Мэг Кэбот - Ненасытный
Мина перебила его, решив, что с нее уже хватит.
— Извините. — Она понимала, что бьет вслепую, под влиянием страха. Ее пугали фотографии, не поддающиеся рациональному объяснению, и умозаключения, складывающиеся в этот самый момент. — Неужели вы полагаете, что мы вот так возьмем и поверим во всемирный вампирский заговор, возглавляемый моим бойфрендом и из всего человечества известный почему-то только вам одному? Кто вы вообще такой? Что-то вроде охотника на вампиров?
— Да, — просто ответил Аларик.
Мина в изнеможении откинулась на спинку дивана.
— Ну конечно. Больше вопросов нет.
Действительно, чего еще ожидать после такой недельки?
— Нет, серьезно? — заволновался Джон. — А как получить такую работу? Сплошные льготы, небось…
— На обучение принимают только подростков, — сказал Аларик, глядя на Мину. — А сейчас и вовсе никого не берут.
— Понятно, как и везде. Только мне кажется, что я прямо-таки создан для этой работы. Руки у меня нормально приделаны, а вампиров я всегда ненавидел. Самый мой любимый фильм в детстве был «Дракула» — скажи, Мин? В том месте, где его протыкают колом…
— Обезглавливать эффективнее. — Аларик по-прежнему не сводил с Мины глаз.
— Так это же еще лучше! Я играл в школьной бейсбольной команде, битой машу только так — скажи, Мин!
Мина, не говоря ничего, смотрела на Аларика. Он снова полез в карман и на этот раз достал оттуда маленькую золотую медаль, швырнув ее на кофейный столик небрежно, будто монету. Джон взял ее и поднес ближе к торшеру.
— Круто! А знаешь, мне эта штука знакома. На одной стороне…
— Папская печать, — тем же скучающим тоном закончил Аларик.
— Папы римского? Скажешь тоже.
— Это мой босс. — Аларик все так же смотрел на Мину, а она — на него. Часть ее сознания бесстрастно отметила, что рот у него маловат, все остальные части надрывно заявляли, что это не может быть правдой. У них с Лучаном был долгий разговор о вампирах…
О Господи.
— А на обороте что? Мина, глянь-ка.
Она взяла у брата медаль. На обороте был четко виден конный рыцарь, пронзающий дракона копьем.
— Святой Георгий? — с болью в сердце спросила она.
— Патрон нашего ордена, Палатинской гвардии. Святой Георгий и святая Иоанна считаются покровителями солдат. Георгий убил дракона…
— Да, знаю. — Мине стало трудно дышать.
— Слушай, — заволновался Джон, — Лучан пишет, что дракона убила ты.
— Угу. — Помолчал бы ты хоть раз в жизни. Сердце колотилось, мешая нормальному дыханию.
Аларик вскинул светлую бровь.
— Пишет? Он прислал ей письмо?
— Ну да. — Джон перешел к обеденному столу, где рядом с дареной сумкой лежало письмо Лучана. — Вот оно, тут.
— Нет! — Мина взвилась с дивана. — Джон, не давай ему…
Но Аларик, как всегда, оказался быстрее. Каменной рукой он обхватил ее за талию, поднял на воздух и приказал Джону:
— Дай-ка сюда.
Джон, огорошенный таким поворотом, замер между гостиной и столовой с письмом в руке.
— Не давай! — хрипло крикнула Мина, лягаясь босыми пятками — у Аларика это никаких болевых ощущений не вызывало.
Она сама не знала, почему ему нельзя показывать это письмо, — просто чувствовала, что этого делать не надо.
От нее, впрочем, ничего не зависело. Аларик, получив от Джона серебристый конверт, отпустил ее и начал читать. Мина с несчастным видом смотрела на брата.
— Да ладно, Мин, — оправдывался тот. — Обратного адреса там нет, все нормально.
Но о нормальности больше не могло быть и речи после того, как Аларик сообщил им:
— Дракон — по-румынски «дракул».
— Что? — не поняла Мина.
— Говоря, что ты убила дракона, он имеет в виду себя. Дракул. Дракула.
Мина сделала глубокий вдох. Комната заколыхалась.
— Погоди, — сказал Джон. — Значит, святой Георгий на самом деле убивал вампиров, а не драконов? И всех драконов на картинках следует считать аллегорией?
Однажды в селении не осталось больше девушек, кроме княжеской дочери. Она храбро пошла к источнику, невзирая на мольбы отца, но прискакал отважный рыцарь и спас ее.
Неудивительно, что Лучан, когда Мина показала ему в музее эту икону, особого восторга не проявил.
— Мне плохо. Сейчас стошнит, — прошептала она, боясь, что вот-вот потеряет сознание.
— Сядь. — Аларик снова водворил ее на диван. — В этот раз, надо признаться, совсем не грубо.
— Нет, мне нужно…
— Пей колу, это поможет. В ней сахар. — Он положил ей на плечо теплую руку, что только усилило дурноту. У Лучана руки всегда оставались холодными. И губы, скользившие по ее телу, тоже.
— Господи боже. — Мина отпила глоток, свесила голову между колен. Если кровь не прильет к вискам сию же минуту, она в самом деле вырубится. — Нет никаких вампиров, — бормотала она. — Нет. Нет.
Чем больше повторять, тем больше шансов, что это окажется правдой. Но как быть с воспоминаниями о минувшей ночи? С голосом Лучана, который до сих пор звучит у нее в голове?
Ведь ты же веришь, что святая Иоанна слышала голоса, сказал он. Почему образованная женщина вроде тебя в это верит, а в нечистую силу нет?
Нечистая сила.
Бог мой.
Он так и сказал.
— Пей, — мягко сказал Аларик, — а я расскажу тебе о некоем Владе Цепеше.
Мина, с головой меж колен, застонала при упоминании этого имени.
— Так ты о нем уже слышала? Хорошо, пусть послушает Джон. Влад Цепеш был правителем Валахии, а потом завоевал также и Трансильванию.
Мина застонала еще громче. Нет! Только не Трансильвания!
— Он был невероятно жесток и казнил людей, сажая их на кол, — слышали о таком способе?
— Значит, ты Влада Колосажателя имеешь в виду? — спросил Джон.
— Его самого, — обрадовался Аларик.
— Кто ж его не знает. Длинный кол, желательно не слишком острый, загонялся в различные отверстия тела жертвы…
— Мне требуется что-то покрепче колы, — выпрямившись, сказала Мина. — К примеру, виски.
— Не пойдет, — твердо ответил Аларик.
— Почему? — удивился Джон.
— Спьяну она позвонит вампиру, предупредит его и лишит меня элемента внезапности. Такое уже случалось. Влад Цепеш правил государством с 1456 по 1462 год, убивая не только врагов, но и собственных слуг. Неизвестно, сколько человек он казнил в действительности — возможно, сто тысяч, а возможно, и больше. Люди медленно, в муках, умирали на кольях вдоль всех дорог, ведущих ко дворцу господаря, и всякий въезжавший в страну испытывал подобающий страх.
Мина зажмурилась — хорошо бы и уши заткнуть, да не получится. Как не получится вернуться назад во времени, когда швейцар позвонил и сказал, что ей принесли заказ.
