Возлюбленная некроманта. Новый год по-ведьмински (СИ) - Гордова Валентина

А потом какое-то движение в уголке глаза, как вспышка. Я повернула голову влево, затем направо, уловив то же самое другим глазом, а в следующую секунду ощутила прикосновение сквозь ткань брюк.

Замерла, боясь даже шевельнуться, и очень-очень медленно опустила голову, в ужасе припоминая хищную и магически одарённую фауну Золотой долины.

Но то, что крутилось вокруг моих ног, не было хищным и не принадлежало к животному миру.

Это оказался кот. Призрачный голубовато-зелёный, кидающий свет на траву вокруг себя и совершенно точно не являющийся живым. И он, как любой уважающий себя кот, вышагивал прямо по моим ногам, ласково бодался головой, тёрся мордочкой и настойчиво требовал внимания и любви.

— Да-а, друг, теперь меня точно убьют, — сообщила с грустью о своей скорой кончине, но к магическому существу наклонилась с улыбкой, осторожно подхватила под призрачное пузико, которое ощущалось вполне настоящим, и подняла котяру, разместила на руках, прижала к груди, ласково почесала за ушком. — Я же тебя не ощутила, пока не коснулся. Вот сейчас, когда на руках держу, точно чувствую исходящую от тебя энергию и не сомневаюсь в том, что ты и есть магический источник, который до меня пробудить не могли. А как пробудился и пока вокруг бегал, так я тебя и не чувствовала… странно это, не находишь?

Воплощение источника ничего такого не находило, да и, судя по взгляду, такими мелочами, как напряжённые размышления, голову не забивало и забивать не собиралось.

Но ответ на своё недоумение я всё равно получила.

— Это магический источник, его так просто не ощутить, нужно знать, как слушать, — прозвучал задумчиво-холодный женский голос совсем близко за моей спиной, — а лично мне сейчас хочется знать, как ты без знаний, да и без особых усилий смогла достучаться до того, кто месяц игнорировал даже нашу Верховную.

И не успела я обернуться или хотя бы рот открыть, как по моим удерживающим призрачного кота рукам ударило болезненным энергетическим импульсом!

Крик содрал горло, руки едва не вывернуло наизнанку, магическое существо с яростным шипением улетело куда-то в траву и затихло под землёй, а я… удар ногой, и я рухнула на колени, больно отбив их о попавшиеся камушки и твёрдую землю. Ладони перехватили и завели за спину, крепко сжав запястья, не позволяя ни вырваться, ни подняться.

— Поразительные способности, — с присущим серийным убийцам хладнокровием Демира встала вплотную передо мной, глядя так, будто я была тараканом или какой другой букашкой, не достойной внимания этой ведьмы.

Она была красива… но красота её была злой и холодной. Белоснежная, белее снега, ровная кожа, волосы, чернее вороньего крыла, длинными блестящими прядями развевались на ветру, в тёмных сине-фиолетовых глазах плескалась холодная злость, от которой кровь стыла в венах.

— Да дуре достались, — презрительно посетовала Собина, со спины удерживающая мои руки.

Я дёрнулась, но попытка освободиться была встречена надменной улыбкой и ледяными пальцами, сжавшими мои виски.

— Что вы делаете? — голос жалко дрожал, но я просто не могла поверить, что ведьмочки действительно применили ко мне силу.

— Ничего, — безмятежно произнесла Демира, — сейчас просто посмотрим, как у тебя всё так легко получается.

И, зафиксировав мой взгляд на своих затягивающих глазах, попыталась проникнуть в сознание.

Попыталась…

Да, пробуждать магические источники нас действительно не учили, но самозащиту мы освоили в первом классе, и все последующие годы обучения это дело лишь совершенствовали. А наставница Варвара ведьма чёрная, и понятие справедливости у неё из-за этого несколько искажённое, а потому каждая ведьмочка из нашей школы умела не только своё сознание защитить, но и немного обезопасить всех будущих жертв того нерадивого, кто посягнёт на наши воспоминания.

Но… я не смогла. Стояла на коленях, смотрела в непонимающе темнеющие глаза ведьмы, осознавала, что у меня есть и знания, и силы, и возможность, но всё равно не смогла заблокировать её ментальные способности. Просто не смогла. Это слишком жестоко и… неправильно, а я не Мать-Природа, чтобы лишать кого-то силы.

— Наша поганка не так проста, как казалось, — с медленным пониманием протянула Демира, не сумев пробраться в моё сознание, убирая руки от моего лица и делая плавный шаг назад.

Надо же, мне даже прозвище дали. Но почему-то не удивлена.

Повинуясь жесту подруги, Собина перестала меня удерживать, обошла и встала рядом с Демирой, переводя напряжённо-непонимающий взгляд с меня на неё и обратно.

Но спрашивать ни о чём не стала. Наверно, не хотела при мне.

Так и оказалось.

— Уходим, — сказала ей черноволосая ведьма.

Не сводя с меня немигающего взгляда, взяла Собину за руку, второй ладонью забралась в тканевый мешочек на поясе… оглушительный треск, как от удара молнии, и посреди лавандового моря я осталась в одиночестве.

С неба упали первые холодные капли дождя.

К моменту, как я на метле прилетела в лагерь, шёл уже настоящий ливень. Я промокла до нитки и продрогла до костей, а когда окоченевшими пальцами отодвинула тканевую дверь своего шатра и шагнула внутрь, захотелось сесть и разреветься.

Одежда бесформенными тряпками и лоскутами застилала весь пол. Страницы разорванных книг и тетрадей покрывали все поверхности. Аметистовые бусы оказались изломаны едва ли не в пыль… жаль, правда, мне эти бусы мама подарила год назад, красивые были, очень.

И хоть меня трясло от холода и зубы стучали так, что стало страшно за их сохранность, я всё равно правой ладонью себя за плечи перестала обнимать, протянула сильно дрожащую мокрую руку и прошептала:

— Ниточка порвётся, правда расползётся.

Простые слова, за которыми скрывалась немалая сила.

Магия потянулась из меня тонким серо-голубым ручейком, медленно растеклась лесным туманом над полом шатра и показала, как осквернённые злостью и ненавистью ученицы Родимиры переворачивают всё вверх дном, вырывают и растаскивают мои вещи с полок и всё ищут, ищут, ищут что-то… Родимира стояла у входа. Я её увидела не сразу, просто знала, что она тоже была здесь, и лишь повернула голову назад, желая удостовериться в своих ощущениях.

Её присутствие было ожидаемым, но всё равно обидным. Очень.

Но обида вспыхнула и погасла, а я ещё раз оглядела всех ведьмочек, разоряющих мой шатёр. Они были здесь все. Все семь учениц Родимиры, даже Оляна с Мореной, с которыми мы пусть и не подружились, но мне казалось, что был шанс…

И я стояла и смотрела на них. С грустью и жалостью. Потому что подобная озлобленность и беспочвенная ненависть вызывали только жалость. Какая же чернота должна быть в душе, чтобы в ней столько злобы отыскалось?

Что бы ведьмы в моих вещах ни искали, они ушли с пустыми руками.

Ушла и я — в ванную. Ванна в ней пусть и совсем крохотная, но была, и я сначала долго стояла под тёплыми струями, согреваясь и избавляясь от въевшегося в тело холода, а потом набрала горячей воды и уселась в неё, обняв подтянутые к груди коленки.

Грустно мне было. Тоскливо. И одиноко.

И тут вода, со всех сторон меня согревающая и только до середины груди доходящая, взяла и позвала:

— Есения?

Сказать, что я удивилась, это вообще ничего не сказать.

— Д-да, — ответила тихо и неуверенно, испытывая желание выбраться на пол и закутаться в полотенце.

— О, — обрадовалась водичка мелодичным, как журчание ручейка, девичьим голоском, и кто-то мне неведомый крикнул куда-то в сторону: — всё, народ, нашла! — А дальше снова не так громко и будто в мою сторону повернувшись. — Я Намика, ты на связи с Эгитарским океаном, Чёрные воды, канцелярия Водоносного царя. Мы тебя с утра ищем.

Так и тянуло узнать, зачем я подводной канцелярии понадобилась.

Я и спросила:

— Что-то случилось?

— М-м-м, — Намика призадумалась, — после того, как ведьмочки улетели, нет, больше ничего не происходило.