Наталья Косухина - Другой мир. Беда не приходит одна
– Но не на окне.
Я не сразу поняла, что она сказала. А потом воскликнула:
– Нет! Там же двести-знает-какой этаж. Ты в своем уме?!
– Да! Ты же обещала мне помочь. Знаешь, как для меня это важно? И я помогла тебе тогда с библиотекой.
Прикрыв глаза, я вспомнила про бесплатный сыр в мышеловке.
– Мне кажется, я плохо на тебя влияю. Хорошо, – с мукой в голосе сказала я. – Но я только помогу.
– Конечно!
Пока Вуку наводила красоту, я плела магическую веревку, прикрепляла ее в комнате и к себе. То же самое требовалось сделать и для соседки. Когда все было готово, открыла окно и выглянула наружу.
Мама мия! Такая высота, что небоскребы Земли не котируются.
– Имей в виду, если я разобьюсь – виновата будешь ты, – сообщила я Вуку.
– Хорошо, полезу первая.
– Само собой. Я ведь не знаю, куда двигаться!
Перекинув ногу через подоконник, вампирша вылезла на бортик, отходящий от стены на полметра, и, глубоко вздохнув, сиганула вниз.
– Вуку! – перепугалась я.
– Не кричи! Все нормально! Давай следом за мной.
Тоже глубоко вздохнув, я пролезла в окно и, крепко вцепившись в оконный проем, оказалась на улице.
Не сказала бы, что меня это сильно обрадовало. Слыша, как Вуку спускается все ниже и ниже, я решила не отставать от соседки и спрыгнула вниз, как это делают в фильмах альпинисты.
Удар – и я заскребла ногами по гладкой стене, стараясь удержаться.
– Обхвати ногами веревку и просто позволь телу медленно скользить вниз, – сказала соседка.
Легко ей говорить, а тут руки от страха разжать невозможно.
– У тебя чувствуется огромный опыт, – пропыхтела я. – Интересно, откуда?
– Мы с братьями часто лазим по горам.
Стук сапог возвестил, что вампирша приземлилась.
Решившись, я сделала, как велели, и плавно начала соскальзывать. Несколько секунд – и меня обхватили руки Вуку, чтобы тут же аккуратно поставить на каменный бортик.
– Уф… Что теперь? – выдохнула я.
– Открываем окно, только тихо.
Я подошла к раме и для начала просто толкнула ее от себя, она, как ни странно, отворилась. Никакой защиты. Безответственно это, мало ли кто может влезть в окно.
Судя по тишине и темноте в комнате, Надим спал.
– Ну, давай! Удачи! – шепнула я Вуку.
Прикрыв глаза и замерев на несколько секунд, вампирша решилась и полезла в окно. Спустившись с подоконника, она начала раздеваться.
Наблюдать общение влюбленных я не подряжалась, поэтому сдвинулась чуть в сторону, прислушиваясь. Удалась затея или нет?
Раздалась приглушенная возня. Вуку вскрикнула и прошептала:
– Это я! Аккуратнее с заклинанием.
Значит, Надим спит с взведенными заклинаниями? Занятно.
– Что ты тут?..
Дальше голос преподавателя смолк. Рассмотрел.
– Выгонишь?
– Я…
– Сама не уйду.
Послышалось шуршание на постели, затем – стон капитуляции демона.
Я довольно улыбнулась.
Так, теперь нужно попасть обратно. И как это сделать? Спуститься – не забраться. И надо поторапливаться: стоны из приоткрытого окна все громче и громче.
Своими силами я не поднимусь, значит, нужно припоминать подходящее заклинание. Ну же, Надя, как тебя учили. Ты – одна, на черт-те какой высоте, и помочь некому. Какое заклинание ты выбрала бы?
Мм… А если сматывания?
Прошептав нужные слова, я подзабыла про скорость и, взвизгнув, чуть не выпустив веревку, рванула вверх. В окно своей комнаты я не забралась – влетела, плюхнувшись на подоконник.
Раздался визг.
Я вскочила, не понимая, где режут свиней.
Спрыгнув с того места, где только что была я, хранитель, визжа, наматывал круги по комнате.
– Что ты разрываешься? Что произошло?
Заметив, что дракончик поджал хвост, я подошла и, сграбастав тяжелую тушку на руки, прижала к себе.
Тот настороженно замер, еще сильнее поджав отдавленную конечность.
– Я нечаянно. Пойдем помогу.
Дракон в моих руках задергался. Когти он выпустить не мог, а без них лапы проскальзывали, не принося желанного результата. Поскуливая, Гена приготовился к худшему, но я лишь внесла его в ванную и опустила хвост в таз с холодной водой и с хранителем на руках присела рядом.
Зверь опасливо косил на меня глаза.
– Не переживай: больных и покалеченных не бью.
Чешуйки на дракончике начали приподниматься, из горла рвался рык.
– Будешь огрызаться – замочу в тазике.
Чешуйки опали, и тем не менее я чувствовала: в дракончике клокотал гнев. Ну, вот не ладятся у меня отношения с живностью. Что тут поделаешь?
Когда Гена немного расслабился и я предположила, что боль ушла, перенесла хранителя на его место и, закрыв окно, задумчиво посмотрела на звезды.
Интересно, где он сейчас? Что делает? Ему же тяжело, как и мне?
Велор Шафирану коре Нару
Я стоял у окна и смотрел на звезды. Борьба с собой превратилась в настоящую пытку. Я плохо сплю, плохо ем, а в королевстве такая ситуация, что ни в коем случае нельзя показывать своей слабости.
Сейчас затишье перед бурей. Главы родов не поверили, что я на самом деле связан. Они молчали, но даже наши сторонники думали, что я лгу, дабы упрочить свое положение.
А во мне продолжалось сражение между сердцем и разумом. Оно изматывало меня день за днем. Мне нужно было совсем немного времени, всего год или полтора. Капля…
Я знал, где она, что делает: Шиу докладывал мне обо всем. Но так же ее задел приворот, как и меня, или нет? Залезть ей в душу я не в состоянии. А жаль…
– Сын, – раздался за спиной голос матушки.
– Да?
– Мы с отцом рады, что ты наконец-то взял себя в руки и вышел из того невменяемого опьяненного состояния.
– Хорошо.
– Расскажи, что тебя гложет. Ты прекрасно держишься, но я же знаю: с тобой что-то не так.
– Все нормально.
Королева глубоко вздохнула:
– Почему бы тебе не смириться с тем, что ты ее полюбил? Она неплохая девочка. Да, у нее непростой характер, но она верная и преданная. Для тебя – хороший выбор. Ваша связь решила основную проблему с заговорщиками, лишив их единственно серьезного аргумента. Что не так?
– Наверное, то, что я считаю свою спутницу жизни гадиной, – соврал я.
Больше не считаю. В отношении ее мой разум мутнеет.
– Это же несерьезно, сын. Ты даже не стараешься увидеть в ней хорошее. И сражаешься со своими чувствами.
– Что же я за правитель, если не могу управлять даже собой? – сказал, направляясь к двери, и вышел.
Продолжать данный разговор не имеет смысла.
К королеве подошел супруг, который скрывался за стенами тайного хода.
– Ну, что я тебе говорил?
– Я должна была попытаться, – грустно сказала королева. – Он мой ребенок, и мне больно смотреть, как он мучается! Хотя это лучше, чем страх, что он не способен любить и что его убьют.
