Эдриан Феникс - Взмах крыльев
Вспомнил, что Данте прошептал в губы.
Ты никогда не попробуешь мою кровь.
Руки Ронина прижались к стене позади, ладони пробили кирпич и грубый цемент. Посмотрим, дитя, посмотрим.
Данте остановился. Наклонил голову, прислушиваясь. Подошел к центру крыши, замер, затем сделал еще один шаг. И исчез. Звук бьющегося стекла раздался эхом по всей улице.
Улыбка коснулась губ Ронина. Предугадать действия мальчика трудно.
Данте просто прыгнул в стеклянный люк на крыше.
* * *
С сохранившимся ощущением его пальцев на своем лице Хэзер смотрела, как Данте бежит по улице, словно размытое пятно, слишком быстро для человеческого глаза. Он исчез в ночи. Или слился с ней.
Она уставилась на пустой тротуар. Двигатель MG стучал и звенел, остывая. Плохое предчувствие свернулось в ее животе, щупальца сомнений сжимались вокруг позвоночника. Она открыла пассажирскую дверь.
И подумала о том, чтобы вызвать Коллинза, но поняла, что это означало бы попросить его рискнуть своей карьерой. И он, вероятно, сделал бы это, тоже.
Хэзер вышла из машины и тихо закрыла дверь. Ничего не двигалось на улице. От гудящих ночных фонарей тянулись тени. Большинство домов стояли в темноте, как и большинство соседних предприятий. Семейный магазин. Букинистический магазин. Антиквариат.
Она побежала по улице, скетчерсы на резиновой подошве почти не издавали звуков, касаясь тротуара. Ее сумка билась о бедро, и она остановилась; но было уже поздно возвращаться в MG. Повернувшись, она размашистым шагом пошла по гравию в переулок между антикварным и букинистическим магазинами.
Где был Данте? Уже внутри?
Пообещай, что не станешь рисковать.
Нет.
Его низкий голос коснулся ее сердца, так же как пальцы касались лица. Гнев поднимался в ней, разжигая огонь внутри. Великолепный, сексуальный, но упрямый. Слишком верный.
Голос Симоны прошептал в ее мыслях: «Что вам нужно запомнить, m’selle, так это то, что Данте никогда не говорит и не прощает ложь».
Тогда как он мог обещать избегать опасностей, если это может стоить жизни Джею? А если Джей уже мертв? Она прогнала эти мысли.
Хэзер вышла из переулка в сгустившуюся тень на тротуаре. Через улицу напротив «МЯСО НА ЗАКАЗ» окна были заколочены досками, красная краска выцвела из-за погоды и приобрела ржавый цвет.
Острый звук разбивающего стекла нарушил тишину. Хэзер выдернула 38-й из внутреннего кармана плаща. Перебегая через улицу, она поняла, что вес оружия был не правильным. Оно не заряжено. Она только бросила взгляд на пистолет, когда какое-то движение привлекло внимание, заставляя ее обернуться.
Хэзер упала на мокрый тротуар, перекатившись влево. Она схватила обеими руками пустой 38-й, направляя его между согнутых коленей на тьму, которая мчалась на нее со скоростью, от которой замирало сердце. Она нажала на курок. 38-й выстрелил, пронзая ночь, пуля вошла в плоть. Хэзер выдохнула. Магазин был пуст, но одна пуля все еще оставалась в барабане.
Томас Ронин стоял в шаге от нее, прижимая руку к телу. Сквозь пальцы сочилась кровь. Он нахмурился, смотря на рану.
— Черт.
Хэзер поднялась на ноги, подняв 38-й вверх. У нее лежал другой магазин в кармане, но на перезарядку не было времени.
— Не двигайся. — Она нацелилась пустым пистолетом на лоб журналиста, надеясь, что он купится на блеф. — Пуля в голове на некоторое время свалит тебя.
Ронин посмотрел на нее. Улыбка изогнула его губы.
— Непослушный Данте. Рассказал тебе секрет фирмы. Что более удивительно, ты поверила ему.
Он покачал головой и отвел руку от раны. Что-то выскользнуло из пальцев и звякнуло об бетон.
— Он говорил тебе, что это больно? Очень.
Ладони Хэзер вспотели.
— Если не хочешь снова почувствовать много боли, стой на месте.
Вытерев окровавленные пальцы об джинсы, Ронин фыркнул.
— А ты самоуверена.
— Ты здесь для истории? — спросила Хэзер, держа прицел на лбу журналиста, надеясь, что тот не слышит, как громко стучит ее сердце. — Или специально выманил нас?
Ронин наклонил голову.
— Вот опять… нас. Я выманил Данте. И не могу помочь тебе, ты ведь сама приехала.
Он переместился.
Что-то ударило Хэзер в висок, в глазах замерцали синие огни. Она пошатнулась. Пистолет выскользнул из хватки, сорвав ноготь с указательного пальца. Боль пронзила до локтя. Мерцающее колесо закрутилось в воздухе. Кольт полетел на крышу «МЯСО НА ЗАКАЗ». Грубые руки развернули ее, коснулись горла. Сжимая.
— Время Данте проснуться, — сказал Ронин ровным спокойным голосом, — и время отправить тебя спать.
В глазах Хэзер потемнело. Она отвела локоть, надеясь ткнуть в рану Ронина, и в то же время ударила ногой.
Он сжал сильнее.
Она хватала воздух. Ногти царапали его руку.
Темнота поглотила ее.
* * *
В остром граде из стекла Данте приземлился, присев на бетонный пол. Старый запах пролитой крови и мучений пронзал здание, прилипая к нему, как голодная пиявка. Он выпрямился, осколки падали с плеч и волос, рассыпаясь по грязному пыльному полу. Толстые изогнутые крюки и цепи блестели в темноте. Ни электричества. Ни света. Только немного лунного света проникало через разбитое окно в потолке. Но для него и этого достаточно.
Мелькнуло изображение: брызги крови на белых стенах, пустые лица, окно. Какой-то голос спрашивал: «Что он говорит?»
Изображение исчезло, но тревога Данте усилилась. Подняв очки на макушку, он слушал. Два сердцебиения. Одно медленное, нестабильное; другое глубокое и ровное. Одно смертного. Другое создания ночи. Адреналин горел в мышцах Данте. Сделав глубокий вдох гнилого воздуха, он побежал.
Цепи звенели следом за Данте, и память цеплялась за него холодными пальцами. Боль заколола глаза. Проигнорировав ее, он достиг конца длинного здания, дверь открылась, скрипнув металлом по бетону. Запах создания ночи. Чистый и пряный, напитанный кровью и теплый. Знакомый.
Мерцающий свет, льющийся из открытой двери морозильника — искусственное освещение — и фигура, мчащаяся со скоростью создания ночи. Черная коса, кожа цвета кофе с молоком, глаза черные, как жженый кофе, и озлобленные.
Этьен.
Данте пошел прямо на него, тихо и быстро. Этьен уклонился в последний момент перед столкновением, но Данте повернулся следом за ним, ударяя предплечьем в лицо.
Кровь потекла из сломанного носа Этьена. Он тяжело рухнул на пол, Данте оказался сверху. Воздух вырвался из легких. Схватив прядь украшенных голубым бисером волос, Данте ударял голову Этьена об бетон снова и снова. Что-то треснуло — пол или череп, Данте не был уверен. Сильная боль пронзила его правый бок. Посмотрев вниз, он понял, что Этьен бил его кулаком по ребрам.
