Изольда Северная - Fortuna Caeca Est (Судьбы судебный приговор). Книга 1.
Эта женщина просто невозможна…
— Дракон. — Вскричала Миша, оборачиваясь лицом к мужчине, который все это время следовал за ней. — Ты что себе позволяешь?
— Что конкретно имеет в виду госпожа? — Беспечно осведомился он.
— Почему ты с ней так себя вел? Она же женщина.
— Я просто невоспитанный ублюдок. — Спокойно ответил тот, а на губах появилась слабая улыбка.
Миша вздохнула и обреченно покачала головой.
— Ты меня спас. — Рассмеялась она в итоге. — Я действительно думала, что она это сделает. Я совершенно отчаялась отвадить ее от себя. Упертая какая. Это у них наследственное.
— А я уже подумал, что вы предпочитаете женщин.
Миша резко подняла голову.
— Не делай поспешных выводов, Дракон. К мужчинам я тоже симпатии не питаю. — Съязвила она. — Кстати, я надеюсь, что у тебя действительно что-то важное, раз ты так внезапно объявился.
— Думаю, вам будет интересно узнать, что я исполнил ваш приказ.
— Какой именно?
— Тот, в котором сказано о семье Пэни.
Миша застыла на мгновение, после чего кинула удивленный взгляд на лицо Дракона. Довольное ее реакцией лицо.
— Да неужели. — Губы Михаэль растянулись в улыбке. — Ты нашел их?
— Да.
— Могу я знать, где они?
— У меня в комнате. — Проговорил Дэймос, подходя к Мише. — Ты позволишь?
— Нет. Я пешком. — Михаэль быстро обошла его, оставляя позади.
Она поспешила в усадьбу, уже через несколько минут убедившись собственными глазами в том, что Дракон говорил правду. Переступив порог темной, зашторенной комнаты, напоминающей изолированную палату больного, Миша отыскала в сумраке фигуры, которые сидели в углу.
«Как он может жить в кромешной темноте. Тут же ни черта не видно. Или это только мне так кажется?»
— Сэлли, свет. — Позвала она служанку, которая очень быстро появилась с канделябром в руке.
И после этого Миша устремила свой взгляд на фигуры, сжавшиеся в углу. Жалкие, напуганные выражения лиц, глаза сверкают дикостью и немощной злостью…
— Дракон, ты им объяснил, куда собираешься их доставить? — Поинтересовалась Михаэль, замечая, как глаза женщины и парня лет пятнадцати смотрят ей за спину с откровенным страхом.
— Я сказал, что их хочет видеть мой господин.
— А как насчет того, что ты им не причинишь вреда?
— Я не привык лгать.
Миша выразительно посмотрела на него, а тот лишь вопросительно поднял бровь.
— На выход. — Произнесла Миша, но никто не двинулся с места. — Повторюсь: на выход.
Женщина и мальчик медленно встали.
— Нет, вы двое — сидите. Я это тебе, Дракон. Выходи.
— Прошу прощения? Господин, может ты не знаешь…
— Я знаю, что самый опасный в этой комнате — ты. Этого достаточно. — Потом она повернулась к служанке. — Сэлли, принеси поесть что-нибудь и горячий чай с ромашкой.
Та быстро кивнула и исчезла за дверью, а Дэймос тем временем все так же рассматривал свою госпожу, не собираясь выполнять приказ.
— Дракон, почему мне приходится повторять?
— Я отвечаю за безопасность хозяина, я не оставлю тебя с ними.
— То есть ты отказываешься выполнять приказ? Саботаж? — С легким недоумением спросила Миша. Такое вообще возможно, чтобы он ее ослушался?
— Я не смею тебе перечить, но я хочу, чтобы ты еще раз подумал над своим приказом. — Нажимая на каждое слово, произнес мужчина.
Промолчав, Миша красноречиво указала на дверь.
Прошли еще три секунды, прежде чем Дракон повернулся и покинул комнату, успев внимательно осмотреть бедолаг, забившихся в угол.
Первой была женщина лет сорока или около того. Если верить Пэни, то его мать — Вейла. Но почему-то она не была похожа на тех прекрасных светловолосых, голубоглазых девушек, которые звучностью своего голоса могут свести с ума.
Вместо хваленой красоты — только горе в глазах и мелкие морщины на изможденном лице. Нищенская, давно изношенная одежда висела лохмотьями на исхудавшем теле, кое-где на коже просматривались синяки.
Рядом с ней жался парень, тоже забитый, хилый и хрупкий. Его глаза колко смотрели на Мишу, словно она была волком, который сейчас на них скалился. Понятно, Дракон и им слова не сказал о том, с какой целью их забирает.
Они считают ее еще одним богатеньким ублюдком, который решил над ними поиздеваться.
— Вы можете меня… — Не успела она договорить, как мальчик вскочил и с нечеловеческой скоростью подлетел к ней. Блеснул нож, который прошелся в сантиметре от ее лица.
Миша отскочила к стене, уставившись на парня, который теперь схватился за нож и смотрел на нее так, словно уже видел, как перерезает ей глотку.
— Не подходи к нам, похотливый ублюдок. — Прорычал парень.
— Кто?! — Вскричала удивленно Миша. — Немедленно успокойся и сядь на место…
— Только через мой труп. — Прошипел парень, выставляя вперед лезвие.
— Это я тебе могу обеспечить. — Прозвучал за его спиной тихий угрожающий голос. — Хочешь умереть? Ты мог бы мне сказать об этом раньше, прежде чем делать что-то настолько глупое, как нападать на моего хозяина прямо у меня под носом.
Миша уже собралась напомнить мужчине о приказе, который она ему недавно отдала. Но потом ее взгляд коснулся напуганного, ощутиневшегося мальца.
— Думаю, я тебе не помешаю, господин. — Елейно произнес Дракон, явно наслаждаясь своей победой.
Сглотнув, Миша коротко кивнула.
Семейка была какая-то дикая. Хотя в этом мало удивительного, если учесть, что им пришлось пережить.
— Что ж, попытаемся заново. — Проговорила тихо Миша, садясь на стул и смотря на женщину, прижимающую к своей груди сына. — Вы не должны меня бояться…
— Лучше скажи, что мы не должны бояться его. — Кивнула в сторону Дэймоса женщина. Ее словно звучали быстро и с явным акцентом.
— Он вас не тронет. Если вы не дадите ему повода. — Она осмотрела притихших в миг женщину и мальчика. — Это я попросил Дракона найти вас, потому что у меня появились очень серьезные причины на очень серьезный разговор. С вами.
— Эльвира. — Гордо ответила та на взгляд, требующий назвать свое имя.
— Я хотел спросить у вас насчет вашей нынешней жизни.
— Вы о том, кто сейчас является нашим хозяином? Мы уже сорок лет в рабстве.
— Мы — это…
— Я и мой сын. Это все что осталось от нашей семьи. Раньше у меня был муж и трое сыновей. Старший из них… — Она сглотнула, словно что-то мешало ей говорить. Скорее всего, слезы. — Я продала его… сама, потому что ни я, ни мой муж могли прокормить семью, а мой средний смертельно заболел. Но тех денег не хватило, чтобы оплатить долги и лекарства. Мой мальчик умер. Потом в долговую яму бросили моего мужа, где он скончался от голода. Наше имущество продали вместе с нами. Вот и вся история, вы это хотели узнать? — В глазах женщины застыли слезы ненависти.
