Все только начинается (СИ) - Циль Антонина

— Не алиментов, — злорадно уточнил Эйфред Нестеер, — а выделяемого содержания. Решение о его размерах будет приниматься мной каждый месяц. Начнем с тридцати василисков. А там посмотрим.

— В каком состоянии коттедж?

— В очень приличном, — встрял господин Линс. — Дом нуждается в косметическом ремонте. Там давно никто не жил.

— Если там давно никто не жил, — Анна старалась говорить тоном, не терпящим возражений, но ее даже слушали, словно из милости, — он не может нуждаться лишь в поверхностном обновлении. Я могу прямо сейчас подать жалобу в ваше… гнездо. Потребовать комиссию и… я напишу в Главный Совет.

— Обнаглевшая девка, — зашипел Эйфред, но адвокат недовольно покачал головой, и Нестеер замолк, выразительно пыхтя.

— Мне кажется… — заикаясь, проговорил господин Кроп, — требования моей клиентки… вполне обоснованы и законны.

— Что ж, — Линс обменялся взглядами с Нестеером, и последний нехотя кивнул. — Мой клиент повысит сумму содержания до… до пятидесяти василисков в месяц. Это финальное предложение. И позвольте заметить, мой клиент проявляет беспрецедентную щедрость. Мы все должны понимать, как долго, и не всегда с положительным результатом, Гнезда рассматривают претензии отказных жен.

Вспомнив цены в витринах магазинов, Аня помрачнела. Она уже пыталась привязать их к евро и доллару и вспомнить все свои посты на тему стоимости еды и услуг в разных странах. Тридцать василисков – это чуть больше минимального пособия по безработице в Европе. Можно выжить, но в режиме максимальной экономии.

Аня лихорадочно перечитывала договор. Так, что-то есть.

— А каков срок, в течение которого я могу оставаться в доме мужа?

— Бывшего му… — начал Эйфред.

— Помолчи, пожалуйста, — негромко попросила Анна, еле сдерживаясь, чтобы не огреть ухмыляющегося Нестеера чем-нибудь тяжелым. — Сохрани хотя бы остатки достоинства. Тебе плевать на собственного ребенка. Думаешь, это делает тебе комплимент?

— Не смей мне указывать, — прошипел Эйфред. — Лучше посмотри, во что ты превратилась. В… бабищу! Вечно ноющую, ни на что не способную. Родила… пустышку. И ты смеешь обвинять меня в том, что я не хочу с тобой жить? Радуйся, что ты пока под защитой моего Гнезда. Я бы избавился от тебя как можно раньше.

— Каков срок, в течение которого я могу оставаться в доме мужа? — Аня повторила вопрос, повысив голос.

— В течение… — оба адвоката потянулись за одним договором и недовольно обменялись копиями.

— Три дня! — рявкнул Эйфред Нестеер. — И выметайся!

— Срок здесь не указан, — господин Кроп радостно подпрыгнул и промокнул лицо от пота.

— Не указан, — неохотно подтвердил господин Линс.

— Вот и отлично, — Анна откинулась на спинку дивана и улыбнулась.

— Тебе придется покинуть дом сразу после подписания документов, — раздраженно напомнил Нестеер.

— Зачем? — Аня «изумленно» похлопала глазами. — Дорогой, но в договоре не указан срок, в течение которого я могу тут оставаться. Я, пожалуй, задержусь в твоем гостеприимном доме. Спина побаливает, да и Эйджи пока слишком мал для поездок. Пусть подрастет… годик, другой. Кстати, где находится дом, который ты мне отдаешь?

— Недалеко от Эй-лон-брира, в Лонто-хейме, на восточном побережье, — любезно пояснил господин Кроп, сверившись с контрактом.

Анне это ни о чем не говорило. Она сделала мысленную пометку: отыскать карты в библиотеке.

Нестеер рассматривал жену, словно видел ее в первый раз. Ситуация с ее отказом уехать явно бесила его и… смущала.

При этом Аня понимала, что в случае ее упорства никто не даст за ее жизнь и ломаной медяшки. Можно случайно выпасть из окна, свалиться с лестницы или надышаться газом. Вариантов масса. Человек вообще хрупок и внезапно смертен.

Господин Линс тоже внимательно всмотрелся в лицо жены клиента. Затем перевел взгляд на Нестеера. В его взгляде читалось: «вы описывали свою супругу совсем по-другому». Нестеер кусал губы. Он не ожидал такого поворота событий и не особо это скрывал.

— Итак, — господин Линс решил раскрыть карты. — Чего вы хотите, мистресс Триеер?

Анна озвучила свои требования. Ее муж должен подписать отказ от ребенка. Полный. Никаких встреч, никаких проверок, никакого вмешательства Гнезда. Да, она понимает, что теряет содержание… при этом:

— Двести василисков, — жестко потребовала Аня. — На бывшую жену и дом. О сыне забудь.

— Сто тридцать. Бо́льшую сумму должно заверить Гнездо. Будешь ждать ответа клана? Не будешь. Отлично. Что еще? — скрипнул зубами Нестеер.

— Мои вещи, украшения и автомобиль, который ты подарил мне в день свадьбы.

— Машина-то тебе зачем? Ты не умеешь водить.

— Я сама разберусь, дорогой. И вот эти пункты… позвольте, покажу… я не имею права сдавать дом, продавать его, менять обстановку и жить вне коттеджа больше, чем три месяца. Вам не кажется, что это перебор? Давайте все это вычеркнем.

Губы господина Линса страдальчески искривились. Господин Кром вжал голову в плечи. Нестеер почему-то молчал. Его адвокат сделал пометки в блокноте.

— Все, кроме продажи дома, — пояснил он. — Он принадлежит мейсту Нестееру, а не вам. И ремонт остается на вашей совести. Таковы многовековые традиции передачи имущества драков отказным женам. Украшения также принадлежат дому Нестееров и передаются из поколения в поколение. Гнездо так или иначе будет следить за… успехами вашего сына. Мейст Нестеер может подписать отказ, но все дети гнезда – в поле его внимания. Никакого давления, только помощь.

— Хорошо, — Эйфред встрепенулся. — Я принимаю все. Адвокаты составят дополнение к договору, и мы подпишем его завтра.

— Мы подпишем его сегодня, — с нажимом проговорила Анна, понимая: вскоре ей может не поздоровиться, слишком легко Нестеер принял ее условия. Он явно рассчитывает укротить строптивую супругу после ухода адвокатов. — Господа, располагайтесь поудобнее, кабинет мужа в вашем полном распоряжении. Надеюсь, составление контракта не займет много времени. Я распоряжусь насчет обеда, только переоденусь.

Она быстро пошла к себе, отлично зная, что сейчас произойдет. И точно – Эйфред последовал за ней, отстав всего на несколько шагов. Он ворвался в комнату и бросился к Анне. Она шмыгнула за столик для глажки и сдернула с него простынь. Все приготовления к визиту мужа были сделаны заранее.

Нестеер резко застыл, неверяще таращась на заряженный арбалет. Аня подняла оружие и ласково погладила отполированное ложе. Болт глядел Нестееру в живот.

— Ты видел мои призы? — ласково поинтересовалась Аня. — Мне всегда нравилось стрелять. В последние дни набивала себе руку на соломенном чучеле. Нужно было вернуть форму, и мне это удалось.

Нестеер попятился.

— Сто тридцать василисков, — пробормотал он, не сводя взгляда с кончика стрелы. — Я найду способ лишить тебя денег. Найму врачей и докажу, что ты спятила. Проведешь остаток дней в психушке. А что? Бывает. Ждала одаренного ребенка, а родился выродок. Какой удар для психики!

— В том, что ты подлец, я как раз не сомневаюсь. Кстати, у меня имеется прекрасный набор метательных кинжалов. Показать?

Нестеер, пятясь, достиг двери и вылетел из комнаты жены. Победа в раунде досталась Анне. Она знала, что это временное преимущество. Возможно, она сумела убедить мужа в своей «неадекватности». Но вскоре он поймет, что большинство ее угроз отчасти блеф. Значит, нужно бежать.

Анне повезло даже больше, чем она ожидала. Кухарка приготовила великолепный обед. За ним последовал отличный ужин. Анна сама колдовала над блюдами, призвав из памяти лучшие свои рецепты из блога. Заливное и яблочный пирог пришлись всем по вкусу.

Адвокаты размякли, а помощник Линса даже заснул на диване в гостиной. Шел дождь, приближалась гроза. После подписания дополнения к договору Аня уговорила господ юристов переночевать в особняке. Нестеер бесился, но не хотел показаться негостеприимным хозяином и поддакивал.

Уйдя к себе, Анна подперла дверь стулом и занялась сборами. В шкатулке с ее личными украшениями (в ней не было ничего ценного, но некоторые вещи отзывались теплотой в сердце Анны) Аня обнаружила фибулу Пашки.