Анна Дашевская - Семь гвоздей с золотыми шляпками
Брашер, Теодор Брашер, бывший для меня доселе кем-то средним между героем старой сказки и персонажем полузабытого сна! Маг, информация о котором так долго не давалась мне в руки, стоит передо мной, отделенный лишь тонким стеклом… и четырьмя сотнями лет.
Пока я пребывала в некотором обалдении от его внезапного появления рядом с текущей реальностью, Кайонн вытянул у меня из пальцев ручку и быстро написал: «У нас даже раздела магии такого нет! Где искать, по каким именам? Можете ли вы дать какие-то базовые формулы? Как вы ощущаете течение времени? Как звали вашего ученика?»
Очень быстро мы увидели ответную записку — перечисление имен и названий книг и статей, пара формул. Я сообразила и сделала моментальную копию на коммуникаторе, чтобы не тратить время на переписывание: на гладкой доселе поверхности зеркала появилась рябь, пробежали волны, намекая на окончание сеанса связи. Брашер протянул руку к зеркалу, и такая надежда на чудо была в этом жесте, что я невольно отвела глаза. А когда вновь посмотрела, увидела лишь зеркальную гладь, по-прежнему не отражающую ни меня, ни Кайонна.
Мы посмотрели друг на друга: сидим на полу, всклокоченные, глаза вытаращены, пальцы почему-то у обоих вымазаны чернилами. Хороши! Жорж хмыкнул, потом рассмеялся, и через мгновение мы уже весело ржали — в голос, складываясь пополам от хохота, вытирая слезы. Так, будто мы снова всего лишь студенты Академии, и впереди у нас подвиги, открытия и загадки, которые мы, конечно же, с блеском разгадаем.
— Хорош профессорский состав, — отдышавшись, сказал Кайонн. — А студентам на лекциях, небось, втираешь насчет чувства собственного достоинства, подобающего магу?
— Что мне, студентам рассказать больше нечего, что ли? Сам хорош, ректор называется. — Я поднялась с пола. — Ну что, похоже, я снова иду из старой библиотеки в новую. Кроме Хранителя Либера, никто эти имена и тексты не найдет. Ты со мной?
— Боюсь я Либера, — покачал головой Жорж. — Когда с ним разговариваю, мне все время кажется, что сейчас меня будут отчитывать за потерянный учебник. Иди одна, а я пойду бумаги подписывать. Знаешь, на что в основном расходуется мое рабочее время?
— Примерно представляю…
— Зато никто в Лютеции лучше меня не знает, почем обходится ремонт черепичной крыши пятивековой давности, и сколько нужно сантехников, чтобы прочистить трубы в женском туалете на третьем этаже.
Меня передернуло: в женский туалет на третьем этаже главного корпуса старались не заходить даже призраки и зомби, вызванные на занятиях неумелыми пока некромантами со второго курса.
Глава 29.
Кажется, всю последнюю неделю я только и делала, что удивлялась. Видимо, резерв удивлений закончился. Хранитель Либер не вытащил немедленно из-под стола все, названное в принесенной мною распечатке; он даже не пошел к полкам, только глубоко задумался. Я посмотрела, как он глядит в листок, сказала, что зайду в библиотеку завтра утром, и отправилась к Равашалю. Меня ждали на первый допрос Яначека.
Стандартная допросная — привинченные к полу стол и стулья, окно для наблюдения с односторонним стеклом, записывающее устройство. Яначек по-прежнему был скован орихалковыми браслетами — если я не ошибаюсь, это украшение ему теперь носить до самой смерти. Напротив него сидел колонель Брихсдорн и смотрел в разложенные перед ним папки: описания, магоснимки, показания Лаваля, Келебориона, Марии. Возле двери статуей застыл могучий охранник.
Мы с Равашалем наблюдали с другой стороны одностороннего окна.
— Ваше имя? — скучным голосом спросил Брихсдорн.
— Милош Яначек, сын Витуна, сына Карела.
— Гражданство?
— Королевство Лаций. Кстати, я не помню, чтобы мне предъявляли ордер на арест, подписанный судебными органами Лация, — усмехнулся Яначек.
— Согласно союзному договору, первичные следственные действия при подозрении в особо тяжких преступлениях, совершенных на территории Союза королевств, могут производить следственные органы той из стран Союза, сотрудниками органов безопасности которой подозреваемый был задержан, — все так же скучно, без интонаций проговорил колонель.
— Первичные — это сколько?
— Первичные — это семьдесят два часа.
— Ага, ну-ну, — кажется, совсем успокоился Яначек.
— Он на что-то рассчитывает, — толкнул меня в бок Равашаль. — Дело даже не в том, что он слишком спокоен; он был напряжен, а после слов о семидесяти двух часах расслабился.
Я думала так же. И пока не понимала, что же именно мы еще не знаем и не принимаем в расчет. Из известных нам подельников мага на свободе осталась баронесса Макмердок с секретарем, и неустановленный пока племянник Герберт. Баронесса в бегах, и на территории Галлии после инцидента в Лаваль-Корнийер не появлялась. Где Герберт, мы не знаем, но в подслушанном мною разговоре милый дядюшка велел тому уйти в тень, и обещал вызвать. Значит, на племянника в качестве кавалерии из-за холмов он надеяться не может.
Так что же мы не учли?
Допрос тем временем продолжался.
— Вы обвиняетесь в похищении, незаконном удержании и убийстве нескольких граждан Союза, в практиковании запрещенных видов смертельной магии, а также попытке грабежа, — сухо проинформировал Яначека Брихсдорн.
— А грабил-то я кого? — тот искренне удивился.
— Значит, остальные пункты обвинения не вызывают у вас возражений?
— Этого я не говорил. Но понять, что имеется виду, могу. А насчет грабежа — не понял.
Брихсдорн демонстративно тяжело вздохнул, вытянул снизу стопки синюю папку, раскрыл и прочел:
— Попытка получения магического артефакта, именуемого «камни Коркорана». Раз вы настаиваете, давайте начнем с этого эпизода.
— Ну, тут все просто, — оживился Яначек. — Вы же читали, небось, в моем досье, что по одной из специальностей я маг-медик. Вот однажды в старой книжке мне попалась информация, что, якобы, эти самые камни можно использовать при залечивании серьезных ранений. Там было сказало, что, когда раненому требуется переливание крови, использование данного артефакта позволяет переливать любую кровь, не принимая во внимание группу и резус-фактор. Это ж было бы открытие в медицине! Вот я и решил найти артефакт и проверить…
— А то, что артефакт находится в частном владении, вас не смутило? — не удержавшись, съехидничал Брихсдорн.
— Так я тогда этого и не знал! А когда раскопал, где они находятся, уже так завелся, что стало все равно, лишь бы проверить, действительно ли это возможно.
— Ты об этом свойстве камней знала? — повернулся ко мне Равашаль.
