Маделайн Монтегю - Ночной
Все пялились на нее всякий раз, когда она приезжала в город. Она знала, что сплетен по поводу отца ее ребенка было хоть отбавляй. Даже пара любопытных старых куриц, спросили ее об этом в упор.
Девушка сказала им. Она не видела причин, не делать этого. Если ребенок родится от Рафа, они все равно увидят это. Она должна быть честной. И по отношению к Бобби, и к любому другому в округе такому же смуглому, как Раф, и более похожему на индейца, чем все остальные – черты, присущее в основном черно-белой общине.
Она предпочла, чтобы они знали, что отцом был Раф и не задавались вопросом, был ли этот ребенок от ее бывшего.
Бобби повел себя так, словно она переспала с ВИЧ инфицированным, и держался от нее на расстоянии.
Она решила, что ей, вероятно, придется забирать ребенка из школы, по крайней мере, до тех пор, пока тот не станет достаточно взрослым, чтобы защитить себя.
Она не очень много знала о Рафе или расе, к которой он принадлежал. Алейна решила вести небольшой дневник о ребенке. Если выяснится, что ребенок взял что-то от отца, она хотела объяснить ему все, что сможет.
Девушка нашла акушерку на последнем триместре. Прочитав столько книг, сколько смогла, она все еще боялась в одиночку пройти через это. Акушерка находилась за два округа от нее, что означало долгую поездку, когда начнутся схватки, но Алэйна боялась идти к любому другому врачу, который находился намного ближе, на тот случай, если малыш будет больше похож на оборотня, чем на человека и родится в своей нечеловеческой форме.
Девушка ощутила облегчение, когда пошел восьмой месяц, поскольку все время боялась, что родит раньше времени и/или у ребенка будут осложнения. Она так же не была уверенна относительно даты родов.
Девушке начало казаться, что она будет беременной вечно, и она стала гулять два раза в день, надеясь приблизить роды. Было ужасно неудобно оставаться беременной и дальше.
В девять месяцев и восемь дней беременности, она было собралась отправиться на дневную прогулку, когда услышала, как подъехала машина. Страх тут же охватил ее. Никто никогда не приезжал к ней, если не было плохих новостей или они сами не являлись плохими вестями.
Бобби избегал ее с того дня, когда Раф разбил ему лицо, однако Раф давно уже уехал. Поэтому Алэйна не могла избавиться от чувства страха, что когда выйдет проверить, кто приехал – там будет стоять Бобби.
Девушка была так ошеломлена, когда отдернув занавески, столкнулась лицом к лицу с Рафом, что нескольку минут не могла даже пошевелиться. Выражение его лица было суровым, но как она поняла, это было из-за его неуверенности в радушном приеме.
Придя в себя, она распахнула дверь. Издав что-то среднее между смехом и рыданием, она бросилась на него, крепко обнимая. Видимо не ожидая такого приема, он не спешил обнимать ее. Она уже начала было отстраняться, осознав, что он не разделял ее энтузиазма, когда Раф обнял ее, крепко сжав в объятьях.
Когда его хватка ослабла, он притянул ее за волосы, чтобы поцеловать. Его рот был горячим и сладким и на вкус словно небеса. Ее желание достигло наивысшей точки, когда она приветствовала вторжение его языка, пробуя его на вкус. Она жаждала почувствовать его всегда. Девушка с жаром поцеловала его в ответ, вспоминая ощущение его тела и поглаживая шелковистые волосы, плечи.
Раф встретил ее лихорадочную нужду с рвением, которое соответствовало или превосходило ее собственное, направляя ее обратно на кухню, пока не толкнул к стене и не прижался к Алэйне всем телом.
Толчок пошел сквозь него, прервав поцелуй, он отстранился от нее и смотрел вниз на внушительную выпуклость под ее рубашкой. Чувство вины и сомнение исказили черты его лица, когда он снова посмотрел на нее.
Алэйна с трудом сглотнула.
– Не останавливайся, – умоляюще сказала она.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты уверена?
Алэйна сказала на выдохе.
– Уверена!
Подняв, он отнес ее в спальню и усадил на кровать, наблюдая, пока она стыдливо снимала штаны и трусики. Слабая улыбка коснулась его губ, когда он увидел, как девушка натянула майку, чтобы скрыть округлый живот. Подняв майку, он начал целовать его.
– Моя малышка такая красивая, – пробормотал он, подняв голову, чтобы взглянуть ей в лицо.
Алэйна неуверенно улыбнулась.
– Ты ведь еще не видел его.
В его глазах плясали смешинки, когда он опустился на кровать и прижался к ее носу своим.
– Я имел в виду тебя, – хрипло пробормотал он, снова поцеловав ее.
Неожиданно Алэйна почувствовала схватки, начавшиеся еще раньше. Отчаяние охватило нее. Она не хотела ждать. Алэйна слишком в этом нуждалась. Она так долго ждала его прикосновений, как он войдет в нее, мучительно нуждаясь в нем.
Скользнув рукой вниз, она вытащила майку из его джинсов и потянула молнию вниз. Он был горячий, твердый и готовый для нее, Алэйна ощутила невероятный восторг, когда обхватила его член рукой, лаская разгоряченную плоть.
Он прервал поцелуй. Приподнявшись, чтобы сбросить джинсы и футболку, он лег между ее бедер и, изучив ее живот, переместился под удобным для нее углом. Приподнявшись на локтях, он вошел в нее, плоть к плоти. Она ахнула, пытаясь как можно ближе прижаться к нему, желая почувствовать его глубоко внутри.
Взяв ее за руку, заметив, что положение было слишком для нее неудобным, он перекатился вместе с ней на спину, удобно устроив ее колени.
В любое другое время она, возможно, почувствовала бы смущение, но сейчас она была доведена до такого отчаянья, что не могла больше ни о чем думать, кроме как о его члене внутри своего тела. Закрыв глаза, она ощущала тепло и растяжение глубоко внутри, пока его член медленно входил в ее лоно. Когда она приняла его полностью, то поднялась и снова опустилась. Приятные ощущения возникали внутри нее, как и дискомфорт. Не обращая на него внимания, она сосредоточилась только на удовольствие, пытаясь ускорить темп, который вознесет ее к вершине.
Он схватил ее за бедра, помогая ей, пока она не начала задыхаться. Снова перевернув ее на спину, он приподнялся на руках, наращивая темп, внимательно наблюдая за выражением ее лица.
Она стремилась достичь кульминации, иногда борясь с нарастающим дискомфортом. Внезапно ее тело начало содрогаться. Алэйна вскрикнула, когда почувствовала первые конвульсии, выгнувшись ему навстречу, задыхаясь и застонав.
Раф остановился. Он дышал с трудом, сопротивляясь своему желанию.
– Не останавливайся, малыш, – произнесла Алэйна, пытаясь отдышаться.
Он поднял голову и взглянул на нее, его лицо исказилось от болезненной нужды. Внезапно Раф содрогнулся, войдя еще глубже. Застонав, он стал вонзаться в нее, пока не кончил и, наконец, выдохнул от облегчения.
