Карина Демина - Механическое сердце. Черный принц
- Корона исчезла, - Ульне обернулась к Марте, и та почувствовала себя лишней. Она замерла, схватившись за спицы, понимая, что они - единственное ее оружие, пусть и смешное. - Говорят… король взял ее с собой.
- Говорят? - Освальд приподнял бровь.
И Ульне, скрывая усмешку в уголках губ, подтвердила:
- Говорят.
Глава 2
Массивная туша цепеллина дрогнула и сползла со стапелей. Лишившись опоры, она покачнулась, и в какой-то момент Брокк испугался, что корабль ляжет, но опасения его были беспочвенны.
"Янтарная леди" медленно, нехотя, но набирала высоту.
Вот лениво повернулись лопасти хвостового винта.
Вспыхнули узоры энергетических контуров. Загудел, расправляясь, каркас, прогнулся под тяжестью гондолы, но выдержал.
Получилось.
И Брокк разжал кулаки. Сердце колотилось безумно, да и не только у него. Он обернулся, услышав за спиной облегченный вздох. Первый пилот, бледный как полотно, вцепился в руль высоты. По виску его сползала капля пота, а темная жила подрагивала.
Второй держится лучше. Впрочем, и ему конструкция видится ненадежной. После дракона, цепеллин кажется массивным, неподъемным и в то же время невероятно хрупким.
Люди думают о баллонах, заполненных блау-газом, о том, сколь тонка их оболочка, сделанная из газонепроницаемой ткани. И что килевая ферма, позволяющая сохранить форму, не способна защитить от пробоины. Они знают о том, что утечка из всех отсеков на борту маловероятна, а заполнение резервных даст цепеллину возможность продолжить полет, что даже при потере трети объема несущего газа, "Янтарная леди" удержится в воздухе… и что в случае аварии, опускаться на землю она будет медленно.
Люди смотрят на Брокка едва ли не с ненавистью.
Он создал драконов, а теперь и это…
- Давай выше, - Мастер, оттеснив пилота, сам сел за штурвал.
Красное дерево. И теплота слоновой кости. Бронза и медь приборной панели. И высотомер отсчитывает футы. За стеклом - синева, и Брокка тянет распахнуть окно, впуская на мостик холодный горный воздух. Его пьянит ощущение полета, собственного всесилия - ведь получилось же…
Курс проложен.
И в Найкэме их ждут.
- Запускай, - скомандовал Брокк, и спустя мгновенье глухо заворчали моторы.
Все будет хорошо.
Это ведь не первый полет "Янтарной леди", она уже подымалась в воздух, зависая над полигоном, описывая круги, подбираясь к самым облакам и выше облаков. И зимнее солнце согревало серебристую ее шкуру. Она ходила по ветру и против ветра, проламывая загустевший вязкий воздух.
Она возвращалась, чтобы стать на причал у стыковой мачты. По ней же, теряя давление в баллонах, спускалась в уютное ложе дока.
Терпеливая.
Меняющаяся раз от раза. И с каждым днем - все более совершенная.
"Янтарная леди" ждала своего часа. И дождалась. А значит, дойдет.
- Позволите, Мастер? - первый пилот окончательно совладал с волнением, и Брокк уступил ему штурвал, но мостик не покинул.
Синева.
Впереди, отделенная тонким стеклом, обрамленная стальными полосами рам.
Лоскутное одеяло земли, где-то далеко, внизу, в том же стекле и стали, живая картина, что медленно проползает под ногами.
Ощущение свободы, пусть и не такой, которую дарили крылья дракона.
…пассажирская гондола на двести мест. Два грузовых отсека, для малых и крупных грузов. Сердце-кристалл и пара моторов, собранных по проекту Инголфа, который был не особо рад оказать помощь, хотя втайне и гордился, полагая, что без его моторов "Янтарная леди" не сдвинулась бы с места.
Потолок в сотни тысяч футов.
И дальность - десятки лиг.
Высокая скорость. И малое потребление энергии.
- Приближаемся, - подал голос первый пилот и замолчал, больше не отвлекаясь на Брокка, словно позабыв и о собственном страхе, и о присутствии на мостике посторонних, пусть бы Мастер и не считал себя совсем уж посторонним. Он наблюдал за людьми и слушал корабль.
"Янтарная леди" пела.
Скрипела обшивка, гудели, расправляясь, газовые баллоны. И рокочущие воняющие селитрой моторы Инголфа работали ровно, подгоняя тяжелую тушу корабля. Со стороны, должно быть, величественное зрелище - сигара серебристого окраса, разрисованная золотом энергетических контуров. Тень ее медленно наползала на городские предместья, и сам воздух, казалось, скрипел, тянулся, удерживая тушу корабля.
Скоро уже.
Виднеется тонкий шпиль стыковочной мачты. И "Янтарная леди" медленно заходит с подветренной стороны. Причальная команда наверняка уже сбросила гайдтроп, выравнивая по ветру, и пилот стопорит руль, отдает команду.
Брокк уже видел это. Черную пуповину каната, которая разворачивается, зависая в воздухе. Людей, что сбегаются к ней, облепляют, пытаясь удержать. И связав два гайдтропа воедино, спешат отойти. Тонко взвизгивает паровая лебедка, натягивая струну каната. И цепеллин подползает к мачте.
Столкновение.
И скрежет. Привычный страх, что корпус все-таки не выдержит.
Облегчение. И мерные щелчки замков, привязывающих корабль к струне мачты. Замолкают работавшие вхолостую двигатели. Воцарившаяся тишина бьет по нервам. И пилот, подымаясь с места, нарушает ее:
- Причалили. Сейчас спустят и… получилось.
Теперь он улыбается, пусть бы и изо всех сил старается сохранить серьезность, напоминая себе, что этот полет - первый из многих, и ничего-то в нем нет особенного.
Не выходит.
Он одергивает белый китель. И второй пилот ждет разрешения.
Брокк же, проведя ладонью по приборной панели, прощаясь с кораблем - и это его создание уйдет - разрешает:
- На высадку.
Спуск по тонкой металлической лестнице, вмонтированной в тело мачты, довольно-таки неудобен. Позже здесь поставят подъемник и кабину для пассажиров, но сегодня и так сойдет.
Холодный ветер толкнул в плечо, развернул белый стяг шарфа. И Брокк кое-как затолкал его под кутку. Остановился, окинул глазами толпу… много собралось… и красную дорожку расстелили по грязи. И оркестр виднелся, сиял золотом труб. Раскрылись над головами дам разноцветные зонтики, покачиваются на ветру, кренятся, словно цветы на осеннем поле.
Взгляд зацепился за светлое пятно.
Кэри, его янтарная девочка.
Леди.
И стоит чуть в стороне. Наверняка хмурится, пытается скрыть волнение. И шляпку придерживает рукой, чтобы не улетела. Сдерживает себя, напоминая о том, где находится.
Ей не хотелось отпускать Брокка.
Опасно ведь.
А он не мог иначе. Кому как ни Брокку быть первым пассажиром "Янтарной леди"?
И первым же ступить на изрытую дождями землю. В лужу, естественно, скрытую поседевшей травой. Под ногами хлюпнуло, и ботинок тотчас промок. На красной дорожке уже проступили пятна влаги, а парочка репортеров, изрядно околевших, одетых слишком легко для осени, спешно замахала руками, требуя остановится.
