Татьяна Алферьева - Замуж в другой мир (СИ)
Доведя нас до места, Дара деликатно исчезла. Я посмотрела на Рена. Он с не меньшим интересом наблюдал за происходящим.
— Это же майс, — удивлённо и медленно произнёс селестин.
Я не обратила внимания на его слова, ощущая, как постепенно неприятные чувства, овладевшие мной вечером, тают.
— Идём, чего-нибудь съедим, — потянула я Рена к столам.
Среди лорков я чувствовала себя гораздо комфортнее, чем среди селестинов, хотя даже не знала их языка. Впрочем, как выяснилось, мы неплохо понимаем друг друга при помощи жестов. Сами лорки относились ко мне дружелюбно. Когда только успели привыкнуть? Возможно, этому способствовала непринуждённая, праздничная атмосфера. Тогда почему в сторону Рена они настороженно косились? Впрочем, за стол радушно пригласили обоих. А вот появление Эла приветствовали громким радостным рёвом. Многие повскакивали со своих мест, поднимая навстречу кейсеру кубки, наполненные…обычным ягодным морсом. Я только что пригубила из своей посудины и была крайне удивлена, так как веселье на поляне носило явно хмельной характер. Или это так только обо мне «позаботились»?
Что же до Эла — одет он был на лорский манер: ярко-красная рубаха, делавшая его похожим на цыгана, такого же цвета сапоги, в которые были заправлены узкие брюки, и расшитая мелким частым узором безрукавка. Иссиня-чёрные волосы распущены. Редко какая местная красавица могла похвастаться такой пышной гривой, хотя сами по себе лорки весьма волосаты. И, похоже, редко какая красавица осталась безучастна к чарам кейсера. После бурного приветствия и усаживания за стол, Элларион был тут же окружен плотным кольцом низкорослых девиц. Как они на него смотрели!
Я почувствовала лёгкий укол ревности. Хотя с чего бы это? И, вдруг, поняла: Эла здесь любили. Уважали и любили. Боготворили, готовы были носить на руках, без раздумий пойти за ним на верную смерть… В то время как селестины только боялись. Но почему? Почему его тут так любят? За что?
Я без спроса взяла кубок Рена и отхлебнула из него. Всё тот же ягодный морс. А голову уже кружило как после целого бокала вина.
— Это майс, — видя мою растерянность, улыбаясь, объяснил Рен. — Дым при его сжигании обладает тем же действием, что и крепкое вино — пьянит.
— Вот откуда сладкий запах, — поняла я, оглядываясь на костры.
Тут селестины, сидящие за нашим столом, встали и направились к столу Эла. Видимо, Хозяин решил толкать речь.
— Как они его здесь любят! — высказала я вслух мучившие меня мысли.
— Так же как и его отца, — пожал плечами Рен, забирая у меня свой кубок.
— Отца? Ну-ка расскажи.
Я всем телом повернулась к селестину. Дым майса на Рена действовал не меньше, чем на меня. Он расслабился, заметно повеселел.
— Думаю, лучше спросить об этом Эла, — подмигнул он мне.
— То есть ты сам предлагаешь мне пойти пообщаться с кейсером? — склонив голову на бок, вкрадчиво поинтересовалась я.
— А что я могу сделать? — резко посерьёзнел Рен. — Я же вижу как вы смотрите друг на друга. Как он относится к тебе. Ни с кем до сих пор у него не было подобных отношений.
— Да каких отношений, Рен! Ты о чём? Элу просто захотелось, как маленькому мальчику, отобрать у сотоварища по песочнице игрушку. Вроде и самому не надо, но процесс отнимания уж больно интересный. А ещё у него ко мне научный интерес.
— Сначала я тоже так думал, — переводя взгляд с меня на того, о ком шла речь, медленно произнёс Рен. — Теперь вижу, что это не так.
Я посмотрела в ту же сторону. Эл стоял на столе и что-то говорил. С нашего места слышно не было. Я невольно залюбовалась гибкой, идеальной по моим меркам мужской фигурой. Впрочем, у сидящего рядом селестина телосложение не хуже. С эстетической точки зрения мне с ними очень повезло. Где-то глубоко мелькнула мысль — как хорошо, что мне не придётся выбирать…
— Вы настоящие друзья, — хмыкнула я. — Один готов пожертвовать дружбой ради счастья другого. Второй готов отказаться от счастья ради дружбы.
— Тоже мне счастье, — фыркнул Рен. — Сидит тут…
— Да ты пьян! — развеселилась я.
— Ты тоже.
Майс действовал быстро. Беспричинно хотелось смеяться, шутить, танцевать и петь. Неожиданно кто-то потянул меня за руку, вытаскивая из-за стола. Какая-то незнакомая девушка. Я не стала возражать и оказалась в числе танцующих, вереницей кружащихся вокруг костров. Зазвучала бодрая весёлая мелодия, которую воспроизводил целый оркестр лорков. Я едва поспевала за местными «профессионалами». Танец очень напоминал ирландский, такой же быстрый и зажигательный. Перед глазами мелькали всполохи огня, улыбающиеся лица сливались в бесконечный хоровод. Может, поэтому, когда я решила посмотреть в неподвижное тёмное небо, меня повело в сторону. Точнее, мне показалось что повело. На деле я упала, благо, хоть не в костёр. Надо мной тут же склонились обеспокоенные, но по-прежнему весёлые лица. Я помахала им рукой, давая понять, что всё в порядке. Кто-то подошёл сзади и подмышки вздёрнул меня с земли. Я восприняла это как возможность продолжить танец.
— Нет, котёнок, с тебя хватит.
— Эл! — я повернулась к кейсеру и крепко обняла его. — Как я соскучилась! Смотри, как умею.
Я сделала шаг назад и попыталась повторить разученные мною только что движения. Правда мелодия сменилась, стала медленнее, но не утратила своей ритмичности.
— Тебе надо проветриться и отдохнуть, — настаивал на своём Эл, беря меня за руку.
Я вырвалась.
— Хочу танцевать и веселиться. Иди проветриваться с другой.
С этими словами я помчалась в сторону оркестра, вскочила на стоящий рядом стол и принялась показывать под их музыку современные моему миру танцевальные движения. И лорки стали повторять. Дошло до того, что я решила исполнить танец живота. При помощи ножа избавилась от корсажа, завязала блузку под грудью, а юбку спустила с талии на бёдра…
Чтоб я ещё когда-нибудь нюхала этот майс!!! Даже опьянённые его ароматами лорки на какой-то миг оторопели, а потом взорвались бурными овациями в благодарность за зрелище и возмущенными криками, когда всё очень быстро закончилось. Растолкав толпу, Эл стащил меня со стола, перекинул через плечо и понёс прочь. Вслед неслось подбадривающее улюлюканье.
— Пусти, пусти, пусти! — я ладонями отбивала на спине кейсера полюбившийся ритм.
Эл послушался, поставил меня на землю и отпустил. Я тут же стала заваливаться назад. Кейсер ловко меня подхватил, возвращая в вертикальное положение.
— Ого! Какая я пьяная, — хихикнула сама над собой.
— Видимо, на шейри майс действует сильнее, чем на других, — Эл был сама серьёзность, и это показалось мне забавным.
