Корона из земли и огня - Лионера Азука

Когда я смотрю на нее, на ее губах играет задумчивая улыбка.

– Когда она была моложе, Эйра иногда приходила меня навещать, – говорит Проклятая королева, глядя вдаль. – Она не боялась холода в моей темнице или грохота цепей. Она была лучом света в те темные времена. Искренняя, радостная девочка, которая одним своим присутствием могла отогнать мои мрачные мысли.

Я чувствую, как уголки моих губ дергаются в улыбке. Ее рассказ вызывает передо мной образ маленькой Давины, которая бесстрашно разговаривает о повседневных вещах со своей заточенной в темницу бабушкой, о которой забыл весь мир. Девочка со светящимися голубыми глазами, для которой каждый день готовил новые приключения.

– В какой-то момент она перестала приходить. – Взгляд Проклятой королевы омрачается, а улыбка гаснет. – Я не знаю, запретили ли ей навещать меня родители или ее слишком занимало обучение будущей королевы. В любом случае, мне ее не хватало. Мне не хватало ее смеха, болтовни, бесстрашия. Когда она снова пришла ко мне, это был совершенно другой человек. Спокойный, замкнутый и боящийся сказать что-то лишнее.

Я киваю.

– Теперь понимаю, что ты имеешь в виду. Мое обучение оруженосца сделало со мной то же самое. Должно быть, оно проходило очень плохо, потому что моя мать прожужжала отцу все уши, чтобы завершить мое обучение. Она больше меня не узнавала.

– Твоя мать умная женщина.

– Была, – поправляю я. – Она мертва, так же, как и остальная моя семья.

– Мне жаль.

Я напрягаюсь, как и всякий раз, когда мне приходится говорить о моих умерших родителях и сестрах, а воспоминания угрожают поглотить меня.

– Я бы с удовольствием познакомил с ними Давину, – говорю я. – В моей семье ей были бы рады, как родной.

– Если бы Эйра не прогнала своих родителей, это сделала я, – произносит Проклятая королева. – Она была к ним слишком добра. На мое милосердие им не стоило бы надеяться.

– Я бы, наверное, тебе помог, – бросаю я. – Хоть это и причинило бы боль моей королеве. У нее большое сердце.

– Поэтому ей нужны такие люди, как ты, которые будут напоминать ей об этих ошибках. Надежные люди, которые возьмут неприятную работу на себя, чтобы она могла сохранить свою доброту. Потому что, несмотря ни на что, доброта – ее особенность как королевы. Если она окажется хотя бы наполовину так хороша, как я думаю, фрискийцы будут поклоняться земле, по которой она проходила, после того как столько лет страдали от моего никчемного сына и его коварной жены.

Я потираю грудь. Хотя я и подталкивал Давину занять трон, который принадлежал ей по праву, мне больно думать, что она станет править Фриской, что она не будет все время со мной. Я уже по ней скучаю, хотя мы и попрощались меньше часа назад.

Дни, недели, месяцы меня убьют.

Проклятая королева искоса на меня смотрит.

– Что насчет твоих истинных намерений? Ты не хочешь стать королем Фриски?

Я решительно качаю головой.

– Меня ничто не связывает с этой страной, кроме королевы. Кроме того, у меня есть обязательства и мечта, которую я хочу осуществить.

– Значит, принц-консорт, – говорит она.

– Даже это не то, чего я хочу, – возражаю я. – Я не интересуюсь титулами. Сначала я думал, что она обычная горничная, и влюбился в нее. Мне было все равно, кто она, пока я знал, что она со мной.

Бабушка Давины вздыхает.

– Я уже вижу, что большинство государственных задач останется на мне, потому что у меня не хватит духу разлучать вас двоих на долгое время.

Я хмурюсь.

– Ты не услышишь от меня жалоб на этот счет.

– Мы должны сосредоточиться на нашей ближайшей цели, – говорит она. – Но когда все закончится, у нас будет серьезный разговор. Я принимаю то, что у тебя нет желания взойти на престол, но мы должны будем представить тебя фрискийскому народу. Не только из-за Эйры, но и из-за поколений, которые – если такова воля Богини – придут после вас.

Я отвожу взгляд.

– Понимаю.

– Ты растопил лед в ее сердце, – продолжает она. – Ее магия и Эйра выбрали тебя. Пока мне известны лишь фрагменты вашей истории, но мне понятно, что все сложилось не так, как вы себе представляли. Вам не раз приходилось рисковать своей любовью и бороться за нее. Несколько королевских банкетов по сравнению с этим – сущий пустяк.

Я шумно выдыхаю.

– Вероятно, ты права. Тем не менее… мысли о будущем меня пугают. Все туманно, и, как бы я ни старался представить совместную жизнь с Давиной, я не могу это сделать. Словно я… ослеп. Поэтому не знаю, чего хочу.

Королева направляет свою кобылу ближе к Элоре, которая ведет ушами, но в остальном остается спокойной. Проклятая королева нежно гладит меня по руке.

– Не беспокойся! Мы окажем Королю Огня холодный прием, если он попытается потребовать свою жену обратно. Не хочешь рассказать мне оставшуюся часть истории? Мне любопытно услышать, как тебе удалось завоевать сердце Эйры.

На самом деле она завоевала мое сердце. Сердце, которое я считал зачахшим из-за утрат и мести настолько, что оно никогда не забьется. Но Давине удалось снести все стены, которыми я себя окружил. Она словно бережно взяла в руки практически погасшее сердце, которое бессмысленно билось у меня в груди, и прошептала, что отныне ему больше не придется быть одиноким.

И оно поверило. Как и я верю.

По пути в Бразанию я рассказываю Проклятой королеве почти все о ее внучке.

Глава 29

Давина

Когда в поле зрения наконец показывается Бразания, я облегченно выдыхаю. Я не вижу поднимающегося дыма и не слышу грохота оружия. Все мирно и спокойно, как всегда. Пасторальная деревня огорожена частоколом, но, похоже, он пока не так необходим.

По дороге я не раз представляла во сне горящую Бразанию и просыпалась с криком. Фульку приходилось убеждать меня, что это всего лишь кошмар. Но он был таким реальным…

С тех пор как мы покинули Йорденорт, я почти не спала. Без Леандра я пугаюсь малейшего шума и не могу успокоиться.

Но теперь, когда мы наконец добираемся до Бразании, а мои кошмары не подтверждаются, я чувствую, как внутри меня расползается спокойствие.

– Вот вы и вернулись, – говорит Грета, когда я и Фульк на Гембранте въезжаем на деревенскую площадь. – Как все прошло во Фриске?

Я выскальзываю из седла и рассказываю целительнице о том, что случилось.

– Леандр тоже скоро приедет, – добавляю я. – Вместе с моей бабушкой.

Грета кивает и довольно ворчит.

– Это хорошие новости.

Ее слова заставляют меня насторожиться.

– А есть… и плохие?

– Об этом тебе стоит спросить другую королеву. Ту мелкую, что раньше была твоей горничной.

Я благодарю Грету и начинаю искать Кларис. Ее я нахожу вместе с Райнальдом в хижине Вальдура, склонившись над картой. Их серьезные лица вызывают у меня нехорошее чувство.

После краткого рассказа о нашем успехе во Фриске я жду отчета о том, что произошло за это время здесь.

– Эсмонд почти добрался до границы, – серьезно сообщает Райнальд, поглаживая бороду и изучая карту. – Согласно показаниям наших разведчиков, он сейчас примерно здесь. – Он указывает на точку на карте, лежащую слишком близко к Бразании.

– Сколько времени у нас есть? – спрашиваю я.

– Два дня, – произносит Кларис. – Если нам повезет. Говорят, Эсмонд теряет терпение и отправляет людей группами, чтобы найти путь через зыбучие пески.

– Благодаря этому численность его войск значительно уменьшилась, – добавляет Райнальд. – Но где-то еще собраны пять тысяч фрискийских солдат.

– Которыми я должна командовать, – говорю я с большей уверенностью, чем ощущаю на самом деле.

Кларис хмурится.

– Сейчас ты, может, и полноправная королева Фриски, но фрискийские солдаты об этом не слышали. Тебе будет трудно им это объяснить.