Кресли Коул - В оковах мрака
— По правде говоря, в моей жизни не хватало времени даже чтобы задуматься о подобных чувствах. Каждый день я сражался в битвах, а ночами боролся с вампирами. Все были озабочены лишь одним — чтобы выжить, — Конрад сделал очередной глоток и замолчал. Взгляд мужчины на несколько долгих мгновений сделался абсолютно отстранённым. Возможно, заново переживал все ужасы той своей жизни? Когда Наоми уже собралась, было, вернуть его к разговору, он моргнул и спросил: — А что насчёт тебя? Ты любила своего нефтяного магната?
— Ничуть.
И он её не любил. В ту ночь, когда Луис орудовал своим ножом, Наоми поняла его лучше, чем когда-либо ранее. Луис пришёл в бешенство не потому, что желал быть вместе с ней, а потому, что хотел наказать Наоми. И не имеет значения, какие чувства он разыгрывал над её телом, он убил её просто со зла.
— А мужчины, с которыми ты была, ты любила хоть одного из них?
— Я испытывала сильную привязанность. Однако всепоглощающей любви между нами, конечно, не было.
— Но почему никто так и не смог тебя добиться? — Конрад даже наклонился ближе, будто ответ на этот вопрос имел для него какое-то особое значение.
— О, это не их вина. Просто я так и не смогла найти мужчину, равного себе.
— А они… удовлетворяли тебя?
О, если этого и не происходило в начале отношений, Наоми заботилась о том, чтобы в конечном итоге всё наладилось.
— Я принимала для этого меры, — сообщила девушка. — Видишь ли, я никогда не страдала излишней застенчивостью и не стеснялась сказать мужчине, чего ожидала от него, или в чем нуждалась.
Конрад удивлённо приподнял брови. У него на лице было написано, что он жаждал расспросить её об этом, однако Наоми была намерена вернуть разговор к той теме, с которой начала: — Конрад, но как же ты справлялся со своими физическими потребностями?
Лицо мужчины залила краска.
— Понятно, — обронила она.
— И часто, — признался вампир севшим голосом.
— Тебе, наверное, было безумно интересно, каково это по-настоящему?
Конрад заколебался, но затем встретился с ней взглядом.
— До сих пор интересно.
Наоми медленно выдохнула, впервые в жизни приходя к выводу, что она, вероятно, всё же способна влюбиться без памяти в мужчину.
Девушка полагала, что сможет легко справиться с Конрадом, потому что ни одному представителю мужского пола прежде не удавалось затронуть ее сердце. А также потому, что она была опытна, а он нет.
Однако Конрад Рос оказался не обычным мужчиной. На самом деле даже не совсем мужчиной. Он был бессмертным мужем, никогда не знавшим женщины. И он, со всей очевидностью, безумно желал познать эти чувства. Наоми ощущала неуловимую страстность внутри него — пламя, тлеющее и ждущее часа, когда оно сможет вырваться на свободу.
И теперь Наоми захотелось быть той женщиной, которая высвободит этот огонь. И никогда ещё она не сетовала на свою бестелесность с большей силой, чем сейчас.
— Ты, действительно, никогда не прикасался к женщине интимным образом? Ни единого раза… даже не целовался?
Плечи вампира напряглись.
— Достаточно вопросов. Я же сказал, я не хочу обсуждать это с тобой.
— Но почему нет? — возразила девушка, отмечая про себя, что он ничего такого не говорил. «Mon Dieu[85], ни одна женщина никогда не предлагала ему свои губы», — поразилась Наоми. — Мои вопросы тебя смущают?
— А они не должны? — он отвёл взгляд и добавил сквозь стиснутые зубы: — Разве хоть один мужчина согласился бы, чтобы прелестная девушка узнала о нём такое?
— Если бы я не знала тебя лучше, то сочла бы подобный комментарий своеобразной попыткой флирта.
— Своеобразной попыткой? — нахмурился Конрад. — В противовес нормальной ситуации, когда мужчина более опытен? Я вижу, ты намеренно испытываешь моё терпение. Тебе нравится то, что я никогда не буду равен тебе в этом.
— Конрад, это глупо.
— Неужели?
— Mais oui[86]. Я скажу тебе прямым текстом. Если бы ты мог, и если бы я была способна, я бы уже соблазняла тебя — в эту самую минуту.
Руки вампира сжались в кулаки, а губы слегка приоткрылись, демонстрируя Наоми его белые зубы и такие сексуальные клыки.
— Ты обожаешь дразнить меня, да? — Конрад встал и устремился к окну. Вглядываясь в бушующую непогодой ночь за стеклом, он добавил: — Не нужно говорить мне слова, которые на самом деле ничего не значат для тебя.
— Я никогда так не поступаю.
Этот мужчина был роскошным бессмертным, шести с половиной футов ростом и в придачу ко всему неопытным в сексе. Наоми страстно желала заполучить его. И это было истинной правдой.
— Тогда тебя влечёт ко мне лишь потому, что здесь больше не из кого выбирать.
— Это не так, — снова возразила девушка, поднялась и подошла к нему.
— Не так? Значит, я похож на мужчин, которые побывали в твоей постели?
— Нисколько.
— Тогда с чего тебе хотеть соблазнить меня?
Наоми не ожидала подобного вопроса.
— Меня влечет к тебе, потому что я никогда не была с таким, как ты. Конрад нахмурился ещё сильнее:
— С красноглазым вампиром?
— Со зрелым, сильным мужчиной, состоящим из одних мускулов, в которые я безумно хочу вцепиться пальцами.
Вампир опустил бокал на подоконник, но Наоми успела заметить, как дёрнулся его кадык, когда он судорожно сглотнул. Затем он обернулся к ней и шагнул ближе, надвигаясь, вырастая громадой своего роста над девушкой. А она начала отступать назад, точно как тогда в душе, пока не упёрлась спиной в стену.
Подняв свои скованные руки над головой Наоми, он вновь навис над ней всем телом.
— Что если я сам предпочёл бы роль соблазнителя?
О, это было в его духе. Он был столь возбуждающе деспотичен.
— Почему ты всегда пытаешься прижать меня к стене?
— Может быть, я не делал бы этого, если бы ты не исчезала каждый раз. Ты такая же неуловимая, как воздух, и это чертовски сводит с ума, koeri[87].
— Что это значит?
— Это значит — приманка.
Наоми изумлённо захлопала ресницами.
— По-твоему, назвать меня синонимом «рыбьей наживки» значит проявить нежность?
— Синоним тут «искушение». Ты соблазняешь меня, выманивая из мрака моего безумия, — произнёс он и, понизив голос, добавил: — Пожалуй, лишь это влечение к тебе пробуждает во мне волю бороться с сумасшествием.
— Ты последуешь за мной куда угодно? — спросила Наоми и прикусила нижнюю губу.
— Даже под солнце, — отозвался Конрад, и чувствовалось, что он напряжён, как натянутая струна. Это были не пустые слова Они вырвались сами собой, от чистого сердца. — Ты сказала, что обучишь меня, как соблазнить мою Невесту. Я желаю получить первый урок.
