Злодейка из другого мира (СИ) - Майская Зоя

Собравшись с мыслями, я вернулась к тому, о чём говорил колдун:

— Не вижу особой связи своей ситуации с Ардом. Или он всё-таки соврал, и своим появлением в Орме я обязана ему?

— Нет, богам не доступна подобная магия. Местные боги вообще гораздо более ограничены, чем ваши земные, если они всё-таки существуют. Но в остальном… Ты не можешь знать наверняка, — голос колдуна стал мрачным. — Возможно, принц даже не захотел выслушать тебя в темнице с подачи Арда. Таланты, связанные с кровью, хотя и не являются тёмными, но всё же больше относятся к его сфере мироздания, чем к сферам других богов.

Тут я вспомнила кое-что, о чём вообще-то должна была подумать сразу после соединения артефакта, но безумие, творящееся в голове, просто не позволило это сделать.

— А ведь я выполнила свою часть уговора. И теперь Ард должен мне многое.

Если до слияния с Умброй я считала, что бог может обмануть меня, то теперь не сомневалась, что хотя бы отчасти он выполнит обещание. Смутно, из жизни тёмного, я помнила, что для высших сущностей есть некоторые правила, против которых они не могут пойти. Договоры со смертными — одна из таких вещей.

— Надеюсь, что всерьёз не рассчитываешь, что Ард вот сейчас прямо появится и, будто лавочник, выдаст тебе обещанное на сдачу? Чушь. Он несомненно выполнит обещание… в какой-то мере. Но будет делать это также, как привёл тебя в нужное ему место в нужное время. Исподволь влияя на твою жизнь. А всё потому, что ты сглупила, когда просила плату.

— Почему это? Мне казалось, я всё учла, — на самом деле я помнила глубокое ощущение подвоха, но сообразить, в чём именно дело, не могла.

— Я тебе напомню, что ты у него просила. Быть живой, здоровой, свободной, в твёрдом уме и в безопасности. Всё это такие относительные и в то же время субъективные понятия, что толковать их можно, как угодно. К тому же ты не обговорила сроки. А значит он может дать тебе нужное и тут же отобрать. Или дать через десять лет. В общем, трудно предсказать, что ты получишь в итоге и какими путями. Умнее всего было попросить в постоянное пользование инструмент, который помог бы тебе этого всего достичь самой — волшебный дар или артефакт. Но после драки кулаками не машут.

Трудно описать, что я почувствовала в этот момент. Смесь вселенской усталости с безнадёжностью. Каждый раз, когда мне казалось, что где-то впереди брезжил свет, всё оборачивалось очередным дурным сном.

Неужели так будет всегда?

Я буду катить этот чёртов сизифов камень в гору, пока не выбьюсь окончательно из сил?

— Он ведь не отстанет от меня, да? — я озвучила тот вопрос, который беспокоил меня уже давно. Не в привычках богов выпускать из рук удобные инструменты.

— Ты права.

— И что же делать?

Самой не верится, но я действительно спрашивала, что делать у мёртвого колдуна-психопата.

— Радоваться, что хотя бы в одном Ард просчитался, — голос тёмного звучал почти злорадно. — Он никак не мог предположить, что мы окажемся в одном теле и будем работать сообща.

Честно говоря, я не видела причины для особой радости. Ард в любом случае в выигрыше. Если я верну способности Генерис, то стану тёмной. Хотя, возможно, я и сейчас ей формально являюсь.

А Умбра возродится в теле гомункула. Я пока смутно представляла себе, как он собирается сделать гомункула-мага, но, если у него выйдет, станет ещё сильнее, чем был. Если я позволю ему это сделать — смерть мага всё ещё казалась мне предпочтительнее.

Он частично уловил мои сомнения и улыбнулся:

— Наши способности — это, конечно, хорошо, но богов больше интересуют души. А, как я уже и говорил, когда ты не один, удержаться на краю проще.

Глава 48

Последние слова Умбры запали мне в душу, и я серьёзнее задумалась над происходящим в жизни — над своими словами, мыслями и поступками.

И постепенно пришло понимание, что убивать колдуна никак нельзя.

Не потому, что я чувствовала смутное сродство с ним.

Просто это расчётливое убийство, облачённое в сияющий ореол, имя которому «ради всеобщего блага», могло стать фатальным для моей души. Тем толчком, после которого назад уже не вернуться.

Я расправилась со многими, пока была в его шкуре. И тяжесть этого греха прилипла ко мне, словно зараза. В каждый подобный миг я отчётливо видела, как душа Умбры становится всё более искалеченной и безобразной. И хотя сожалений, сострадания и тем более ужаса от содеянного тогда, в прошлом, не было… Хотя он чувствовал себя действительно хорошо… Тогда почему ему становилось всё хуже?

Наверное, даже для таких, как он, подобное не проходит бесследно.

Но то был грех Умбры. Я же пока не убивала ни одного человека. И надеялась, что не придётся.

А ещё меня не покидала мысль, что тёмный маг мог ошибаться, и Ард всё же предвидел нынешнее положение вещей. Потому что, если отбросить те неприятности, которые принёс с собой Умбра, его появление стало своеобразным спасением для меня.

И не только потому, что я получила довольное неплохое представление о мире, благодаря его воспоминаниям.

Когда мы обговаривали наши дальнейшие планы, колдун очень заинтересовался знаками на моей спине.

— Да, думаю, тот, третий тебе, и правда, поставили в тюрьме. Раньше я бы с лёгкостью его убрал, но сейчас не могу. Впрочем, сбить со следа принца можно и так. Залежи некоторых минералов вызывают серьёзные помехи для отслеживания меченных. Если правильно выбрать маршрут, то ищейкам Джарела будет казаться, что ты двигаешься в другом направлении. А в убежище тебя и вовсе не достать.

Я знала, что Умбра гордился защитой того места, которое единственное мог назвать своим домом. Она была настолько сложной и многослойной, что за много лет логово так никому и не удалось обнаружить.

— На крайний случай, если не найдём способ его снять, искупаешься в источнике, и знак исчезнет сам.

Источник был тот самый, за нахождение которого король назначил награду, и воду из которого безуспешно пытался найти Айолин.

— Не хотелось бы потерять способность говорить и читать на здешнем языке, — возразила я, прекрасно понимая, что волшебная вода уничтожит не только досадный маячок, но и остальные знаки.

— Посмотрим, будешь ли ты так упорствовать, когда узнаешь, что так называемый знак, улучшающий память, всего лишь маскировка и скрывает ещё один сюрприз…

Колдун в полной мере насладился моим замешательством — я буквально кожей ощущала, как самодовольство сочится из него. Но затягивать паузу, ощущая моё раздражение, не стал.

— Разве ты не задумывалась, как вообще Генерис удалось забеременеть от принца, если он нужные снадобья пил чуть ли не литрами?

— Нет, не до этого как-то было, — признала я. — Ты что-то нашёл?

— Я не знаю, как она это сделала. Раньше я мог бы поклясться, что это невозможно, но на её спине не три знака, а четыре. Под руной каэ, отвечающей за улучшение памяти, спрятан другой знак. Знак плодородия. Его видно, только если рассматривать твоё энергетическое поле под определённым углом.

Смутно я припомнила, что руна памяти показалась Трэсу странной, но всё-таки ничего предосудительного он в ней не заметил.

— То есть благодаря ему Генерис забеременела от принца?

— Да. Противозачаточные средства в нашем мире принимают только мужчины. Они делают семя практически полностью пустым и не способным к зачатию ребёнка. Поэтому шанс беременности стремится к нулю. Однако этот знак работает так, чтобы даже те крупицы жизнеспособного семени, что остаются, достигли цели. Поэтому хорошо, что ты не спешила развлекаться с местными мужчинами…

Да, весёлого мало. Поддайся я хоть раз соблазну, проблем стало бы в два раза больше. Если бы, конечно, вовсе выжила. Как и во многих архаичных обществах, хорошая медицинская и магическая помощь доступна, в основном, лишь состоятельным гражданам.