Валентина Герман - Кровь демонов
Акко тихо уркнул и отвернулся, снимая голову с моих колен. Покрутился немного, улёгся, потом снова встал и вновь принялся кружить на одном месте, не в силах выбрать позу, которая успокоила бы его. Взгляд на часы - помилуйте, кто бы знал, что кшахары способны разбираться в движении стрелок. Снова возня.
Я посмотрел на часы следом за Акко. Половина девятого. Сдержать вздох было трудно.
- Ты снова собираешься к ней? Рановато сегодня.
Взгляд Акко сделался виноватым. Чёрт, что бы они ни задумали, исполнение плана явно было назначено на этот вечер.
Я спустился с кресла и уселся на колени, оказываясь на одном уровне с кшахаром. Тихо и как можно мягче спросил:
- Я могу чем-то помочь?
Акко удивлённо замер на мгновение; потом очнулся и медленно мотнул головой.
Нет.
Ясное и очень твёрдое нет.
Мне сделалось горько. Я отвёл глаза.
- Что ж. Раз торопишься - лети.
Я поднялся и снял с крючка седло. Обернулся, встречая настороженный взор кшахара.
- Ну, что? Помочь пристегнуть или сами справитесь?
Акко ещё мгновение взирал на меня, потом тихо выдохнул через ноздри и понуро приплёлся к моим ногам. Не говоря ни слова, я закрепил седло на его спине и подёргал стропы для надёжности. Отступил.
Акко виновато смотрел на меня.
- Иди, - проговорил я. И повторил настойчивей: - Иди, чёрт возьми, не заставляй меня нервничать!
Акко вдруг подался ко мне и, кажется, хотел было ткнуться мордой мне в живот - жест немыслимый в отношении меня и оттого ещё более пугающий - когда внизу вдруг отчётливо раздался стук в дверь. Акко вздрогнул и замер на полпути, взгляды наши на миг встретились. Стук настойчиво повторился.
- Я открою, - тихо сообщил я, словно пытаясь сказать, что беседа наша ещё не окончена, что я вернусь и ожидаю ещё увидеть его здесь; но в то же время я хорошо понимал: не увижу.
Момент прощания был упущен безвозвратно, но может, это было и к лучшему.
Мне не хотелось думать, почему Акко прощался со мной так.
Спустившись вниз и распахнув дверь, я обнаружил на пороге мальчишку-оборванца, из тех, которые с удовольствием готовы доставить какую-нибудь малозначимую записку за гроши. За этим, собственно, он и оказался здесь, и, уточнив:
- Вы - мистер Сандерс? - протянул мне свёрнутую в трубочку бумажку и был таков.
Не предчувствуя ничего хорошего, я развернул записку.
"Любезный мистер Сандерс, - значилось в ней. - Поскольку Акко не сумеет внятно объяснить вам всё сам, эта обязанность лежит на мне как на человеке, чью последнюю волю он великодушно согласился исполнить".
Прочтя это, я невольно вздрогнул. Последнюю волю??.. Что значит...
"Я не стану раскрывать вам все подробности дела, которое ему поручила, однако не сомневаюсь, что оно займёт у него несколько дней, а может быть, и недель. Не беспокойтесь о нём, на сколько бы он ни задержался. Даю вам слово, что всё это время он будет находиться в безопасности и вернётся к вам целым и невредимым. Не сомневайтесь, не в моей привычке нарушать данные обещания, и тем более я не нарушу того, которое, я знаю, станет последним".
Последняя воля, последнее обещание... холодный тон, ни грамма сожаления и даже шпилька в мой адрес на последних словах.
Что ж, чёрт меня дери, кажется, я знаю, что за план приготовили на сегодня Акко и Аманда.
Снова взмыленный и задыхающийся от спринтерской пробежки, на этот раз я едва успел скрыться в старой башне, прежде чем был бы замечен кем-нибудь из главных действующих лиц готовившегося представления.
Когда я наконец добрался до верхней площадки и устроился во вчерашнем наблюдательном пункте, берег уже не был пуст: в десятке шагов от маяка, хрупкая и решительная, в хлопающем на ветру плаще, стояла Аманда.
Акко не было видно, но я не сомневался, что он был где-то неподалёку. Не сомневался и в том, что это именно он снова принёс её сюда.
Разглядывая Аманду в ожидании надвигавшегося действа, я не смог сдержать усмешки, снисходительной, но в то же время не лишённой и одобрения. Какова всё-таки девчонка... смелая. Решительная. Да и не глупая совсем. Мотивы её действий, правда, пока были мне не до конца понятны, однако уже то, что она решилась на подобный спектакль...
Размышления мои были прерваны показавшимися гостями. Я понял, что они появились, прежде чем сам увидел их: Аманда заметно напряглась и натянулась струной, устремляя взгляд к единственной ведшей на площадку тропинке.
- Странное место ты выбрала для встречи, сестричка, - послышался голос Аннабель, и теперь я увидел её, как обычно окружённую немногочисленной свитой. Сейчас возле неё шагало трое бледнолицых в рясах.
- Я выбрала его не случайно, - ответила Аманда. - И, надеюсь, скоро вы поймёте, почему.
Аннабель бросила заинтересованный взгляд на маяк, но не стала задавать вопросов.
- Что ж, мы здесь и слушаем тебя. Ты сказала, у тебя хорошие новости?
- Думаю, да, - Аманда вздохнула и, собравшись с силами, произнесла: - Энни, я знаю, где находится рукопись.
Аннабель издала ликующий возглас.
- Молодец! Тебе удалось расколоть его?..
Аманда качнула головой.
- Отец не знает. И не знал никогда. Мама никогда бы не рассказала ему об этом. Она могла передать тайну только мне. Только той, кому она передала дар крови.
- И?.. - с нетерпением поторопила её Аннабель.
- И я вспомнила, как в детстве она рассказывала мне сказку. О тайной комнате, в которой хранилось важнейшее сокровище нашего рода...
- Где, Мэнни?? Ну, не тяни уже!..
Аманда улыбнулась.
- В её родовом замке, Энни, где же ещё?.. Правда, точного места я не знаю. Не отложилось в памяти.
- О, ничего, - довольно протянула Аннабель. - Вместе мы без труда разыщем его, правда?
Аманда помолчала мгновение. Потом качнула головой и тихо ответила:
- Нет.
Аннабель моргнула, видимо, полагая, что ей послышалось.
- Что?..
- Нет, Энни, - повторила Аманда. - Я сказала вам, где рукопись, чтобы вы зря не пытали отца... он не знает и не мог знать, и вы только зря сгубили бы его жизнь.
- Я не хотела, чтобы они пытали его, ты ведь знаешь! - защищаясь, воскликнула Аннабель.
Аманда безразлично повела плечами.
- Может быть. Но что вы сделаете со мной, когда найдёте рукопись?
Аннабель сделала шаг к сестре, и Аманда, будто её тень, отступила назад.
На шаг ближе к обрыву.
- Мэнни, не будь упрямой идиоткой, - в голосе Аннабель послышалось раздражение. - Я уже говорила тебе, и я могу повторить теперь, при них: никто ничего не сделает с тобой . Всё, что мы сделаем, когда отыщем записи, мы сделаем вдвоём, вместе. Твоя кровь - это дар. Ты можешь получить всё, Мэнни, понимаешь? Всё. Могущество, какое не снилось и королям. Силу. Смысл существования. Слуг, таких, как они, - Аннабель презрительно повела рукой в сторону своей свиты, - сколько захочешь. Сотни. Тысячи.
