Генетика любви (СИ) - Катрин Селина "Сирена Селена"

— Орианн. — Тем временем Себастьян шагнул с кольцом ближе. — Это всё-таки был подарок… и я надеялся, что ты будешь его носить… скажем, в знак благодарности. — Он робко улыбнулся. — Пожалуйста, дай мне шанс. Если тебе хоть что-то не понравится на Юнисии, я верну тебя сюда или на Эльтон, в любой другой Мир Федерации, куда ты укажешь. Обещаю.

Это «обещаю» в глубоких, как океан, синих глазах плескалось такой мольбой, что я поверила.

Глупо? Не знаю.

Я машинально взяла кольцо.

— Ладно, — ответила я. — Но это кольцо ничего не значит, Себастьян. Я не твоя невеста, ты это понимаешь? Я больше не выйду замуж. Ни за кого. С меня хватит.

Он медленно кивнул.

Я облегчённо надела его, но не на безымянный палец, а на указательный. Касс промолчал, и я расслабилась. В остальном Себастьян повёл себя безупречно. Он предложил вместе с детьми поесть пиццу и рассказал, что, оказывается, уже забронировал для нас две каюты на лайнере:

— Лететь на Юнисию долго, поэтому я свой «Ястреб» отправляю как груз, а мы с комфортом доберёмся стандартным рейсом. Это займёт почти месяц в одну сторону, зато на корабле есть стабильная инфосеть, детская комната, бассейн, тренажёрный зал и ресторан. Пока мы будем добираться, сможем использовать это время, чтобы закрыть все оставшиеся вопросы.

***

Орианн Ор’тэйл

Юнисия оказалась именно такой, какой её описывал Себастьян, со своими плюсами и минусами. Местами она напоминала деревню, а местами — супертехнологичные районы Цварга. Приземистые здания на фундаменте из рессор органично дополняли яркую незнакомую природу, невысокие, но толстые деревья со стволами в виде бутылок, удивительные цветы-перья, голубого карлика в небе вместо привычного жёлтого солнца. По утрам остров устилало мягкое покрывало лилового тумана, которое порой доходило до середины бедра — особенное разреженное море Юнисии, где молекулы воды смешивались с молекулами магниса. Красиво, непривычно, но после коралловых озёр и драгоценных гор Цварга меня в первую очередь интересовала не столько флора и фауна планеты, сколько практично-техническая сторона жизни.

Признаться, пока мы летели на лайнере, я сильно опасалась, что землетрясения на новом месте будут основательно мешать жизни: а если это серьёзно? А если дети перепугаются? Как выяснилось, боялась я зря. На центральном острове, где базировалась Академия, всё свелось к лёгкой дрожи предметов по утрам раз в несколько недель. Мальчишки и вовсе пришли от первой тряски в восторг.

— Мам, смотри, у меня чашка с чаем танцует! — весело воскликнул Ланс, уставившись на подрагивающую посуду.

— Ой, сейчас, наверное, на батуте здорово попрыгать, — мечтательно протянул Лотт.

Позднее выяснилось, что даже у сейсмических активностей есть сезоны и прогнозы, за которые отвечает отдельная кафедра в Академии. Всё заранее высчитывается, жителей несколько раз предупреждают, чтобы не выходили из домов, если ожидается серьёзная тряска.

«Где-то приходят штормы с океана, где-то сходят сели с гор, а где-то бывают землетрясения», — философски заметил Себастьян, и я не смогла с ним не согласиться.

Первым насущным вопросом по прибытии стало жильё.

Перед самым приземлением на Юнисию Касс вскользь упомянул, что если я хочу, то могу жить на его личном острове, а он организует ежедневную доставку и забор близнецов в школу, но тут я отрицательно покачала головой и вежливо, но чётко отказалась от предложения. Конечно, я понимала, что Себастьян не хочет ничего плохого, да и узнала за поездку его так хорошо, что гуманоиды из соседних кают нас даже иногда ошибочно принимали за семью, но память о том, как я во всём впала в зависимость от Мориса, была свежа. Иметь собственную жилплощадь и стабильный источник дохода — было моей программой минимум на ближайшее время. Обретя наконец желанную свободу, я больше всего на свете боялась её потерять.

К счастью, Себастьян не стал настаивать, чтобы я переехала к нему, и договорился об отдельном для меня и детей жилье заранее. Правда, я ожидала увидеть скромное помещение в общежитии и весьма удивилась отдельно стоящему домику. Это оказалось двухэтажное строение с уютной спальней, детской, небольшим рабочим кабинетом, просторной кухней, переходящей в гостиную-столовую.

— А я думала, что буду жить там, — протянула я растерянно, указав в сторону виднеющихся зданий Академии.

— Там преподавательские, учебные и кадетские корпуса, — ответил Себастьян. — Когда на Юнисию стали активно прибывать новые жильцы, ректор Грегори Грешх-ан распорядился построить отдельные здания для невоенных лиц, так или иначе связанных с Академией. В этой части острова в отдельных домах проживают немногочисленные преподаватели из гражданских, семьи некоторых высших чинов, гуманоиды, занимающиеся обслуживанием стабилизирующей сферы вокруг Соло, а теперь и ты. Все остальные невоенные селятся на второстепенных островах.

Я кивнула, всё ещё пребывая в изумлении, и только что и смогла пробормотать:

— Спасибо. Мне здесь очень нравится.

Обходя дом, я прикидывала в голове, какой день недели выделить на уборку. Да, это, конечно, не гигантский особняк с восьмью спальнями и таким же количеством туалетов, но ведь на Юнисии с техникой негусто, и те же полы и окна, скорее всего, придётся мыть по старинке, а не с помощью роботов. Но и тут меня ждал приятный сюрприз.

На третье утро пребывания на новом месте, отведя Ланса и Лотта в школу, я обнаружила хозяйничающую в собственной кухне женщину средних лет с голубой кожей, синими волосами и жабрами на шее. Она так уверенно протирала обеденный стол, что я даже в первую секунду подумала, что ошиблась зданием. Потом вспомнила, что, несмотря на одинаковую планировку строений для гражданских, ключи от входных дверей всё же должны отличаться, а значит, это мой дом.

— О, госпожа Ор’тэйл, как вы быстро вернулись! Мне еще часик нужен, чтобы везде пыль смахнуть и постельное бельё поменять. Кстати, меня зовут Шелли, — добродушно сообщила полноватая женщина, собирая щёточкой мелкие крошки после завтрака мальчишек.

На Цварге Морис обычно брал меня только в те места, куда пускали чистокровных представителей расы, а потому видеть граждан Федерации с другой внешностью мне всё ещё было в диковинку.

— Очень приятно, — изумлённо пробормотала я. — А вы кто?

— Шелли, — вновь повторила девушка и добавила уже медленнее: — Мне ещё час нужен, я вам не помешаю?

— Нет-нет, я расслышала… Откуда у вас ключ от дома?

— Так я клинер от Академии. У меня есть доступ ко всем помещениям, которые стоят в графике уборки. Сегодня — ваш дом.

— А-а-а, — протянула я, шокированно хлопнув ресницами. — Да не стоит, я и сама могу.

— Сама? — Женщина нахмурилась и выпрямилась. — Я вам не нравлюсь? Где-то пыль осталась? Вы не обращайте внимания на разводы на зеркалах, я их ещё один раз обработаю, всё будет блестеть как новенькое. Они покрыты противобьющейся плёнкой, вот их и следует мыть в два этапа.

— Нет-нет. — Я стремительно замахала руками. — Качество уборки устраивает.

«Просто я не уверена, что это мне ваши услуги по карману», — мысленно закончила, но не решилась сознаться в тяжёлом финансовом положении вслух.

— Вы меня работы лишить хотите? — расстроилась Шелли. — Уже с кем-то на уборку на восточных островах договорились?

— Нет же... — Я шумно вздохнула. — Я здесь всего три дня, не знаю местных правил, какой у меня будет оклад и смогу ли оплачивать клинера. Вот поэтому и планировала заниматься уборкой сама.

— Сами?! — Глаза собеседницы увеличились почти что вдвое, будто я сказала глупость.

Я кивнула.

— Да, а что?

— Ну вы же гражданская! — Шелли всплеснула полноватыми руками, а между пальцев мелькнули бледно-голубые перепонки. — Там, — она махнула в сторону корпусов, — живут кадеты. Они сами убираются, потому что это воспитывает дисциплину. Но здесь-то живут профессора и преподаватели, гуманоиды нау-у-уки! Если вы будете заниматься уборкой, то когда же у вас будет время на то, чтобы думать?