Его запретная пара (СИ) - Буланова Наталья Александровна

Я с силой затолкал его обратно, морально дав по носу и обдав внутренним огнем. Спустя мгновение до меня дошло, что я сделал. Я смог не только контролировать жар, но и использовать в свою пользу!

С Ди моя главная проблема превратилась в мощное оружие.

Моя радость так срезонировала с горечью настроения девушки, что я тут же почувствовал себя виноватым. Сосредоточился на ее проблеме.

Я слышал, что животную половину можно заставить замолчать навсегда, но не видел ни одного сверха, кто пошел бы на это. А вот одичавших — полно. Все потому, что оборотень быстрее откажется от человеческих слабостей, чем от такой привычной звериной силы.

Я посмотрел на девушку, которая прижималась щекой к моей груди. Она согнула спину, словно стремилась стать меньше размером, исчезнуть. Ресницы дрожали, губы были бледными и едва шевелились:

— Я… Я снова как раньше. Как в прошлом. Я опять ни туда… ни сюда. Только обрадовалась, что я, наконец-то, буду своя…

Девушка всхлипнула.

Словно ножом по сердцу!

— Ди. — Я сгреб ее в объятия еще сильнее и прошептал на ухо: — Ты своя для своего отца, для братьев, для меня. А со зверем ты или нет, сверх ты или человек — это все неважно. Не животная половина дает тебе ощущение причастности — оно лишь в твоей голове.

— Но я больше не часть клана кошачьих? — Ди подняла на меня взгляд.

— С чего ты взяла?

Меня тронули ее переживания, ее желание быть частью чего-то большого. Жажда понимания. Потребность быть частью моего мира. По крайней мере, я так очень хотел думать.

— Что, если я потеряла зверя навсегда?

— И что? Пара альфы волков вообще лисица, а главы медведей — человек. У лидера лис так и вовсе медоедка в женушках. Думаешь, кто-то посмеет сказать, что елы-палы не своя? Важно лишь то, как ты чувствуешь себя вот здесь, — сказал я и указал пальцем на место чуть ниже ключиц Ди.

— Но меня тошнит от обычных мужчин…

— Прекрасно. Лучше не бывает!

Я не мог сдержать довольной улыбки.

— Особенно когда они проявляют ко мне интерес.

Ну все, нет в мире ничего шире моей «лыбы». Но я не мог не спросить:

— Вот это счастье мне перепало. А от сверхов не тошнит?

— Нет. В том-то и дело.

Уголки моих губ чуть опустились от новостей.

— Жаль, а то счастливее меня было бы не найти.

— Почему?

— Потому что моя истинная не смотрела бы ни на кого, кроме меня. Ни у кого не было бы и теоретического шанса.

— Ты смеешься надо мной сейчас?

— Я абсолютно серьезен. В моих руках голая девушка, от которой у меня сносит крышу, а я все еще разговариваю.

Ди подняла взгляд. В этот момент она выглядела такой ранимой, что я боялся сделать что-то не так, но жар уже подступал к самому краю. С каждой секундой, что мы смотрели друг другу в глаза, я желал ее все больше.

Здесь и сейчас.

Хочу.

С каждым вздохом я становился все одержимей желанием. В глазах плыло. Мои руки поползли по ребрам вверх к груди девушки, и я выдохнул, не в силах остановить их:

— Если не хочешь быть залюбленной здесь и сейчас, вставай.

Ди вдруг смело посмотрела на мои губы и тихо спросила:

— А если хочу?

Я поперхнулся, будто мне в кадык дали. Никак не ожидал такого ответа. Думал, она еще будет долго от меня бегать.

Считал, что назовет меня похотливым животным. Может быть, даже треснет или заплачет навзрыд. И совсем потерял связь с землей, когда Ди вдруг обхватила мой затылок рукой и притянула к себе. Поцеловала так страстно, будто опытная дама. Смело, жадно, с языком.

Я уловил привкус душевной боли на кончике языка, хотя она старалась это скрыть. Этот вкус отчаянного поцелуя мне не забыть никогда.

Захотелось вытеснить из ее головы все мысли о чем бы то ни было, заставить забыться. Но только я вошел во вкус, а разум почти вышел в дверь, как Ди мягко отстранилась, развернулась и прислонилась ко мне спиной.

А я не мог отдышаться, как марафонец, который полностью выложился на треке в начале дистанции, неправильно израсходовав силы.

И что? Все?

Ди этого хватит?

Я закусил губу, стараясь не двигаться. Внизу болело так, будто я на ледянке врезался в дерево, а ствол попал аккурат между ног.

Почему она отвернулась?

Не хочет больше целоваться? Или не хочет, чтобы мы зашли дальше?

Или снова в прекрасную голову пришла дурацкая мысль и Ди себя грызет?

Тогда я просто обязан действовать!

Я осторожно положил руки на плечи Ди и вздохнул с облегчением, когда она даже не вздрогнула.

— Ты так напряжена, — сказал, чувствуя под пальцами твердые мышцы — комки нервов.

Ди промолчала, но и не двинулась с места. Не скинула мои руки, и я принял это как хороший знак.

Огонь внутри подталкивал совсем к другому пути — дороге сжигающей страсти. Опрокинуть на спину, накрыть собой, показать, как может быть хорошо вместе. Но страх потерять Ди навсегда заставил быть более осторожным и хитрым.

Хоть и говорят, что истинные не могут быть не вместе, если хоть раз встретили друг друга, но пример Тени и Насти рушил все стереотипы и заставлял думать, прежде чем действовать на инстинктах.

Я стал с легким нажимом разминать плечи Ди, чуть отстранив ее от себя, а сам любовался изгибами стройной спины, утопленной линией позвоночника. Даже очертания лопаток казались мне идеальными и такими желанными.

С каждым движением моих рук Ди постепенно расслаблялась. Стала медленно наклонять голову то в одну сторону, то в другую, наслаждаясь массажем, а когда она немного запрокинула голову назад, я едва удержался, чтобы не поцеловать ее в шею. Побоялся не устоять и действительно поставить свою метку поверх шрама, белеющего на коже.

Размяв ее плечи, я опустился пальцами ниже и стал массировать верхние мышцы спины — еще не интимная зона, но уже такая чувствительная. Надавил подушечками пальцев на область ниже ключиц и с помощью круговых движений вырвал первый едва слышный стон Ди.

Да, я на верном пути! Вот только как бы не сорваться. Надеюсь, она не будет дальше слишком часто стонать, а то у меня сорвет крышу раньше времени.

Так, главное — не торопиться. Не спугнуть. Медленно надавливать. Вот так, да.

Ди еще раз застонала и откинулась назад мне на грудь. Вид девушки, который мне открылся, чуть не подорвал все самообладание.

Помни про провал Тени. Помни. Нельзя торопиться, надо сдержаться. Я на верном пути. Для Ди это первый раз, нужно сделать все, чтобы она была готова.

Я опустился пальцами чуть ниже и указательным растер кожу между двумя полушариями. Отлично! Я не получил по ушам. Продолжаем.

Два больших пальца утонули в ложбинке между шикарными грудями, а остальные восемь пальцев все еще не залезали на сами холмы — разминали рядом. Я стал чередовать эти движения с прохождением ладонями с внешней стороны груди вниз к ребрам и обратно. В момент, когда я сделал это первый раз и ее груди столкнулись друг с другом от моего движения, в паху стало больно до искр из глаз.

Это было мучение для меня, и кайф для Ди. Она стала дышать часто и глубоко, рот приоткрылся, а попа стала елозить на месте. Груди двигались под моими руками, это был прекрасный и мучительный вид. Мой взгляд то и дело нырял ниже живота. Зверь метался внутри, напирал на кожу, но я не давал ему выхода.

Наконец я обхватил ее грудь двумя руками, зажал вершинки между пальцами и слегка натянул. Ди застонала и выгнулась дугой так эффектно, что даже мои пальцы задрожали.

От моей выдержки остались крохи, но я хотел, чтобы Ди сама набросилась на меня, как недавно с поцелуем. Я мучил и себя, и ее, когда играл с вишенками, срывал все более громкие стоны.

И я дождался!

В один момент Ди зарычала, развернулась и села на меня. Выгнулась в моих руках дугой от наслаждения, потом сжалась от мимолетной боли, но быстро забыла о ней, сорвавшись со мной в пучину страсти.

Мы оба будто сошли с ума. Будто забыли обо всем. Только она и я. Только пара истинных на белом свете. И лишь когда мы свалились без сил, пришло осознание, что мы еще не можем быть полностью счастливы.