Елена Звездная - Темная Империя. Книга 2
Но эти вопросы демон постарался выбросить из сознания, отчетливо осознавая, что для выживания ему сейчас требуются ответы на совсем иное. Например, как избежать встречи с Тьмой! Таэлран полубог, он не в состоянии опознать в нем демона, но Тьма его превращение мгновенно раскусит. Причем буквально — любимым лакомством богини были как раз таки демоны, что и послужило причиной разрыва ее отношений с Хаосом. Нет, изменчивый бог не был против увлечения возлюбленной, но когда вместо обеда, она расправилась с поваром, попросил жену сесть на диету, и исключить из рациона прислугу и дараев.
Тьма возразила, что у нее прекрасная фигура, и она собирается и дальше питаться не особо полезными домашними демонами, а супруг, если так желает, может есть сухих, жилистых и не одомашненных жителей песчаных миров, раз уж они так полезны для пищеварения и фигуры. Разъяренный Хаос, не сдержался и заявил жене, что у нее от талии остались только воспоминания, и именно они самое приятное, что было в их супружеской жизни, ну кроме повара, чью стряпню бог любил. Разразился скандал, после которого богиня гордо ушла из миров Хаоса, надеясь, что муж бросится за ней следом. Хаос и бросился во все тяжкие, о тех временах непомерных возлияний и развратных оргий до сих пор среди демонов ходили легенды. А Тьма обиделась, и за то, что не догнал, и за то, что запретил прикасаться к демонам, из-за чего и начала готовить переворот, обосновавшись у дроу.
Но и это не имело сейчас к делу никакого отношения, Тахиру сейчас следовало думать о том, как избежать встречи с матерью Золотого жреца. И как избежать отношений с самим жрецом, потому как… потому что. Окончательно отчаявшись, демон понял, что придется действовать хитростью, как слабейший, то есть женщина и начал вспоминать все приемы, с которыми его прокатывали демонессы в клане, и даже одна саетарра из племен пустынных гарров. Вспоминать вообще не хотелось, кому приятно думать о своих неудачах, и даже о каждой из своих неудач, но выбора не было. Либо так, либо жрец, постель, его мама и ужин, на котором главным блюдом будет он, Тахир.
Тяжело вздохнув, демон вспомнил свою первую любовь — Аттонарид. Она была высокой, выше самого Тахира, с длинными серебряными прядями чешуек, с глазами, что выделялись красотой среди всех змей, которых он когда-либо видел, и со способностями, которыми не каждые одарили даже приближенных к главе клана. Гордая, резкая, независимая, и кончила, кстати, совершенно отвратно — ее съели змеи, впрочем Тахир подозревал, что демонессе на тот момент было все равно, кто именно ее сожрал, потому как она была уже совершенно мертвой лягушкой. Аклора вообще склонны к экспериментам в сексуальном плане, так вот Аттонарид слегка переоценила свои возможности, решив испытать силу страсти местных жабьих самцов…
«Не вариант, — грустно подумал демон, — Атта была страстной и искушенной, а я типа девственница».
Но все равно отчетливо вспомнил, как он, тогда еще робкий юноша с восторгом смотрит на демонессу, а та встречает его взгляд холодно и глаз не отводит, наоборот смотрит прямо, с насмешкой, откровенно посылая за черные холмы доить обозленных василисков. Тахир судорожно выдохнул — столько лет прошло, а до сих пор не мог забыть обиды. По всем правилам, когда мужчина смотрит на женщину, она отводит глаза. А там уже как повезет — глянет в пол и в сторону, значит все, можно смело идти на приступ, а если вверх, поверх головы демона, значит — ты для нее не вариант. И все, никто не в обиде, нормальная стратегия отбора, но не для Аттонарид — эта опустила его перед всеми, продолжая смотреть прямо, даже когда он уже глаза отвел. Тахир поежился и вспомнил свою вторую неудачную любовь.
Саамея — юная, робкая, осторожная, хорошенькая, и зубки у нее были великолепного черного цвета, и чешуйки по позвоночнику чуть золотились, и коготки едва ли не одни из самых длинных в клане. С этой демонессой пришлось быть осторожным — в меру настойчивым, в меру наглым, уменьшить плечи, скрыть мышцы, спрятать когти, прикрыть клыки. Молодая демонесса осторожна, ее легко напугать, но вернуть расположение сложно. И он играл в слабого, притворялся, лгал, имитировал, едва ли не растекался лужей у ее прекрасных копыт… Как же горько было, когда вот эта мелкая вертихвостка виновато ему оскалившись убежала к Дрогу, у которого плечи были в ее рост шириной, мускулы пугали даже главу клана, а характер был нагл до невероятности.
Тахир тогда плюнул с досады, избил Дрога, уволок в кусты Саамею и сполна доказал насколько она была не права. Доказательства вышли боком — демонесса быстро изменила свои планы и стала добиваться внимания бросившего ее там же, под кустами Тахира. Вот об этом периоде своей жизни демон вспоминать не хотел, потому как у Саамы характер оказался напористый, настойчивый и решительный до отвращения… Они поженились и на свадьбе жених сидел связанным и боялся пошевелиться, так как ручная кобра невесты, качалась напротив него, раскрыв капюшон и демонстрируя самые кровожадные намерения. А Дрог, грязный ублюдок, сидел неподалеку с самым довольным оскалом — радовался, что Тахир тогда отбил у него такую демонессу.
Демон дернул головой, прогоняя воспоминания, и стараясь воссоздать в памяти ту виноватую улыбку, с которой Саамея сказала, что между ними все кончено. Чуть застенчивую, искреннюю, улыбку после которой хотелось сказать демонессе «Будь счастлива». Он и сказал, и даже ушел бы, не заметь к кому побежала Саама!
Тахир встал, подошел к небольшому зеркалу и скривил рот — замечательная была гримаса, действенная, затрагивающая самую суть демона, но… на человеческом лице смотрелась преотвратно. Прекратив корчить рожи, демон сплюнул с досады, закрыл глаза и попытался просмотреть воспоминания Найрины Сайрен, чтобы найти хоть какой-то аналог извинятельно — отказательной улыбки. Хоть один!
Нашел!
Великий Золотой жрец стоял перед дверью, за которыми находилась магианна Сайрен и не мог понять себя и собственных чувств. Хотелось эту девушку. Хотелось нестерпимо, жестко, страстно, но в то же время он слишком отчетливо ощущал, что для нее даже его поцелуи неприемлемы. Ни поцелуи, ни прикосновения, ни ласки. Жрец отчетливо понимал, что люди и в особенности женщины привыкают ко всему, а значит если он даст себе волю, рано или поздно девушка простит и полюбит, но… Но Таэлран был видящим, и как видящий знал — Найрина Сайрен будет сопротивляться до последнего в прямом смысле. Она пойдет даже на самоубийство, лишь бы не допустить интимной связи с Золотым жрецом. Почему? Что могло быть столь неприятно в нем этой юной девушке?
Таэлран отошел от двери, остановился перед зеркалом, окинул себя внимательным взглядом. Внешностью он пошел в отца — золотые волосы, золотые глаза, темная кожа, и телосложение отцовское. Истинный дроу — великолепный представитель этой сумрачной расы, вызывающий восхищение даже у собственного народа. Жрец знал, что он красив, да и как он мог не знать об этом, если каждая темная эльфийка награждала его восхищенным взглядом с раннего юношества. Красив, умен, силен, темпераментен и видит. Видит на сквозь.
