чёрт, а за зафиром Алишан я подобного своеволия не замечала ни разу.
Или каков владелец, таков и транспорт? Вон, домашние животные со временем становятся похожи на хозяев – или хозяева на своих питомцев, – так чем наполовину живые самодвижущиеся кареты хуже?
А может, с ним поговорить надо?
– Понимаю, ты, наверное, устал стоять в гараже, в темноте, одиночестве и духоте, и теперь тебе хочется на волю, колёса размять, покататься, – начала я нарочито ласковым тоном увещевать неразумный экипаж. – Но тут такое дело… я пока не готова ездить на тебе… в тебе… с тобой неизвестно куда. Я ещё не умею управлять тобой, Трина мне не выдала инструкцию по эксплуатации… кстати, а чем тебя кормить? Ну, или заправлять?
Ответа я не дождалась. Зафир ехал по улицам Перта, привлекая внимания куда больше, чем все местные автомобили, вместе взятые. Прохожие с удивлением и непониманием таращились на проносящуюся мимо адарскую карету, конные экипажи тормозили, не зная, как объезжать нежданное это явление. Впрочем, зафир с правилами дорожного движения, если таковые вовсе существовали, неплохо управлялся сам, без участия водителя. Ловко маневрировал, обгонял экипажи, сбрасывал скорость на поворотах, перекрёстках и перед переходящими дорогу людьми. Куда направлялся, неясно по-прежнему. Поначалу я решила было, что едет он к дому Фервортов, но сколько зафир ни колесил по городу, на искомую улицу так и не выехал. За неимением лучших идей я смотрела в окно, разглядывала дома и пыталась если не сообразить, какова конечная цель причудливого этого маршрута, то хотя бы запомнить, куда меня везут. Понятно, что ни первое, ни второе не удавалось, однако надо же чем-то заниматься…
В какой момент взгляд зацепился за огромную, занимающую немалую часть фасада, вывеску с изображением камеры фотоаппарата?
Дополненная аршинными буквами вывеска появилась и исчезла в вихре скорости разогнавшегося зафира.
– Эй, стоп! Тпру-у! – я замолотила ладошкой по стене. – Стой, кому говорю! Да остановись же, это очень-очень важно!
Зафир остановился. Да так резко, что меня швырнуло на сиденье напротив.
– Предупреждать надо… этак и покалечиться недолго, а подушки безопасности тут вряд ли предусмотрены.
Зафир покачнулся.
Это он по инерции или так со мной разговаривает?
Я выглянула в окно.
– Можешь сдать назад? Я увидела фотоателье… а-а, ты, наверное, не понимаешь, что такое фотоателье.
Понимал ли, нет, но назад послушно сдал.
Жаль, резковато только.
Зато когда я поднялась с пола, на который благополучно улетела, привлёкшая внимание вывеска была прямо передо мной.
– Спасибо. А выйти я могу? Я на минуту и сразу вернусь, чесслово.
Дверь распахнулась.
– Молодчинка, – похвалила я свежеобретённый транспорт и с трудом спустилась на тротуар.
«Фотографический салон мастера Трюдо».
Хорошее имя, в самый раз для вывески.
Полюбовавшись на выставленные в витрине портреты людей и городские виды, я толкнула дверь и под звон колокольчика вошла в салон.
Зал мал, с одной стороны стенд с фотографиями всех размеров и видов, с другой деревянная стойка, с третьей прикрытый плотной синей шторой проём. Я шагнула к стенду, разглядывая снимки. Большие, примерно формата А4, и маленькие – ещё меньше и будет наше фото на паспорт. Холодные чёрно-белые и в мягких коричневых тонах. Люди по одиночке, парами и группами, все неизменно с суровыми, сосредоточенными лицами. Городские достопримечательности и пасторальные пейзажи. Широкая полоса песчаного пляжа и убегающая вдаль морская гладь, что совсем неожиданно, потому как взаимоотношения туземного населения и океанской стихии для меня оставались загадкой.
– Добрый день, озел. Желаете заказать фотографический портрет?
Я обернулась к вынырнувшему из-за шторы мужчине в чёрном костюме, невысокому, немолодому и седеющему.
– Добрый день. Вы не могли бы подсказать, много ли в Бертерском домене фотоателье… фотографических салонов?
Фотография существует – факт. Дело это очевидно не самое распространённое, немного экзотичное, сродни автомобилям. И, подобно тем же машинам, внимание невольно привлекающее.
– Я имею в виду, часто ли они встречаются. Например, сколько в Перте салонов?
– Сколь мне известно, один, – растерялся мой визави и отчего-то пристально присмотрелся ко мне сквозь стёкла круглых очочков.
– А в Бертерской столице?
– Озелли Долстен? – недоверчиво уточнил собеседник и даже приблизился ко мне.
– Что, простите?
– Озелли Долстен, конечно, это вы.
Долстен, Долстен… знакомое что-то.
Точно! Это фамилия отца Феодоры.
– Вы меня знаете?
– Я вас помню. Ваше лицо… – мужчина неопределённо поводил рукой передо мной. – Оно весьма приметно и узнаваемо.
А я-то всегда считала, что выгляжу вполне себе обыкновенно и впечатление произвожу особы незапоминающейся.
– К тому же ваш спутник был… не слишком-то всем доволен, – тише добавил он и огляделся. – Вы одна?
Окно на двери и витрины изнутри прикрыты занавесками, и увидеть зафир на улице мужчина не мог.
– Да, – я глянула на чёрный пиджак, но бэйджики ещё не изобрели, и оставалось лишь догадываться, простой администратор передо мной или сам мастер Трюдо. – Простите, а не подскажете, когда я была в вашем салоне в прошлый раз? Знаете, память девичья, тут помню, там не помню, здесь селёдку заворачивала…
Думал мужчина недолго.
– Около двух месяцев назад. Если желаете, я могу проверить списки и назвать точные даты ваших визитов…
– Необязательно. То есть я тут была больше одного раза?
– Разумеется. Для сеанса фотосъёмки и несколько дней спустя, дабы забрать готовый портрет. Следует признать, что другой ваш спутник был куда любезнее того, с кем вы фотографировались.
Фоткалась Феодора с «Уикхемом». А второй откуда взялся? Может, Феодора была с братом и ему известно больше, чем он показывал?
С улицы донёсся пронзительный гудок клаксона и протестующий скрип зафира.
Затем опять непечатное мнение.
Потом открылась дверь, и зазвенел колокольчик.
Молодцы, быстро догнали.
– А-а, вот и он! – невесть чему обрадовался сотрудник салона, обернувшись к ввалившимся в зал Филиппу и Ормонду.
Глава 16
Глава 16
Я с подозрением уставилась на Филиппа.
Сочетаемый ответил взором глубоко оскорблённой невинности.
Молодец, однако. Ещё не знает, в чём суть дела, но взгляд мой интерпретирует правильно и реагирует соответственно. Эдак мы до вполне сносного понимания друг друга доживём.
– Кто? – уточнила я у сотрудника.
– Тот, о ком я упомянул только что. Ваш спутник, который сопровождал вас, когда вы пришли забрать портрет. К сожалению, вы не называли его имени, озелли Долстен.
– Фе… – начал Ормонд и запнулся, припомнив, что нынче я не Фе, я Вэ.
Перестав буравить Филиппа недобрым взглядом, я переключилась на Ормонда.
Следовало догадаться. Какой человек в здравом уме и твёрдой памяти, взрослый, занятой и в меру циничный, станет убивать столько времени и сил на возню с посторонними людьми, которых он видит первый раз в жизни? Второй день кряду возить взад-вперёд, словно личный шофёр, бесстрашно пускать к себе на ночлег? Каким редким, удивительным альтруистом надо быть?
А оно вон как.
Ларчик открывался просто. И ключик к нему – Феодора.
– Вы знакомы? – сообразил Филипп.
– Не то чтобы я была с ним знакома…
Филипп понимающе качнул головой, догадавшись, в чём дело, и с не меньшим подозрением посмотрел на нашего якобы нечаянного благодетеля.
– Не будете ли вы так любезны подсказать, не называла ли я имени первого своего спутника, с которым фотографировалась? – я максимально очаровательно улыбнулась сотруднику.
