Наталия Орешкина - Дверь в сон
Но сейчас на площади копошились люди, они строили в середине что-то вроде шатра из полупрозрачного шелка, с ложем в нем, как в арабских сказках. Люди, занимавшиеся этим, как-то ехидно пересмеивались и перемигивались между собой, словно говорили о чем-то скабрезном. Но больше меня поразила группа, человек в двадцать, с какой-то печалью, почти со скорбью, наблюдавшими за этими приготовлениями. Они держались ближе к источнику, и было видно, что вся эта суета и была причиной их плохого настроения.
— Странный народец здесь живет.
И тут у меня заурчало в животе, еще бы, у здешней меня маковой росинки не было во рту черт-те сколько. Так как в комнате никого не было, я решила, что отсутствие нижнего белья — не повод голодать. Подойдя к двери, я услышала приглушенный разговор. Судя по голосам, беседовали Алекс и Марго.
— Ты сделаешь это до полуночи, иначе все пропало, — прямо-таки рычала Марго.
— Ты же знаешь, что по нашим законам, это верная смерть, — ответил Алекс.
— Ты будешь ее мужем, причем здесь закон. Это в порядке вещей.
— Это все равно и…
— Даже слова этого не говори. Он наверняка уже знает, что мы ее нашли, недаром разделил ее душу, думал, что не успеем. И только если ты не будешь таким размазней, все получится, и он сдастся. Я не намерена все потерять из-за твоей нерешительности.
— Но мы еле знакомы. И Роза…
— Никакой Розы, — повысила голос Марго. — Дари для тебя единственная женщина. Ни измен, ни других женщин не будет! Иначе все!!!
— Да после сегодняшнего она меня возненавидит!
— А ты сделай так, чтобы этого не случилось. У тебя сто двадцать пять лет впереди. Уж за этот срок ты сможешь хоть чего-то добиться. Ну почему в нашем роду все мужчины растяпы. Что твой дед, что отец, даже мой муж, хоть о мертвых и не говорят плохо, все были слишком мягкотелыми и упустили свой шанс.
— Мой отец любил маму!
— И что это ему дало? Много он прожил со своей любовью-то? Ладно, нечего переливать из пустого в порожнее. Иди, настраивайся на вечер, и не вздумай струсить.
Я услышала удаляющиеся шаги, и другие в сторону двери. Быстро отбежав, я забралась на кровать, сделав вид, что только проснулась, решив, что надо будет обдумать услышанное.
— О, вы проснулись, ваше высочество, — сказала, сияя улыбкой, вошедшая Марго. — Сейчас вас накормят, наверняка вы голодны.
Она подошла к стене и только тут я заметила, что там висел телефон, как я поняла для внутренней связи. Марго сняла трубку, и приказала накрыть ужин. Потом развернулась ко мне и сказала.
— Пройдемте в будуар, там вам будет удобнее.
— Мне как-то стыдно про это спрашивать, но где мое белье? Мне что-то не нравится ходить с голым за… ну вы поняли. — Почему-то меня не тянуло хамить Марго. — А ходить перед всеми только в этой рубашонке, как-то не то.
— О, извините мою недогадливость. — Все также улыбаясь, сказала она и, подойдя к шкафу извлекла из него длинный парчовый халат, обшитый по краям мехом. Он скорее напоминал какую-то средневековую вещь из гардероба благородной дамы, чем обычный халат. Но выбирать было не из чего. Я одела его, и он оказался просто невероятно удобным и теплым, к тому же, закрыл меня от шеи до пят.
Она повела меня в соседнюю комнату, не менее роскошную, чем спальня. Усадила за столик, который чуть ли не моментально был накрыт для меня.
— Поешьте, а потом я вам все объясню. — Сказала она и, прежде, чем я успела что-то спросить, выгнав служанку, или кем она там была, тоже вышла.
Желудок напомнил мне, что пора и на него обратить внимание. Тем более еда передо мной источала просто божественный аромат. Я была рада, что Марго ушла, потому что для соблюдения даже терпимого этикета за столом у меня не хватило бы сил, настолько я хотела есть. Чтобы чуть ли не вылизать тарелки у меня ушло минут пятнадцать, плюс выхлебать большой стакан какого-то напитка, что-то вроде сока, но слегка терпкого и пьянящего. И тут ко мне пробился аромат свежесваренного кофе, вырывая меня из глубин сна. Я разлепила глаза, передо мной стоял улыбающийся супруг с подносом, на котором стоял дымящийся кофе и тарелочка с моими любимыми запеченными бутербродами с сыром. Я указала на кофе и спросила.
— И много там соли?
— Как ты любишь, — ухмыльнулся муж.
— Ну, что ж, тогда иди за пивом, соль запивать, — улыбнулась я в ответ.
Глава 5
День прошел неплохо. То ли из-за того, что муж утром, в самом деле, приготовил великолепный завтрак (про соль он, конечно, соврал), то ли день просто был удачным. Вечером супруг нарезал около меня круги, не решаясь предпринять более решительные меры. Но, видно, сомнения взяли верх, и он ушел спать, оставив меня в покое. Я уже ждала сон, мне было интересно, что задумала «сладкая парочка», в то же время, понимая, что просто не могу бросить мою тамошнюю часть себя в такой сложной ситуации. Я даже не заметила, как уснула. И прямо с дивана, попала за стол с последним не прожеванным куском во рту, который я сразу же проглотила.
Стоило мне положить вилку, как двери распахнулись, и вошла Марго в сопровождении трех женщин, одна из которых несла какой-то наряд, другая шкатулку, а третья, как я поняла складной массажный стол. Она разложила его посреди комнаты и жестом подозвала меня.
Странно, но я безвольно встала и как коза на веревочке пошла к ней. Две других, положив принесенные вещи, быстро раздели меня и помогли лечь на стол, и тут же массажистка начала поливать меня чем-то с запахом жасмина, и затем с усердием втирать это что-то в мою кожу. Я, наверное, опять задремала (и как только ухитряюсь дрыхнуть во сне?), потому что через какое-то время меня легонько потрясли за плечо, и, когда я повернула голову, так же жестом попросили встать. За окном уже темнело. Сколько же я проспала, что начало смеркаться? Тут услышала бой часов. Один, два, три… ДЕСЯТЬ!!! Ни фига я кемарнула.
Меня поставили перед зеркалом и начали одевать, если то, чем меня обмотали, можно было назвать одеждой. Видели вы когда-нибудь греческий хитон, ну типа кусок полотна с застежками на плечах и пояском, чтобы все это сооружение хоть что-то прикрывало. Так вот меня в него и снарядили, а потом Хранительница, Марго то есть, взяла массивный золотой браслет и надела мне на руку. Боже!!! Рука стала зудеть так, будто по мне толпа муравьев марширует.
Я попыталась снять его, но мое тело меня не слушалось, только мурашки от неприятного ощущения высыпали на коже.
— Снимите его, — с трудом выговорила я.
Марго сразу же это сделала.
— Вне всяких сомнений, — сказала она. — Она — Дари.
