Аноним Эйта - Опасайся дверных ручек (СИ)
Конечно, Варт не собирался заходить в любое время и понимал, что не стоит особо злоупотреблять оказанной честью.
Однако сама возможность почему-то грела душу. Варт и сам не осознавал, почему так получилось, хотя все было проще некуда.
Впервые кто-то старше, опытнее, кто-то, кто действительно знал, что делать, не отмахнулся от Варта и его беззвучного крика как от чего-то незначительного и совершенно осознанно протянул ему руку помощи.
Обычно все цеплялись за Варта.
Глава 12
Юлга проспала.
Впервые с начала учебного года она проснулась, и, глядя в отвратительно-светлое небо за окном, поняла, что едва успеет собраться и съесть бутерброд, что уж говорить о нормальном завтраке для себя и для всех остальных.
На кухню она слетела чуть ли не кубарем. Почти полностью скрытый за газетой Ярт отсалютовал ей кружкой.
— На плите есть сосиски с картошкой.
— Я вижу, вы поделили обязанности. — Заметила приятно удивленная Юлга, расматривая почему-то совершенно не жирную жареную картошку на сковородке. — Как ты это делаешь?
— Секрет фирмы. — Ярт аккуратно сложил газету. — Вы два сапога пара; не то чтобы мне не нравилось тебя эксплуатировать, но ты могла бы назначить себе день отдыха раз в неделю. Сегодня, например: насколько я помню, у тебя с утра пораньше боевка.
— Питаться перед боевкой подгорелыми сосисками — тоже не самое лучшее решение… Как он это делает?
— Он не делился секретом. Подозреваю, принципиально не доливает воды. Юлга, что происходит?
Если до этого разговор велся шутливым, дружелюбным тоном, да и сам Ярт казался расслабленным, как сытая пантера в полдень, то теперь он резко посерьезнел.
— А? — Не сразу сорентировалась в столь резкой смене настроения за столом Юлга, — Что?
— Я спрашиваю, что происходит? Раньше я списывал все на состояние своей матери. Но Варт сильный эмпат, он вполне может справиться с подобным и не оказаться при этом в таком плачевном состоянии. Кто еще на нем повис?
Юлга сунула в рот побольше картошки и демонстративно начала жевать, глядя в окно. Ярт немного подождал, и продолжил — вкрадчиво, мягко.
— По мне не скажешь, но я за него беспокоюсь. Варт часто берет на себя слишком много. Вот и сейчас: полчаса назад он убежал, и если он убежал в институт, то они как-то слишком уж сильно подвинули расписание.
— Потому что не знает, как ты к этому отнесешься. — Вздохнула Юлга. — Керн сорвался, Варт пытается его держать. Я первокурсница, я не могу судить, но я не уверена, что Керн выкарабкается.
— Все-таки Селия навестила его перед отъездом? Мог бы и догадаться. А я ей говорил — не тронь, завоняет. — Вздохнул Ярт. — С этими экзаменами я совершенно выпустил ситуацию из-под контроля.
Он дернул воротник идеально застегнутой рубашки, как будто ему было душно. Ярт и правда очень устал. Теперь за труп его принимали иногда даже некромантские детишки, настолько он выматывался в больнице — и физически, и энергетически. Там, как будто, решили выдоить из последних дней Ярта низкооплачиваемым практикантом все, что только возможно.
Да что там, именно так оно и было.
Юлга подумала, что уставший Ярт разговаривает с ней удивительно миролюбиво. В нормальном состоянии он бы уже подставил ей пару метафизических подножек, облил ее желчью с ног до головы и беззастенчиво бы ржал над ее попытками встать. Так что, может, оно и к лучшему, что он так устал. Хотя, тут Юлга очень удивилась своим мыслям, к Яртовой привычке плеваться ядом она уже совсем привыкла, и даже чуть по ней скучала.
— А что поделаешь? — Она пожала плечами. — Не может же он его бросить.
— Да ты, я посмотрю, тоже уши греешь. Точнее, тебе. Ну-ну, не удивляйся, у тебя на лбу это написано неоновыми буквами. Огромными такими. Как они на таком маленьком лбу только помещаются? Впервые тебе Селия плачется? Привыкай, ты теперь взрослая, поведать тебе о своих любовных проблемах — святое. Может, отца позовешь? Чтобы до кучи. Селия выйдет в боевой режим и разберется раз и навсегда со всеми своими мужиками.
Юлга представила очередь из мужиков, с которыми ее матери пришлось бы разбираться: хвост ее терялся где-то за горизонтом. Помотала головой, отгоняя прилипчивое виденье.
Нет. Все-таки не так уж и скучала. Может, Ярт и вправду энергетический вампир? Не задеть собеседника за живое просто выше его сил.
— Я знаю о моем отце только одно: он мертв. — Сухо ответила она. — Если ты знаешь больше, то подними и познакомь.
— О, видимо, однажды она уже вышла в боевой режим? — Ярт усмехнулся, но не ядовито, а как-то беспомощно. — А с Керном я разберусь. Сказали бы раньше, это бы так… не затянулось.
— Варт сказал, вы в ссоре.
— Тут дело не в Керне, девочка. Тут дело в глупом младшем брате, который уже месяц колдует на износ. Вполне себе причина, чтобы навешать другу целительных люлей — в ссоре, тоже мне! Как будто он маленькая девочка-подросток, я всего-то сказал пару слов, а меня уже вычеркнули со строчки «лучшая подруженька» в миленьком розовом дневничке. Думаешь, все бывает так просто?
Юлга развела руками.
— Не знаю. Иногда все бывает даже слишком просто. Сложнее всего понять, когда не стоит искать второй смысл.
— О! — Восхитился Ярт. — Да ты уловила суть. Главное — сказануть красиво! Умная девочка. Держи печенье.
И ведь, гад, не поленился, сделал огромный крюк вокруг кухонного стола, чтобы изящным барственным жестом кинуть ей овсяное печенье из коробки.
— Вы меня не разбудили, потому что забыли про меня? — Поинтересовалась Жаннэй. — Не слишком вежливо с вашей стороны.
— Юлга, кто эта девочка? — Натурально удивился Ярт. — Что она делает в доме моего отца?
— Хамло. — Беэмоционально откликнулась Жаннэй. — Хочешь, посоветую таблеток для улучшения памяти? Я ее сестра. Сес-тра.
Жаннэй была единственной, с кем Ярт мог злословить на равных. Не потому, что она была хороша в выплетании так любимых Яртом словесных кружев, а потому, что совершенно не понимала его злых шуток, и реагировала настолько непосредственно, что иногда это казалось изощренным издевательством. Вот и сейчас на ее лице было выражение легкой обеспокоенности.
Ярт перевел взгляд с Юлги на Жаннэй, с Жаннэй на Юлгу. Внешне они были полными противоположностями. Юлга верно поняла намек и картинно развела руками подсмотренным у Варта жестом:
— Она приемная. — и рассмеялась первой.
Юлга встретила Нию на подходе к институту.
Ния шмыгала носом и терла глаза. Юлга ни разу до этого не видела, как она плачет, потому окликнула ее не сразу.
