Издержки дипломатии (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна

А в большом мире стало тем более не до меланхолии, потому что меня догнали все вечерние и утренние новости, которых был вал. Потому что утром восстановили связь. Наверное, «Байтала» вчера заглушила, а потом взяла под контроль все фокусирующие станции города и быстренько подмяли под себя. И трещалку тоже.

Очаги сопротивления правительственных войск еще оставались – и в городе, и дальше к западу, - но уже даже самым скептически настроенным было очевидно, что их подавление – вопрос ближайшего времени.

Шаиста Шадай объявила себя новой Великой Матерью Кулаб-тана,и желающих оспорить этот титул среди шайтаров, кажется, нашлось немного. Что не удивительно после вчерашней демонстрации. Эльфы уже успели заявить, что не признают новую власть законной, выкатить претензии за сбитый дирижабль и взорванное посольство, пригрозить чудовищными последствиями и заявить о сокращении штата посольства. Одинаково высказались и Новый, и Старый Абалон, но другого ожидать не приходилось: юридически это два разных государства, но политику они всегда проводили синхронную, последние лет двести –так уж точно. Конечно, в кильватере их заявлений одно за другим выступали со своими высказываниями государства Элисия, но до этих шайтарам тем более не было дела, здесь даже не у каждой страны имелось своё представительство. Я вообще сомневалась, что Шаиста обращала внимание на какие-то претензии, наверняка она с самого начала была готова и не к такому.

Чагатай с утра пораньше связался с нашим начальством и испросил инструкций. Конечно, Герей заинтересовался, где меня носит и почему с ним разговаривает советник-посланник, тому пришлось объясняться. Так что сбежать от работы даже на пару дней не вышло: начальник департамента требовал срочно, как только смогу ходить, связаться с ним.

Жаждал крови. Поэтому я предпочла сначала плотно поесть, чтобы родному начальству было что пить.

Но новые верительные грамоты он мне на всякий случай уже отправил диппочтой, хотя по вопросам признания новой власти было что обсудить. Что ни говори, а «Байтала» у нас всё еще считается преступной организацией. Среди вороха новостей была и одна приятная: удалось связаться с Берношалем и успокоить их с сыном обоих. Бриана мы, конечно, никуда не отпустили, потому что на улицах творилось непонятно что, но он, поучив выволочку от отца, уже не так рвался всех спасать. Бель так и не понял, что за чудеса были у него вчера с телекристаллом, но теперь он работал исправно. Наверное, первым попал под глушилку.

В общем, утро нового дня выдалось насыщенным и достаточно оптимистичным. Слегка отравляли его, помимо общего паршивого настроения, две мысли. Во-первых, невозможность убедиться, что с Сабиром всё в порядке, и здесь оставалось только положиться на шайтаров и слово Шада.

Который был моим «во-вторых». Вчерашняя встреча с ним, его поведение, это было… словно сон. Прикосновение к какой- то другой действительности, где всё немного иначе. Где это было возможно.

Несколько фраз, объятья и один поцелуй буквально вынули душу, и, пожалуй, именно эти воспоминания, которые я старательно отгоняла и заталкивала подальше, вносили самый серьёзный вклад в моё сегодняшнее унылое настроение.

Ещё я понятия не имела, что сейчас с Шадом и жив ли он, и это тоже отравляло существование. Α если прибавить к этому понимание, что наши с ним отношения в любом случае закончены, жизнь казалась не просто унылой – невыносимой. Он – сын Великой Матери, теперь официально, а я… Чужачка. Гостья. Дорогая, но за которой нужно внимательно пpиглядывать.

В общем, за необходимость разговора с начальством я уцепилась с жадностью. Герей ничем не поможет, но хоть немного взбодрит. Правда, когда вошла в кабинет, взгляд сам собой зацепился за кусок бирюзы на полке, а руки потянулись его потрогать. И я не стала отказывать себе в такой малости, пусть даже от прикосновения задрожали пальцы.

Это неизбежно. Этот момент должен был настать. Я понимала, что будет больно, и понимала, что от такого не умирают. Даже если разум настырно подкидывает сотни крошечных воспоминаний, кажется, составлявших лучшую часть жизни – составлявших всё хорошее в этой жизни – и они комом встают в горле, мешая дышать, это – просто эпизод.

Поболит и пройдёт. Всё всегда проходит.

Да, я люблю Шада. Да, я не смогу разлюбить его по собственному желанию за несколько дней или даже за несколько месяцев, но несколько лет – вполне правдоподобный срок. Я сильная, я справлюсь. Да, я понятия не имею, как смогу пересекаться с ним на официальных мероприятиях и сохранять лицо, но как-нибудь выкручусь. Попрошу у Тахии успокоительное на первое время, буду ссылаться на пережитое во время штурма потрясение и травму головы, и никто никогда ничего не узнает. В крайнем случае Тахия найдёт мне психолога. Или психиатра, по обстоятельствам.

Герей на меня шипел. Орать он не умел, кажется, в принципе, а вот такое состояние, когда голос садился до звука гадюки, выдавало крайнюю степень бешенства. И безответственная я, и безалаберная, и

отзовёт он меня, и выговор запишет, и лично приедет, чтобы задушить своими руками, и с Сабиром потом поговорит, потому что начальник охраны, а ведёт себя…

Я слушала, не перебивая, и с трудом сдерживала улыбку умиления.

Хороший он у нас. Переживает.

– Ярая, ты вообще, как себя чувствуешь? – вдруг осёкся он и подозрительно нахмурился. Кажется, сдержать улыбку я всё-таки не сумела. - Что целитель сказал? Сильно тебя приложило? Ты работать-то дальше вообще сможешь?

– Не надейся от меня избавиться, - успокоила я его. – Тахия сказала, пару дней отдохнуть, и буду как новенькая. Зато я нашла и спасла корону, – резко перескочила на другую тему.

Сейчас, когда всё плохое закончилось, я решила не беспокоиться о секретности. Ну подслушают, ну узнает кто-то, что корону крали. Главное, что мы молодцы. Впрочем, кому нас сейчас подслушивать...

– Что ты мне голову морочишь, какую… Погоди, а где ты её нашла?! – опомнился он. – Тебя что, за ней понесло?

– В общем да.

Несколько мгновений повисела тишина: Герей сознавал, что вляпалась я не по собственной дурости, а в пылу излишнего служебного рвения. Смириться с таким ему оказалось проще.

– Ладно. Всё хорошо, что хорошо кончается, - вспомнил он народную мудрость. - Жива и ладно. Надо придумать, чего полезного стрясти с шайтаров за эту помощь. Неофициально, конечно, но… Зря вы там, что ли, жизнью и здоровьем рисковали!

Я в ответ усмехнулась. Вот теперь узнаю старого доброго Герея.

– Думай. Какая у нас официальная позиция по Великой Матери?

– Да какая может быть позиция? – он поморщился и пожал плечами.

– Мы не вмешиваемся во внутреннюю политику суверенных государств и уважаем их традиции, потому, если в соответствии с традицией она считается Велико Матерью, нам остаётся только принять волю Кулаб-тана. В таком духе. Как в это всё вписать «Байталу» – мы думаем, но пока делаем вид, что они с Великой Матерью существуют отдельно. Она что, правда духов Предков призвала? Это не фокусы?

– Не то слово! – поёжилась я. – Я не шаманка, но… знаешь, я готова поручиться, что это было по-настоящему. Так что моё свидетельство очевидца у тебя есть. Зрелище впечатляющее.

Конечно, Герей заинтересовался, и я в деталях пересказала вчерашнее эпическое явление. О том, что за эти приключения меня только что поедом ели, он милостиво забыл, а я не стала мелочиться и напоминать, так что распрощались мы вполне довольные друг другом. Мне даже полегчало.

Я опять погладила лежащий на ладони камень, запоминая пальцами впадины и выступы. Не сдержалась от тяжёлого вздоха, закусила губу и поднялась с места.

Надо найти Тахию и попросить у неё успокоительное. Для начала. А потом придумать, чем меня будет развлекать стажёрка. И хорошо, что начала я именно в таком порядке, а нужное зелье было у Тахии в наличии и большом количестве. Потому что едва я вышла от неё и двинулась на поиски Табибы, как меня позвали в холл, получать анонимку.