Хрустальный пепел (СИ) - Лайтвут Беатрис

— Аян… — умоляю я, но демон не спешит. Я чувствую улыбку, когда он поднимает голову, отрываясь от шеи.

— Я знаю, — шепчет он, проникая в меня пальцами. А потом крадет стон губами. — Ты так прекрасна сейчас, в моих руках.

Я вцеплюсь в его волосы, притягивая ближе к себе, Дыхание сбилось, от прохлады ночи, тело дрожит, смешиваясь с наслаждением. Аян касается языком затвердевшего соска, вызывая во мне волну жара.

— Пожалуйста…

— Хочешь, чтобы я вошел в тебя?

Внутри натягивается плотно нить, усиливая желание. Сердце бьется в грудной клетке, заглушая тишину. Мне хотелось закричать, как сильно я этого хотела. Как мир рассыпался перед его глазами цвета огня. Как мое тело пело в его руках. Это нереально. Я боялась закрывать глаза, чтобы все это не растворилось в пыль. Чтобы эта ночь не была обманом.

Горячие губы накрывают мои, забирая сомнения и крича о реальности нас.

— Изабель… — он шепчет, разворачивая меня к себе спиной. Мир плывет перед глазами, мерцающий в удовольствии и чувствах. Я могу чувствовать только его руки, его нежность и заботу, когда он наполняет меня, крепко прижимая. Ночь тонет в моих стонах, разливаясь жаркими волнами.

— Я думаю только о тебе. Я буду приходить в твои сны, потому что даже там, хочу быть рядом с тобой. Я хочу быть твоей тенью. Только ты одна будешь заставлять меня сходить с ума от желания обладать тобой, — Аян произносит это, делая быстрые жесткие толчки. Голова кружится, я закрываю глаза, позволяя своему телу рассыпаться, падая в жар. Вспышка оргазма разливается во мне, заставляя охрипнуть от крика.

— Хочу снова и снова слышать, как ты кричишь… — Аян прикусывают мою шею, заставляя дрожать. Я будто сливаюсь с ним, чувствую электрические разряды на коже, и потом демон резко разворачивает меня к себе не давая придти в себя. Его облик рябит, когда он впивается в губы, резко входя снова, поддерживая меня. Я вижу его безумство, его грань. Он идеален. Притягиваю его к себе, чтобы не упустить ни одного момента в его лице.

— Ты мой… — шепчу я простую истину. Я задыхаюсь от его напора. Тело становится влажным и уже не принадлежащим мне. Аян сжимает мою шею, резко прижимаясь. Я слышу стон вперемешку с рыком. Его аура словно бешеный зверь мечется, вспыхивая яркими огнями, вторгаясь в мое тело, оплетая меня, по-собственнически.

Все слова исчезают, когда его горящие глаза опускаются на мои губы, и он нежно целует меня, пытаясь перевести дыхание. Его великолепное тело блестит в свете луны, и мое сердце сковывается цепями, давит, потому что я все еще не могу придти в себя. Что это было? И почему я чувствую себя так, будто способна воспарить. Такого не случалось прежде.

— Твой, — выдыхает демон мне в губы, прижимая к себе.

В этот момент звезды тускнеют, перед тем, что я чувствую внутри, когда он касается меня.

Мой демон. Моя пара. Мое сердце.

Глава 27

Мне снился сон. Женщина с распущенными длинными волосами стояла ко мне спиной. Вокруг пустота и тьма. А она словно оживший призрак, в белом свечении. Я огляделась, понимая что нет укрытия, нет храма и нет того ощущения силы, что витала в моих видениях. Здесь лишь пустота, полная грусти и непонятной мне опустошенности. Я не смела двигаться. Женщина тоже. Ее белые волосы я бы узнала где угодно. Статную хрупкую фигуру, которая не клеилась с ее истиной силой. Ватария была не просто ведьмой — создательницей, матерью, покровительницей и защитницей. Между нами не было связи. Но она все еще приходила ко мне в моих снах.

Ведьма была в черном, словно путница, в одинокой пустыне.

А когда она заговорила, у меня перехватило дыхание:

— Пусть солнце обернется вспять,

Три месяца соединятся в круг

И замо`к откроется опять,

Озаряя светом все вокруг.

Покуда сердце спрятано в ключе,

Огонь во тьме не возродится.

Найдет лишь путь к потерянной душе

Чтоб двум мирам навек соединиться.

Она едва обернулась ко мне. Ее кожа светилась, бледная, выделяя темные, полные мудрости глаза. Она была легендой, без плоти и крови, сказкой на ночь, придающей сил, ангелом и демоном. И вот я видела ее, словно мы стояли рядом. Ватария протянула руку, будто видела меня, знала, что я стою за ее спиной.

Руки задрожали, я тяжело сглотнула, прежде чем сделать неловкие шаги к ведьме. Каждой клеточкой кожи я ощущала ее тяжелую ауру, полную силы, чистого могущества. Протянула похолодевшую руку, и Ватария тут же сжала ее. Я вздрогнула. Она повернулась ко мне, будто действительно видела меня. Но этого не могло быть. Она не могла…

В ее глазах цвета темного шоколада застыли слезы, на лице плескалась строгость и уверенность. Она была просто женщиной, с болью в сердце. Я сжала губы, чтобы не дрожали. Обняла ее пальцы, чтобы поддержать. Ватария изучала мое лицо, тщательно, будто прощаясь. Я не могла произнести ни слова. Тишина окутала меня, а ее глаза приковали к месту.

— Завтра, — прошептала она нежным голосом, легко улыбаясь.

— Что это значит?

Ватария покачала головой. Прозрачные слезы, словно алмазы, скатывались по ее щекам, когда она отпустила мою руку. Я почувствовала нечто весомое. Опустила взгляд, сжимая в руке тот самый флакон с порошком.

Я с ужасом поняла, что Ватария начинала растворяться, белый свет забирал ее и всасывал тьму.

— Нет, стой! Что это значит? Что мне делать?

Но ответа не было. Ведьма улыбнулась мне, прежде чем полностью исчезнуть.

***

Я не помню, как очутилась в своей постели среди леса, рядом с разрушенным домом. Шантры рядом не было. Я повернула голову, различая два силуэта, спорящих друг с другом. Моего демона я бы узнала из тысячи. Но была удивлена боевому настрою Шантры, которая тыкала ему пальцем в грудь. Я замерла, прислушиваясь.

— Если это твоя очередная игра, лучше закончи ее сейчас, или мне придется вырезать твои яйца.

— Когда ты стала такой участливой? — Аян сложил руки на груди. Он был наспех одет, распахнутая рубашка и полное отсутствие оружия. Таким его увидишь нечасто. — Не ты ли еще несколько недель назад презирала людей? А теперь…

— Нечего тыкать мне. Ты сам делал вещи, которых не стоило делать. А твой язык еще гнилее моего. Но здесь совсем другое! Изабель….

— Я знаю, — Аян напряженно смотрит на ведьму, будто вкладывая в каждое свое слово уверенность, убеждая ее. — И здесь все не так. Связь…эти узы сводят с ума.

— Тебе просто ненавистна мысль, что кто-то имеет над тобой власть.

— Ошибаешься, — демон улыбается, дергая Шантру за косичку. Ведьмы фыркает, отводя его руку. Но вдруг игривость Аяна исчезает, и он резко хватает Шэн за запястье.

Ведьма шипит, но глаза Аяна заволакивает красным, словно дым.

— А теперь скажи мне, Нанше собирается причинить ей вред?

— Да как ты смеешь!

Шантра тут же приставляет острие кинжала к горлу демона, и я вздрагиваю. Минуту они сверлят друг друга взглядом, пытаясь прочитать намерения друг друга, и потом к моему удивлению расходятся, опуская руки. Шэн передергивает плечами, упирая руки в бока.

— Если бы ей что-то угрожало, я бы знала. Нанше слишком привязалась к ней, чтобы погубить.

Демон молчит, сверля своими медовыми глазами Шантру. Они прожили так много времени бок обок и до сих пор не доверяют друг другу. Хотя, чего я ждала, дружбы?

Вдруг ощущаю на себе пристальный взгляд, и понимаю, что мое подслушивание раскрыто. Аян усмехается, направляясь ко мне. Шантра же закатывает глаза, направляясь к развалинам дома. Я сонно наблюдаю, как демон приближается, окутывая меня терпким запахом, самым любимым. Его аура непривычно спокойна, с проблесками белого цвета. Хороший знак.

— Привет, — шепчу я, чувствуя неловкость. Передо мной тут же вспыхивают картины прошлой ночи, и щеки заливает румянец. Аян тут же понимает о чем я думаю, полные губы растягиваются в улыбке. Он наклоняется, чтобы поцеловать меня. Нежно, чувственно. Как никогда. Я выдыхаю, обхватывая его шею, зарываясь руками в волосы цвета вороного крыла.