Сказка про пушистого котика, или Самый лучший охотник (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна

Лост кивнул и улыбнулся.

А ведь она сейчас вряд ли понимает, что все то, что было от нее нужно отцу и Дому, тоже не было ее желаниями. Интересно, что она сделает, когда осознает? Быть абсолютно свободным в любом случае невозможно. Всегда есть какие-то обязательства. Есть просто люди, которым хочется сделать приятно, пускай даже наступив на горло своим порывам и желаниям. Все дело в выборе между чужим и личным. То ли качели. То ли то самое равновесие, не дающее миру рухнуть в бездну.

А еще Лост осознал, что не очень-то и хочет понимать, что в его действиях подчинено только его желаниям, а что всему остальному. Уступки на самом деле проще делать, когда не осознаешь, что это уступки.

А с характером боевой цапли…

— Это будет интересно, — понял Лост.

глава 15

Глава 15

Смотреть широко открытыми глазами на себя

Каменистый язык между лесом и озером был неширокий, а еще — черно-белый. Сосновый лес, постепенно взбирающийся вверх по склону, тоже светлым не был, но его темнота отдавала зеленью. Зато озеро буквально светилось голубизной. А между тем и этим — нечто, напоминающее длинный язык древнего чудовища, за какими-то демонами вываленный из пасти, да так и окаменевший. Черный, с белыми вкраплениями.

— Жутковато, да? — спросил Лост.

Лошади перебирали ногами на пригорке, едва заметная дорога с которого ныряла вниз, к языку, да так на нем и пропадала окончательно. Лошадям спускаться совсем не хотелось. И Лоста радовало уже то, что они хотя бы не пятятся и не пытаются сбежать из такого страшного места.

— Непонятно, — ответила Нэлла. — Словно там есть больше, чем видно.

— А. Не переживай, это всего лишь иллюзия, природная. И все ощущения появляются из-за сочетания цветов и звуков. Кстати, когда на озере понимаются волны, все эти ощущения пропадают. Что-то они нарушают в общей картине.

Нэлла кивнула и перевела взгляд на видневшееся вдалеке здание. По виду — обыкновенное двухэтажное с двускатной крышей. Это здание было белым, а вот крыша у него была черная. И наверное поэтому оно так хорошо вписывалось в пейзаж. Словно его не люди строили. Словно оно здесь проросло, как тот гриб. И стало притворяться обыкновенным домом.

Чтобы спуститься, пришлось слезть с лошадей и вести их за собой. И они даже не упирались, только ушами шевелили, словно пытались уловить звук, который не слышала ни Нэлла, ни ее спутник-оборотень. И вот из-за этого действительно становилось жутковато.

Черно-белый язык вблизи оказался штукой монолитной, словно вытесанной из камня такой странной расцветки. Или сплавленный из разных камней в единое целое. Под копытами лошадей он звучал глухо, намекая, что под тонкой корочкой есть пустоты. А может просто так казалось.

— Они не очень любят гостей. Именно в этом храме. В других принимают с удовольствием, — сказал тихо Лост, когда к белому дому под черной крышей оставалась всего четверть пути.

— Нас могут не пустить?

— Нет, пускают они всех. Просто сюда не стоит ехать из-за пустяков, без уверенности, что тебе нужны их ответы. Посвященные этой судьбы-то и в других храмах частенько отвечают на вопросы избирательно, а могут и вовсе раскинуть гадальные карты и, глядя на них, рассказать что-то общее и невнятное. А тут могут посмотреть и сказать, что зря приехали, что их помощь на самом деле не нужна и спокойно уйти. Даже переночевать не предложат.

— Милые люди, — сказала Нэлла.

— Да. Именно поэтому этот храм наилучший вариант. Когда на самом деле оно не нужно, богов лучше не беспокоить.

Девушка кивнула и оставшийся путь они проехали в молчании. А потом, не говоря друг ругу ни слова, привязали лошадей под навесом, и Лост решительно постучал в самую обыкновенную с виду дверь. Простую деревянную, покрытую золотистым лаком. С бронзовой ручкой и бронзовым же молоточком к ней привязанным, стучать которым надо было по металлической пластине.

Открыла старуха. Подслеповато посмотрела сначала на Лоста и хмыкнула, обозвав его интересным экземпляром. Потом перевела взгляд на боевую цаплю и некоторое время ее рассматривала. А потом почему-то кивнула, развернулась и позвала какую-то бестолочь, чтобы о лошадях позаботилась, и только после этого поздоровалась.

— Заходите, раз приехали, — сказала недовольно. — Идите за мной и не думайте.

Гости храма переглянулись и пошли, а что еще оставалось делать?

Вела старуха довольно бодро. Сначала по длинному коридору, выкрашенному в неожиданно розовый цвет. Двери в этом коридоре были белые и нарядные. А Лост еле сдерживался, чтобы не фыркнуть. Как-то не сочеталась эта расцветка с репутацией храма.

Потом коридор резко повернул вправо и розовые стены сменились на зеленые, зато двери вообще пропали и не появлялись до самой лестницы.

— Вам туда, — указала на нее старуха. — Идите, она ждать не любит. Не успеете к ней дойти, не откроет.

Кто не откроет, уточнять она не стала, просто ушла.

А у Нэллы появилось ощущение, что может и зря она сюда приехала, может оставаться в неведении было бы лучше.

Зато у котика, видимо, никаких ощущений замешанных на сомнениях не было. Он уверенно зашагал по лестнице. Прошел через дверь за ней, оглядел круглое помещение и, схватив Нэллу за руку, повел ее к одной из одинаковых дверей.

— Ты уверен, что нам сюда, — тихо спросила Нэлла, когда он схватился за ручку.

— За другими людей нет, — ответил он и открыл.

— Правильного ты спутника выбрала, девочка, — с улыбкой произнесла еще одна старуха, сидевшая в кресле в небольшой комнатке за этой дверью. — Умеет он находить.

Эта старуха, в отличие от первой, невзрачной и худой, была полновата и напоминала булочку. Волосы она спрятала под белым платком в желтые и красные цветочки. В руках держала вязание. И улыбалась. Вполне приветливо.

— Садитесь, — велела она, указав на стулья под стеной. — Поближе ко мне. Будем разговаривать.

— Мне как-то не очень хочется, — признался Лост.

— Раз приехал, выбирать мне. Раз именно тебе доверились, значит так и надо. Да и связаны вы. Без одного другого правильно не увидишь.

— Связаны? — переспросила Нэлла, а Лост молча пошел за стульями.

— Связаны. В чем сами и виноваты. У обоих был выбор, а вы сделали тот, после которого выбора не осталось. И кому-то пришлось вас спасать. А спасти можно было только так. Садитесь, садитесь.

И они сели. Нэлла оперлась ладонями о колени и приготовилась слушать. Лост развалился на стуле так, словно ничто на свете не могло его взволновать.

— Так, начну с тебя, большой кот, потому что с девочкой все сложнее. Да и ты почти все правильно понял, как только я сказала про выбор. Просто ты многого не знаешь. Например, того, что твой отец тебе лгал и птичек он ловил не по призванию, а из-за того, что прятался. И тебя прятал. И нет-нет, ничей ты не потерянный, а тем более не украденный наследник, это действительно просто романтическая чушь в твоем случае. — Старуха загадочно улыбнулась и припечатала: — Все гораздо хуже. Тебя вообще быть не должно было, не могло появиться. А раз появился, все, что тебя ждало — быть пустой силой. Знаний таким как ты не дают, недостойны. Потому что смески того, что смешивать не стоит.

— О, — сказал Лост. — Моя мать вообще умерла? Или где-то изображает то ли стражницу, то ли другой великий талант?

— Умерла или нет, то мне не видно. Из твоей судьбы она пропала и вряд ли найдется. Да и надо оно тебе? Хотя, думаю, ты не туда смотришь, чтобы ее увидеть. Там не тысячелетняя вражда предков, просто не сочетающаяся сила. Все равно, что сплав огня и воды. Знаешь о чем я?

— Догадываюсь, — задумчиво сказал Лост. — Либо говорящие с богами друг к другу в гости ездили и доездились. Либо вообще кто-то из этих мифических орденов, которые то ли существуют, то ли нет, и чем занимаются, никому непонятно.

— Возможно, я не понимаю то, что там вижу. Но то, что сила не сочетается придумано людьми, боги им такого не говорили. Боги говорили, что что-то одно всега будет перевешивать и не обязательно то, что кому-то очень нужно.