Шеррилин Кеньон - Страж
Странно, как хорошо можно помнить о собственной боли и обидчике, но редко о тех ранах, которые нанес сам.
– Вот, Майя. – Одна из троицы приспешниц вручила мучительнице нож. – А что ты скажешь, если мы тебя кастрируем? Как думаешь, если мы сделаем это во сне, ты проснешься без яиц? – Женщина хмыкнула, глянув на Сетха. – Что? Остроумные комментарии закончились?
Сетх молчал, пытаясь вынуть копье из груди.
Проклятая штуковина не двигалась с места.
Он окинул взглядом четверых женщин, которые затащили его сюда против воли.
– Делай, что хочешь. Ты понапрасну тратишь время. Лидия не придет за мной.
Она его не любит. А даже если бы каким-то чудом это было так, то сейчас Лидия чертовски на него сердита. Черт, ему повезло, что это не она пришпилила его к дереву.
Когда в доме Маахеса он снова попытался извиниться, Лидия хлопнула дверью перед самым его носом.
Полностью опустошенный он пошел в свою комнату, и лишенный дел и собеседника совершил непростительную ошибку – уснул.
Ему следовало быть осторожнее.
«С чего я вообразил, будто нахожусь в безопасности?»
Сон ни разу в жизни не приносил ему покоя. Это лишь способ остаться слабым и незащищенным от атаки.
Майя поднесла нож к его шее.
– И куда же тебя ранить? Может, есть пожелания? А? – Она приставила кончик лезвия к яремной ямке. – Это особо болезненное место.
Рука скользнула вниз, и лезвие оставило кровавую дорожку на груди.
– С другой стороны, всегда остается сердце или... – Она направила лезвие к члену. – Так что выбираешь? Если мы хорошенько отделаем тебя во сне, ты проснешься израненным. Так что, на твоем месте я бы позвала ее, пока еще в силах.
Сетх покачал головой, отметая такую возможность.
– Я этого не сделаю.
Он никогда не навлечет опасность на Лидию.
– Тебе сегодня не позавидуешь. – Долофония занесла руку, намереваясь всадить нож ему в мошонку.
Сетх напрягся и затаил дыхание, ожидая боли. Он уже чувствовал знакомый вкус мучительной агонии.
Только в этот раз все сложилось иначе.
Прежде чем женщина успела нанести удар, кто-то выскочил из тени и повалил ее на землю.
Сначала Сетх решил, что ему померещилось. Но он, ни с чем не спутает блеснувшие во тьме глаза цвета золотого топаза.
Это Лидия сбила с ног женщину. Он даже не представлял, что она способна на такую ярость. Троица ринулась на выручку Майе.
– Лидия, сзади!
Она вскочила на ноги. В руках материализовался посох, который она тут же стала раскручивать. Ударила одну из женщин в лицо толстым наконечником, а вторую – в голову.
Сетх отдал ей должное. Он себе представить не мог, что у Лидии такие отличные познания в технике ведения ближнего боя. Хорошо, что он отнял у нее силы, когда взял в плен. С такими умениями она может и не победила бы его, но наверняка нанесла бы немало увечий.
В считанные минуты четыре сучки бросились наутек. А Лидия крикнула им в спину:
– Зарубите себе на носу, шлюшки. Если хотите сразиться со мной в этой сфере, тренируйтесь побольше и приведите серьезное подкрепление.
Она обернулась к нему, тяжело дыша.
Никогда в жизни Сетх не видел ничего прекрасней, чем ее личико с растрепанными волосами, падающими на глаза. Она затронула в нем то, что он считал безвозвратно потерянным.
Сердце.
Откинув назад волосы, Лидия бросила на землю посох и побежала к нему.
– Ты еще со мной?
Сетх покосился на копья, торчащие в груди.
– Увы, по сравнению с другими пирушками все не так плохо.
Лидия устало вздохнула.
– Ты еще можешь в такие моменты шутить. – Нахмурив брови, она взялась за нижнее копье. – Будет больно. Прости.
Но прежде, чем она успела его выдернуть, Сетх ее остановил.
– Почему ты пришла?
Лидия замерла, услышав голос полный смятения. Он и впрямь не понимал.
– А ты не знаешь?
Сетх покачал головой.
– Ты очень злилась на меня. Я думал, ты больше со мной никогда не заговоришь.
Она взяла его за руку и крепко сжала.
– Малыш, я всегда приду за тобой.
– Я же тебя не звал.
– А ты и не должен. Я знала, что нужна тебе. Теперь держись. – Лидия дернула копье так быстро, как могла, надеясь избавить его от лишней боли.
Сетх прикусил губу, когда она выдернула два оставшихся копья. Но вместо того, чтобы позволить ему упасть на землю, она подхватила его и прижала к себе.
– Держись, – прошептала Лидия ему на ухо, закинув руки себе на плечи. – Я отведу тебя домой.
***
Сетх медленно проснулся. С минуту он боялся открыть глаза и оказаться в своей комнате в Азмодеи или еще хуже – в камере пыток Нуара.
Однако почувствовав аромат своей драгоценное лилии, Сетх понял, что находится в безопасности.
Открыв глаза, он увидел самую красивую женщину в мире.
Прежде чем он успел пошевелиться, Лидия начала срывать с него рубашку, обнажая живот и грудь.
– Что ты делаешь? – спросил он.
– Хочу удостовериться, что эти сучки не настолько сильно тебя ранили, чтобы раны перенеслись сюда из мира снов. Клянусь, я отправлюсь за их шкурами и буду пересчитывать зубы, пока те не станут молить о пощаде, и даже тогда…
Лидия застыла, услышав самый невероятный звук.
Смех Сетха.
Ошеломленная, она вскочила и посмотрела на него, хмуря лоб, пораженная тем, как улыбка, озарившая его лицо, сделала его еще красивей.
У Сетха была самая восхитительная улыбка, способная растопить даже ледяное сердце.
Но Лидию озадачило его настроение.
– Тебе это кажется смешным?
– Нет, – выдохнул он. – Я считаю это чудом. – Он протянул руку и обхватил ладонью ее лицо. – Ты и правда пришла за мной.
Прикрыв глаза, Лидия потерлась щекой о его ладонь, наслаждаясь прикосновением.
– Я говорила, что приду.
Но он не верил обещаниям. Ни на секунду.
Слова – ничего не стоящая пыль.
Самое ценное – поступки.
Не смотря ни на что, она отразила все атаки и вернула его домой. Как и обещала.
Лидия вернулась к осмотру. Он бы не возражал, если бы только мог выдержать сладостную пытку.
Она склонилась над ним, и шелковые волосы упали на грудь Сетха. Он едва не кончил, вдохнув ее нежный аромат.
Сетх следил за каждым ее движением, и Лидия замешкалась, увидев, как в небесно-голубых омутах вспыхнул огонь. Более того, она бедром ощутила его возбужденную плоть.
Оба замерли, глядя друг на друга и боясь даже пошевелиться. Опасаясь, как другой отреагирует на происходящее.
Они прекрасно понимали: одно неверное слово или движение испортит момент, а этого им делать не хотелось.
