Екатерина Богданова - Пансион искусных фавориток. Борьба за любовь
Меж тем Никелла, пятясь, отступила к двери и скрылась в туалетной комнате. Я отчётливо услышала щелчок дверного затвора. Видимо, девочка закрыла его с помощью магии, ведь затвор был расположен довольно высоко, чтобы малыши не могли запереться от гувернанток.
— Фрейлины! — громко позвала я подруг, чем вызвала всеобщее негодование и шиканье.
— Ну что ты кричишь? — недовольно вопросила Ян, подойдя ко мне.
— Развлечения закончились, не забывайтесь, — ответила, направившись к выходу из игровой.
Фрейлины молча последовали за мной. Лишь у двери я украдкой взглянула на сына, но быстро взяла себя в руки и уверенно вышла.
— Ты, — повернулась к Дамон, — найди Мордока, передай, чтобы в кратчайшие сроки нашли статс-даму и доставили её ко мне. Если окажет сопротивление — взять под стражу.
— А ты, — взглянула на Касиян, — не отходи от этой двери. Принцесса Никелла не должна покинуть игровую до моего возвращения.
— Да что стряслось-то? — удивлённо вопросила Мона.
— Выполнять! — жёстко осекла я её и пошла в спальню сына.
В игровой посланника богини не было, но он должен быть где-то поблизости. И я намеревалась найти его, во что бы то ни стало. Слишком много вопросов накопилось у меня к нему, и я получу ответы, даже если мне придётся опуститься до угроз и пыток. Животных пытать мне ещё не приходилось, представителей божества тем более, но я сделаю всё, что необходимо, чтобы получить жизненно-важную информацию.
Как я и ожидала большой белый кот оказался в спальне Карвина, он умиротворённо дремал на кровати, греясь в солнечных лучах, падающих на нежно-голубое покрывало. Если бы я не знала, что это не простой питомец, то вполне могла бы принять его за обычного отъевшегося кота.
— Эй, — позвала, остановившись в паре шагов от кровати.
Кот даже ухом не повёл.
— Да проснись же ты! — повысила голос.
Опять никакой реакции.
Подошла и потрогала животное рукой, но кот даже не шелохнулся. Схватила его за загривок и подняла — кот повис в моей руке, будто не живой. Встряхнула его и подула в морду, но и это не принесло никакого результата.
— Чего же ты ждёшь от меня, если даже твой посланник притворяется мёртвым, чтобы избежать общения со мной? — вопросила у пустоты. — Не жди, что я буду слепо верить и ждать. Если ты не поможешь мне, то я приму условия Эмани, чтобы спасти своих подданных!
Отбросила кота в сторону (он упал на пол, как ненужная игрушка) и пошла к выходу.
«Неслыханно! Непозволительно! Да просто жестоко, в конце концов! На минуту отлучился, а мою оболочку уже швыряют об пол, как какого-то кота!» — прозвучал у меня в голове тягучий, недовольный голос.
Резко обернулась и увидела того самого белого кота, который ещё мгновение назад был безжизненной тушкой, сидящим на полу и жмурящимся на солнце.
— Я требую ответов, — произнесла с напором, пока уверенность не покинула меня, под пристальным, пронизывающим взглядом сощуренных кошачьих глаз.
«Не могу помочь. Хочу, но не могу. Я здесь один. Она исчезла» — ответил голос в моей голове.
— Исчезла? — прошептала я, начиная впадать в бешенство.
«Я больше не чувствую её. Но она по прежнему питает своей силой мир и я выполняю её приказ — стерегу дитя, которому суждено его спасти» — прозвучало приговором.
— Карвин? — только и смогла я спросить, медленно подойдя к кровати сына и обессилено опустившись на неё.
«Я лишь посланник. Мне неведомы ответы. Но она ушла и её отражение тоже ушло. Остались лишь те, на кого они возлагают надежды. Теперь это ваша борьба» — с явным сочувствием «проговорил» посланник.
— Отражение? Ты имеешь в виду Эмани? Она тоже ушла? Так это же замечательно? — совсем запутавшись вопросила я.
«Она дала вам силы для борьбы. Вы должны верить в эти силы. Те, на кого возлагает надежды отражение, тоже сильны. И они среди вас, будьте осторожны. А я буду стеречь дитя» — поведал мне кот, и вновь взобравшись на кровать, свернулся клубочком, мазнул хвостом по моим коленям и закрыл глаза.
Я поняла, что он больше ничего мне не скажет. Требовать и пытать было бесполезно — отъевшийся кот лишь телесная оболочка в этом мире для того, с кем я сейчас общалась. И обижать его, учитывая то, что он охраняет моего сына, было в высшей степени глупо.
Встала и медленно, борясь с дурнотой и головокружением, вышла из спальни, а потом и из детских покоев. Я шла по коридору, держась за стену и стараясь унять рвущееся из груди сердце. Как же так? Почему именно мой сын? Ведь он совсем ещё малыш. Что может сделать пятилетний мальчик? И должна ли я рассказывать об этом? Ведь для Рафэ и Анторина важнее всего спасти своих сородичей и они ни перед чем не остановятся. Во всяком случае, доминант без колебаний выкрадет ребёнка, если это даст ему козырь против узурпировавшей Доминиарию Эмани.
К тому моменту, когда я подошла к двери в свой кабинет, моё лицо было спокойным и уверенным. Пусть в душе я всё ещё боролась со страхом и сомнениями, но никто этого не увидит. И никто не узнает о роли моего сына в этой борьбе, до тех пор, пока я не решу, что настало время.
Мужчины всё ещё были в кабинете, и это было мне на руку. Они о чём-то горячо спорили, но смолкли, как только я открыла дверь. Прошла к своему столу, столкнула с его угла ноги Рондая, который почему-то решил, что положив ноги на стол, сидя при этом в низком кресле, обретёт удобство, села за стол, поставила локти на столешницу и, опершись подбородком на сцепленные в замок пальцы, поинтересовалась:
— Теперь все посвящены в нюансы сложившейся ситуации?
— Что? — тихо вопросил Карай?
— Конкретнее, — попросила я.
— Я тебя знаю, Кари. Что случилось? — пояснил муж.
Все остальные молчали, сверля меня нервными взглядами.
— Ты уже знаешь, что пропустил? — поинтересовалась я в свою очередь.
— Да, — неохотно ответил Карай. — Но верю с трудом.
— Нам всем не легко, — кивнула я. — А что расскажешь ты, Анторин? — обратилась к императору Наминая.
— Центральная часть империи пала, до провинций чума Эмани ещё не дошла, но это вопрос времени, — отчитался Анторин. — Мне с трудом удалось вырваться, лишь благодаря помощи возренийских резидентов. За что я очень благодарен вашему советнику тайной канцелярии. Его шпионов даже Эмани не смогла обнаружить.
— Это радует, — кивнула и повернулась к Рафэ. — А что можешь сказать ты? Насколько разрозненны ваши поселения? Есть ли надежда на то, что Эмани поработила не всех твоих соплеменников?
— Надежда есть, — подумав минуту, ответил доминарий. — За последние десятилетия наши поселения разрослись и появились отдалённые общины. Но зачем тебе это? Эмани не позволит нам пересечь границы захваченных ею территорий и мобилизовать оставшихся верными подданных.
