Кристин Каст - Спрятанная
— Профессор Ленобия, все в порядке. Вы справились.
Она заметила, что воздух вокруг стал прохладен, и ее разум смог осознать что произошло. Она судорожно вздохнула, вдыхая чистый воздух и откашливая жар и дым, пока мягкие руки усаживали ее на траву и одевали кислородную маску, закрывая ее нос и рот, через которые, еще более сладостный, воздух заструился в ее легкие. Она втягивала кислород, окончательно приходя в сознание.
На лужайке толпились люди-пожарные. В сторону горящих конюшен, из шлангов, были направлены мощные струи воды. Двое парамедиков, находившихся поблизости, уставились на нее, выглядя растерянными и, очевидно, были поражены то, как быстро она приходила в себя.
— Не мне. Ему! — закричала она, срывая маску с лица. Она оторвала тлеющую ткань от слишком неподвижного тела Тревиса. — Он человек — помогите ему!
— Да, мэм, — пробормотал один из парамедиков, и они начали оказывать помощь Тревису.
— Ленобия, выпейте это, — в ее руках возник кубок с жидкостью. Хозяйка конюшен подняла глаза и увидела двух вампирш-целительниц из лазарета Дома Ночи, Маргарету и Пемфредо, которые присели рядом с ней. Ленобия выпила вино, обильно сдобренное кровью, одним большим глотком, мгновенно почувствовав прилив жизненной энергии, который, покалывая, растекался по всему телу.
— Профессор, вы должны пойти с нами, — сказала Маргарета. — Чтобы полностью излечиться вам понадобится еще.
— Позже, — ответила Ленобия, отбросив бокал в сторону. Она проигнорировала целительниц, также как и вой сирен, голоса и всеобщий хаос вокруг. Ленобия придвинулась к голове Тревиса. Парамедики были заняты. На ковбоя уже одели кислородную маску, и как раз начинали делать внутривенное вливание. Его глаза были закрыты. Не смотря на то, что он был покрыт сажей, было видно, что его лицо было обожжённым и красным. На нем была футболка на выпуск, которая, очевидно, была наброшена второпях. Его сильные предплечья были голыми и покрылись пузырями от ожогов. А его руки — его руки были кровавыми от ожогов.
Наверное, она невольно издала звук — звук ужасного страдания, который вырвался наружу — потому что Тревис открыл глаза. Они были такими же, какими она их запомнила, глаза цвета коричневого виски с оливковым оттенком. Их взгляды встретились.
— Он выживет? — спросила Ленобия ближайшего к ней парамедика.
— У него останется шрам, но я видел случаи и похуже. Нам нужно как можно скорее доставить его в больницу Св. Иоанна. Меня больше беспокоит отравление дымом, чем его ожоги, — он замолчал, и, хотя Ленобия не отводила взгляд от Тревиса, она услышала улыбку в его голосе. — Он везучий парень. Вы нашли его вовремя.
— На самом деле, мне потребовалось 224 года, чтобы найти его, но я рада, что успела.
Тревис начал что-то говорить, но его слова утонули в страшном, прерывистом кашле.
— Простите, мэм. Носилки уже здесь.
Ленобия отошла в сторону, когда Тревиса перемещали на носилки, но они по-прежнему смотрели друг на друга, не отводя глаз. Она находилась рядом с ним, пока они направлялись к машине скорой помощи. Находясь еще снаружи, он снял с себя маску, и хриплым голосом спросил:
— Бонни? В порядке?
— Да, она в порядке. Я чувствую ее. Она с Муджаджи. Я позабочусь о ней. Я позабочусь обо всех них, — заверила его Ленобия
Он потянулся к ней, и она осторожно коснулась его обожженной и окровавленной руки. — Обо мне тоже? — сумел выговорить он.
— Да, ковбой. Можешь поставить свою большую красивую кобылу на кон. — И наплевав на то, что все вокруг, люди, недолетки, вампиры, смотрят на нее, Ленобия наклонилась и нежно поцеловала его в губы. — Счастье и лошади. Я буду здесь. В этот раз я уверена, что ты в безопасности.
— Рад это знать. Моя мама всегда говорила, что мне нужен хранитель. Надеюсь, она обретет покой, зная, что я нашел ее. — Он хрипел, как будто его горло было заполнено песком.
— Да, ты получил одного, но я думаю, это тебе нужен покой, — улыбнулась Ленобия.
Кончиками пальцев он коснулся ее руки и сказал:
— Я верил, что обрету его. Я просто ждал, чтобы найти дорогу домой.
Ленобия вгляделась в его янтарно-оливковые глаза, такие знакомые и так похожие на глаза Мартина, и представила, что могла увидеть через эту знакомую душу — доброту и силу, честность и любовь, мужчину, который так или иначе выполнил свое обещание вернуться к ней.
Глубоко внутри, Ленобия знала, что, несмотря на то, что многое в высоком, крепком ковбое не было похоже на ее потерянную любовь, все же она вновь нашла свое сердце.
Ее голос дрогнул, и все, что она смогла сделать — это улыбнуться, кивнуть и повернуть руку так, чтобы его пальцы опирались на ее ладони — теплые, сильные и полные энергии.
— Нам нужно отправить его в больницу Святого Иоанна, мадам, — сказал парамедик.
Ленобия неохотно убрала руку от Трэвиса, вытерла глаза и сказала:
— Вы можете забрать его ненадолго, но я хочу, чтобы он вернулся. И скоро. — Она перевела свой затуманенный взгляд на человека в белом халате. — Хорошо с ним обращайтесь. Пожар в конюшне ничто в сравнении с жаром моего гнева.
— Д-да, мадам, — заикаясь, проговорил врач, быстро поднимая носилки с Тревисом в машину скорой помощи. Перед тем, как двери закрылись, а машина с мигающим светом унеслась вдаль, Ленобия была уверена, что услышала, как смех Трэвиса перешел в удушающий кашель.
Она стояла там и смотрела вслед скорой помощи, переживая за Трэвиса, когда кто-то, привлекая внимания Ленобии, достаточно громко откашлялся. Повернувшись, она увидела то, что не видела раньше, из-за того что сфокусировала свое внимание полностью на Тревисе. Казалось, школа взорвалась. Лошади беспокойно топтали траву у восточной стены. Пожарные машины были припаркованы на территории за конюшнями. От них тянулись огромные шланги, наполненные водой, которыми пожарные поливали все еще горящую постройку. Недолетки и вампиры испуганно собирались в группы, беспомощно оглядываясь по сторонам.
— Успокойся, Муджаджи…успокойся. Все хорошо, моя сладкая. — Ленобия закрыла глаза и сконцентрировалась на даре, данном ей Богиней большее двух сот лет назад. Она почувствовала, как красивая черная кобыла отвечает ей, сбрасывая свое беспокойство и последние остатки страха и нервозности. Затем, Ленобия переместила внимание на большую кобылу-першерон, которая нервно била копытом и прижимала уши, в поисках Трэвиса.
— Бонни, с ним все в порядке. Не стоит волноваться. — Ленобия говорила мягко, передавая эмоции обеспокоенной кобыле. Бонни практически сразу успокоилась, так же быстро, как и Муджаджи, что порадовало Ленобию и позволило ей переместить свое внимание на остальных лошадей.
