Ведьма и эльф (СИ) - Майская Зоя

Бросив на меня быстрый взгляд, Альвэйр подтвердил мои смутные опасения:

— Всё зависит от того, как король пожелает трактовать ситуацию и закон. Вы можете попасть под суд по подозрению в шпионаже. А может не быть никаких последствий вовсе. В любом случае, хорошо, что теперь вы подданная короля, это отчасти защищает вас.

Он не мог обещать мне, что со мной всё будет в порядке — это было честно.

— Но даже если дело дойдёт до суда, вам не нужно волноваться. Я сделаю всё возможное, чтобы защитить вас.

Я склонила голову к лошади, чтобы скрыть смущение.

— Даже теперь, когда вы знаете, кто я?

Больше всего на свете мне хотелось быть принятой. Я видела подобное смутное будущее — для меня и Альвэйра. Его образ манил и соблазнял меня. Вот только я не представляла, что надо делать, чтобы достичь желаемого. Потому что Альвэйр всегда вёл себя не так, как я того ждала от него.

— Вы думаете, что я скажу, что ваша сущность не имеет для меня значения?

Я молчала, и сама не понимая, какой реакции ждала. Но в глубине души знала, что хотела бы услышать что-то подобное.

— Я солгу, если буду уверять, что ваши тайны не повлияли на моё отношение к вам. Я о многом догадывался, но далеко не обо всём… Но я хочу быть откровенен, раз вы были достаточно храбры, чтобы сдаться на мою милость. Поэтому подождите. Возможно, однажды настанет день, когда я попрошу вас прочитать меня до конца и самой решить, как я к вам отношусь.

Мои глаза широко распахнулись, я замерла, глядя на чёткий профиль белеющий в сгущающихся сумерках. Он не мог больше удивить меня даже если бы тотчас же признался в вечной любви и верности.

Добровольно пустить менталиста к себе в душу…

На это способен лишь самоубийца!

Но отчего-то впервые за сегодняшний день мне стало легко и спокойно.

***

Через врата мы проехали уже в полной темноте. Луна ещё не успела взойти высоко, потому мои уставшие глаза едва различали очертания зданий, деревьев и эльфов…

Как-то много их было для этого времени.

— Стойте! — услышала я чей-то незнакомый голос. — Указом короля Ольмильяра мне приказано взять под стражу леди Эльрис из Дома вереска.

Посланец короля говорил что-то ещё, но я его более не слышала — удушающий страх поднялся из глубины. Они узнали! Не было иных причин для моего заключения под стражу.

Щит задрожал, готовый рассыпаться в прах. Слишком измотана я была за этот день. Слишком потрясена. Ужас тонкой струйкой начал вытекать из меня, но я совсем не замечала этого, лишь обхватила себя руками, силясь защититься от происходящего.

— Тише, Эльрис, — тёплая рука легла на мою застывшую ладонь. Альвэйр сжал её и заставил меня взглянуть ему в глаза. — Посмотри на меня.

Лицо его внезапно оказалось так близко, что даже в темноте я различила шелковистое мерцание длинных ресниц, чувственную линию губ и излом угольно-чёрных бровей. Но хотя все черты лица Альвэйра были теми же, что и час назад, теперь я видела в них не надменную отстранённость, а то, что мыслимо показывать лишь наедине. Сокровенную нежность и обещание.

Сухие губы, коснувшиеся моих, были такими же. Мягкими, ищущими и извиняющимися.

Не передо мной. А перед той, другой, что тенью стояла рядом.

Сейчас, когда щит мой почти истаял, я почувствовала то, что таило его сердце. Желание отвлечь меня от срыва было лишь пеной на гребне волн. Там, в глубине, таилась бешенная решимость держаться от меня подальше. Которая исчезала всякий раз, стоит мне оказаться у него на виду.

Море страдания и вины. И ненависть к самому себе за тягу к другой женщине.

О, как это было горько!

Целовать его и пить сожаление горстями.

Но у мук Альвэйра был и сладкий, почти безумный привкус. Я чувствовала дрожь его нетерпения и мрачного ликования как свою. Касаться кожи — как ему этого хотелось. И горячие пальцы скользили по моем подбородку, шее. Медленно и нежно.

Его желание вспыхнуло во мне огнём. И я забыла о страже короля, о том, что меня разоблачили, а будущее стало туманным и зыбким…

— Я не ослышался? В чём же её обвиняют? — поцелуй растаял под звуки раздражённого голоса Эрвина.

Я поймала потрясённый взгляд Альвэйра, словно тот сам не понимал, что только что случилось. Эльфы в процессии если и заметили наш поцелуй, то виду не подали.

Посланец короля вновь заговорил:

— Это мне не ведомо. Я лишь исполняю приказ.

Краем глаза я заметила мимолётную усмешку на губах темноволосого лорда.

— Моя леди, я сопровожу вас. Едва ли стражи короля будут столь учтивы, что дадут вам передохнуть после нападения человеческого мага и долгой дороги.

Я не видела лиц встречающих нас эльфов, но догадалась, что слова Альвэйра поразили их.

Однако, чтобы ни случилось с нами, приказ короля был однозначен и им ничего не оставалось, как следовать ему.

Странная это вышла процессия. Совсем не похожая на сопровождение заключённой. Луна всходила над ущельем и освещала вереницу всадников — стражи короля утонули в черноте одеяния воинов Дома вереска, сопровождавших нас до самого королевского замка.

Альвэйр весь путь ехал бок о бок со мной. И отчего-то тревоги мои улеглись, будто и не бывало.

Глава 44

Когда-то Эльрис, сама того не ведая, очень верно оценила способность эльфов погружаться лишь в одну эмоцию. Сейчас Альвэйр плыл в едином потоке холодного гнева, позабыв про свои сомнения и терзания.

Он видел лишь одно — противника, с которым надо расправиться. Пусть этот противник и его король.

Убедившись, что место временного пребывания Эльрис до суда соответствует её статусу леди Дома вереска, мужчина оставил её отдыхать под присмотром не только стражей Ольмильяра, но своих воинов. Не сказать, что он действительно верил, что ей посмеют нанести вред, но так было разительно спокойнее.

Ноги сами несли его нужной дорогой, а в голове уже зрел план. Он успел отправить посланца к Кэлеану и поторопить жреца со сборами. Они давно собирались нанести удар в отплату за то, что сотворила Килтис. Но если изначально Альвэйр хотел пощадить чувства правителя, теперь от этих намерений не осталось и следа.

С каких это пор королевская семья стала считать, что его дела — их дела? И, что самое отвратительное, разрешила себе действовать за его спиной.

Альвэйр едва слышно вздохнул. Быть может, то была его ошибка.

Поглощённый чувством вины за смерть прошлого короля он был излишне снисходителен к юному Ольмильяру. Он верил, что из него получится великий король, что сумеет спасти их народ.

Отчасти так оно и было.

У Ольмильяра было то, что присуще лишь истинным эльфийским правителям. Величие. Которое ощущается и признаётся всеми окружающими. Одного взгляда на светловолосого эльфа достаточно, чтобы желать следовать за ним хоть в пекло. Из него вышел бы отличный полководец, пожелай он избрать эту стезю. К тому же Ольмильяр был хитёр, расчётлив и умел добиваться своего так или иначе — качества которые не так часто можно найти у столь молодого эльфа.

Вот только все это сходило на нет под гнётом эмоций. Он в миг становился поспешным и импульсивным настолько, что люди позавидовали бы.

К счастью, пока правитель не был влюблён, потому существенная слабость у него была лишь одна.

Килтис.

И именно из-за неё король никак не мог оставить его в покое. А Альвэйр терял терпение год за годом, пока совсем недавно оно не истончилось.

Впрочем, иногда у эльфа возникало подозрение, что дело не только в принцессе. Похоже, сам король грезил мыслью породниться с Домом вереска. Будь у Альвэйра сестра, возможно, Ольмильяр оставил бы его в покое и давно пришёл с брачным предложением к ней.

Но что толку размышлять о невозможном. У Альвэйра нет сестры. И никогда не будет дочери, на которой король мог бы жениться.

А значит придётся делать то, чего не хочется.