Вадим Воинроз - Тет-А-Тет с Отражением
Кристине не понравилось, что ее атака прошла безуспешно, и теперь из двух рук одарила большим столбом пламени человека в капюшоне. Инквизитор вскинул руку с этим огромным анкхом, и крест поглотил огонь, не причинив тому вреда. Народ в удивлении ахнул, принимая произошедшее за чудо Господне. Я то знала, что дело здесь в чем-то другом и попыталась своей силой выбить артефакт из рук Инквизитора. Не знаю почему, но я все время чувствовала ту ядовитую ухмылку из-под черного капюшона.
Но хоть бы что, словно никакой силы у меня не было, и я просто так взмахнула рукой. Инквизитор направил на меня анкх, и меня прижало к земле. Инквизитор отражал одну за одной молнии из рук Евы, опрокидывая и вжимая ее тело в землю. Элеонора тщетно пыталась применить свои иллюзии, но у нее ничего не выходила. Взмах анкхом и она пала прижимаемая невидимой глыбой к земле. Народ аплодировал и восхвалял Господа Бога за предоставленную им защиту от исчадий ада.
Таша превратилась в горного орла и пыталась бежать, взлетев, она успела пролететь около двухсот метров, но Инквизитор направил свой анкх в сторону летящей птицы и что-то прошептал, впоследствии чего, Таша прямо в воздухе приняла свой обычный облик и с огромной высоты упала на землю. Так как вокруг было полно торчащих крестов и стальных оград, я сильно испугалась. Кто-то побежал туда, куда упала Таша. После нескольких долгих минут, они вернулись, таща в руках мертвую крысу, из их рассказов следовало, что ее нашли воздетой на одну ограду.
— Вот истинный облик тварей дьявола! — воскликнул священник. — Так будет с каждой из вас, ведьмы. Суд теперь лишь формальность.
Я лежала на земле и не могла пошевельнуться. Я не могла поверить, что Таши тоже нет среди нас. Но все мои слезы были уже выплаканы, или я все еще не могла в это поверить, мое выражение лица не претерпело изменений.
Я все еще чувствовала ту ядовитую ухмылку, из-под этого темного капюшона. В моей голове раздавался беззвучный смех Инквизитора. Он явно был доволен. Что теперь? Это конец? Что с нами будет? Ко входу на кладбище пригнали повозки. "Для нас," — пронеслось у меня в голове.
Сознание нам вырубили традиционным способом, а если выражаться точнее, то простым ударом по голове каким-то тупым предметом…
Глава 15
Ледяная Месть
"Страшись любви: она пройдет,
Она мечтой твой ум встревожит,
Тоска по ней тебя убьет,
Ничто воскреснуть не поможет…"
М.Ю. Лермонтов "Опасение" 1828–1836 гг.
Я очнулась оттого, что меня окатили ледяной водой. Я не спешила открывать глаза. Просто страшилась увидеть нечто ужасное. Хотя, что еще может быть хуже? Я почувствовала, что мои руки прикованы к холодной и шершавой стене, а мои ноги еле-еле касаются сырой земли.
Меня снова окатили холодной водой. Я вздрогнула, и открыла глаза. Передо мной стоял человек с факелом, его лицо полностью закрывала черная маска.
Он ударил меня ладонью по щеке, приводя в чувство и ухмыльнулся своим гнилым ртом. От запаха его пасти меня чуть не вывернуло наизнанку, но если мне не изменяла память, я очень давно ничего не ела.
Сколько времени я провела без сознания? Я огляделась. Темное сырое помещение. Решетки. Камеры. Орудия пыток. Печь. Наковальня. И множество станков для причинения боли. Пыточный зал?
А где девочки?
Тут я услышала вдалеке шаркающие ровные шаги. Потом я увидела еще один огонек факела. Инквизитор, в том же неизменном балахоне, с надвинутым на голову капюшоном направлялся ко мне.
Он отдал жест рукой, и человек в маске ушел прочь. Мы остались наедине.
Инквизитор закрепил факел на стене, в железное кольцо, вбитое в стену, и отошел к противоположной стене.
Я попыталась воспользоваться своей силой, но ее словно не бывало. Я была истощена. И морально и физически. От постоянного голода меня все больше тошнило.
Инквизитор простоял около получаса, не двигаясь со своего места. Затем он подошел ко мне, по-прежнему сохраняя свое молчание. Зачем же он тогда вообще пришел? Ни пыток, ни допроса. Что ему от меня надо?
— Что у тебя осталось, ведьма? — спросил меня не знакомый голос. Обернувшись на звук, я увидела мужчину стоявшего в темноте. Странно, я не помню, как он пришел. Так бесшумно.
Мужчина театрально развел руками, и произнес:
— Ничего.
Он рассмеялся. Эхо гулким звоном разрывало мои перепонки. Его смех был настолько сладким, настолько едким…
Он продолжил:
— Но так же у тебя не осталось никого…
Только не слезы. Только не плакать. Только не показывать им свою слабость. Пусть уж лучше убьют. Здесь и сейчас.
Мужчина вышел в свет факела. Я всмотрелась в его лицо, и оно мне показалось страшно знакомым. Я пыталась вспомнить, но никак не могла. Но когда пришло озарение, меня охватил ужас…
— Значит, вы все же нашли нас… — сказала я, глядя в глаза Михаилу.
— Я не сержусь на то, что вы убили моего брата. Я ненавижу вас за то, что вы убили мою мать!!! Теперь я стал вождем клана. За это я вам чем-то обязан. Я сначала подумывал убить без мук, но теперь решил продлить вашу агонию.
Меня мучили вопросы, но я не хотела разговаривать с этой швалью.
— Неужели вы и вправду думали, что мы не найдем вас? Смешно. Смешно и глупо. — В руке Михаила неожиданно появились тонкие длинные иглы. — Я попробую отнять то единственное, чем ты должно быть сейчас дорожишь. Твой дух. Твоя гордость. Но здесь и сейчас я буду наслаждаться твоими стонами и рыданиями, ты будешь молить меня о пощаде. Ты будешь молить меня о смерти.
С этими словами он вогнал одну иглу мне в плечо так, что бы она прошла насквозь. Я стиснула зубы со страшной силой, но не проронила ни слова.
Михаил ухмыльнулся, и нашел еще одну иглу, самую короткую, и, схватив меня за руку, быстро вогнал под ноготь указательного пальца левой руки.
Это стерпеть было сложно, но я старалась. Тихий, но долгий писк сквозь те же стиснутые зубы. Из глаз текли слезы. Во рту накоплялся привкус горечи. Но я не смела плакать.
Я начала молить о смерти, но уже про себя. Я хотела погибнуть с достоинством, но третья игла вонзилась где-то в области живота. Сладкой раздирающей волной боль заставила напрячь все мышцы моего лица. А затем темнота…
Вновь поток ледяной воды. Холод и вновь проснувшаяся боль… Я снова открыла глаза. Иглы уже были вынуты из моей плоти. Но теперь в руках Михаила я увидела раскаленное железо.
Инквизитор все так же молча стоял в углу этой темницы и не произносил ни слова. Он и своего положения не изменил, наверное. Словно мрачная статуя, вылитая из серого камня.
