Непокорная жена альфы (СИ) - Ильина Ника

Львица отреагировала на новость не так, как Лайнел того ожидал. Она разволновалась и даже попыталась отказаться, но Лайнел не позволил ей этого сделать. Самый весомый аргумент — встреча с Милли и тут уж жена никак не могла устоять. Оставалось лишь надеяться, что подруга поможет Хелен прийти в себя, раз уж она не могда быть предельно откровенной со своей парой.

Церемония проходила в стае Россов была поразительно красива. Тайлер и Алексис недавно ставшие родителями заключали долгожданный союз. И на их свадьбу съехалось половина рещервации, включая Криса с Аланой, Блейка с Кирой, которые и взяли под свое крыло Милли и Лестера. Лайнел был взволнован, как Хелен переварит новость о том, что ее подруга живет в первой в резервациях смешанной стае, но львица лишь искренне и тепло обняла подругу, не забыв при этом угрожающе зыркнуть на Лестера.

— Хелен, давай потанцуем? — шепнул на ухо Лайнел.

Он не мог насмотреться на жену, которая была сегодня потрясающе красива. Ее портили только потухшие глаза, сцепленные до побелевших костяшек пальцы и клык постоянно закусывющий нижнюю губу. Она так и не могла расслабиться. Казалось, наоборот, в этом красивейшем месте, на празднике влюбленных сердец для нее все стало только хуже.

— Я устала, — совсем уж убитым голосом пролепетала Хелен.

— Хочешь уйдем? — спросил Лайнел и взял бледную руку в свою ладонь.

Хелен выдохнула ртом и посмотрела глазами полными решимости и какого-то смирения.

— Я больше так не могу, Лайнел, — львица выдавливала из себя слова, а пальцы все сильнее цеплялись за руку альфы. — Нам нужно поговорить.

— Давай найдем местечко потише.

Хелен кивнул и послушно последовала за рукой, которая уводила ее прочь от шума и празднества. Зимние сады Россов были просто огромными и найти укромный уголок не составило труда. Они опустились на резную деревянную скамейку, и Хелен сразу же высвободила свою руку и отсела подальше.

— Хелен…

— Нет, — качнула головой она. — Сначала выслушай.

Глава 43 Хелен

Она так долго откладывала этот разговор.

Хелен до панического ужаса боялась потерять то хрупкую связь, которая начала образовываться между ними. Ей с каждым днем становилось мало тепла, которое давал Лайнел. И лишиться в один миг нежных объятий и поцелуев перед сном казалось сродни серебряной цепи вокруг шеи. Она думала, что полюбила Лайнела еще принимая настойку. Но то, что Хелен чувствовала сейчас было невозможно описать словами. Ее одновременно переполняло счастьем и трепетом, нежностью и таким нестерпимым желанием сберечь покой и чувства мужа, что от одной мысли признаться, львицу едва не выворачивало наизнанку. Она и не знала, что такая трусиха.

И она понимала, что Лайнел все видит, чувствует, как Хелен разъедает изнутри. Но, черт бы его побрал, терпеливо ждет, когда львица созреет и сможет открыться ему.

И эта церемония окончательно подтолкнула к точке невозврата. Сейчас. Она должна рассказать все сейчас или просто отдаст Богам душу. Но примут ли они ее? После всего, что она сделала со своими узами, которыми ее одарили, в отличие от многих других.

— Я очень виновата перед тобой, — слетело с языка после затяжного молчания.

Хелен с силой потерла лицо ладонями, пригладила идеальную укладку волос, а после обняла себя за плечи, словно ей вновь стало невыносимо холодно. А может, чтобы защититься от гнева, на который у Лайнела было абсолютное право.

— Я должна была остановиться раньше, сказать тебе раньше, я такая дура.

Хелен так много раз прокручивала в голове этот разговор, а сейчас не могла связать и двух слов. А Лайнел терпеливо ждал и слушал это бормотание и даже не пытался ее поторопить.

— Когда ты приехал за мной в Сарвел, я не верила в нас, даже мысли не допускала, что мы можем стать парой. Я не хотела этого, не хотела подчиняться нашей природе, не хотела…потерять себя под действием уз, — Хелен закрыла глаза, но дорожки слез уже успели покатиться по ее щекам. — И я…я стала принимать “слезы истинных”, чтобы заглушить связь наших уз. А остановиться вовремя не смогла. -К-н-и-г-о-е-д-.-н-е-т-

Голос срывался и звучал так убого и жалко. Совершенно недостойно, будто вымаливая снисхождения этому поступку.

— Я сомневалась в тебе до последнего. Избавилась от настойки только в ночь перед церемонией метки, а должна была раньше, я знаю! — Хелен захлебывался словами и сожалением, что заставляет мужа проходить через все это. — Мне жаль, Лайнел, мне так жаль.

Последние слова были сказаны задушенным шепотом, Хелен даже не была уверена, что лев услышал их. Лайнел молчал, а Хелен не могла поднять на него глаз. Она беззвучно роняла слезы и ждала. Ждал своего приговора.

— Есть еще что-то, что я должен о тебе знать?

Голос Лайнела звучал на удивление спокойно, но Хелен все равно дернулась и тут же отрицательно замотала головой.

— Тогда иди сюда.

Хелен всхлипнула. Она буквально заставила себя поднять голову и наткнулась взглядом на раскрытую ладонь, протянутую ей. И хоть было очень страшно, львица посмотрела в глаза мужа и в этот момент будто натянутую до предела тетиву наконец отпустили.

Лицо Лайнела было спокойным, ни тени гнева, даже разочарования нет. Он махнул слегка фалангами пальцев, ожидая когда Хелен возьмет его за руку.

В носу мгновенно защипало, а нижняя губа поджалась и затряслась. Хелен едва коснулась ладони, а Лайнел уже притянул ее к себе и крепко обнял. Львица сама не поняла как забралась к мужу на колени, обвила руками шею в ответ и зарылась носом в мягкость чуть вьющихся светлых локонов.

— Лайнел, — всхлипнула Хелен, — прости меня.

— Прощаю, — сразу же отозвался лев и в его голосе послышалась улыбка.

— Не понимаю…ты не злишься? Я предала нашу связь, подвергла опасности наше будущее… — не могла успокоиться Хелен.

— Какое право я имею злиться? — печально выдохнул Лайнел. — Будь я тебе хорошим мужем, прояви с самого начала уважение и заботу, которых ты достойна, разве тебе бы пришлось сражаться за себя? Я не стану спихивать на тебя всю ответственность, не стану злиться, зачем? Мы не можем изменить наше прошлое, но можем попытаться начать все сначала, ты хочешь этого?

— Хочу, — Хелен задыхалась и жалась сильней. — Лайнел, я…можешь не верить, но я люблю тебя…очень люблю.

— Знаю, — альфа шептал в самое ухо, гладя ладонью по волосам. — Я услышал самую важную вещь в твоем признании — ты решила отказаться пить эту гадость сама. И это многое значит для меня моя истинная, мое сердце, мое солнце согревающее небо и землю.…

Хелен не верила, что слышит эти слова. Не верила, что Лайнел смог принять и отпустить это так быстро, но отчетливо чувствовала как вибрирует нить уз, как она крепнет и тянет их друг к другу.

Было непонятно сколько уже времени они провели вот так прилепившись друг к другу. Молчали, ведь самое главное уже было сказано. Лайнел успокаивающе гладил по спине и давал Хелен прийти в себя, выдохнуть. И львица чувствовала, как с нее снимают тяжелые кандалы, освобождают запястья, щиколотки и горло. Как чужое тепло исцеляет раны, что она сама нанесла себе в попытках оттянуть неизбежное. Зачем вообще столько ждала? Теперь все страхи казались абсурдом. Хорошо, что Лайнел вытащил ее сюда, хотя Хелен ехать на свадьбу совсем не хотелось. Она подозревала что так будет, что она увидит счастье других и не сможет справиться с собственными чувствами. Слишком уж остро она воспринимала сейчас обнажившуюся, оголенную связь со своим партнером.

Хелен вытерла рукавом нос и потерся щекой о шею альфы, довольно жмурясь и растягивая глупую, счастливую улыбку на губах. Тут же почувствовала невесомые поглаживания подушечек пальцев за ухом.

— Родная, — тихо позвал Лайнел.

— Мм?

— Хочу, чтобы ты ещё раз пообещала мне как следует заботиться о себе и своём теле, на этот раз честно.

— Обещаю, — пристыженно отозвалась она.

— Но если ещё раз нарушишь слово, я разозлюсь, поняла?