Олеся Шалюкова - Имя твоё - Тьма
— Я не умею ей пользоваться!
— Да кто тебе сказал такую чушь?! Ты боишься ей пользоваться! К тому же, — женщина отбросила волосы за спину, посмотрела с превосходством на Андру. — Кого ты слушаешь? Демонов? Этого жалкого инквизитора? С чего ты взяла, что они на твоей стороне и хотят тебя добра? С чего ты вообще решила, что им выгодно тебе помогать? С чего ты взяла, что они согласны о тебе думать, защищать тебя?
— Контракт… — ухватилась Андра за это слово. — Нас с Лилиаром связывает контракт!
— Поэтому ты непонятно где, в полном одиночестве и тобой вот-вот закусят плотоядные растения?
— Мной?
— А что, ты здесь видишь кого-то еще? Не считая меня — тут есть ты. И только ты. А меня съесть невозможно, поскольку я есть ты. А ты — есть я.
— Во мне нет такой злости! И нет таких… таких…
Женщина зло расхохоталась.
— Ты еще им доверяешь? Тебя столько раз предавали. Тебя предал тот, кого ты считала отцом. Он продал тебя демону за горстку силы, ничтожную! А ты по-прежнему осмеливаешься кому-то верить? Глупая девчонка! Ребенок, ничего не смыслящий в этом мире.
— Ну и что! Зато…
— Зато? — насмешливо переспросила взрослая ведьма. — Что зато? Ну, что же ты мнешься, что не решаешься озвучить свою замечательную причину?
— У меня есть друзья!
— Друзья? Это кто же? Дай догадаюсь. Твои зеркальные дружки, паразитирующие на твоем теле? Или может быть, Данай, в которого ты до сих пор влюблена как глупый котенок?! Или может быть, эти два демона, подобравшие тебя?
— Неправда! Неправда!
— Да что ты говоришь, — женщина мимоходом погладила девушку по голове, как котенка, практически небрежно. Потом неожиданно протянула руки и обняла, тихонько нашептывая на ухо. — Неужели ты думаешь, что ты кому-то из них нужна или важна действительно ты? Инквизитору от тебя нужна только сила и здоровье. Долголетие, которое он может получить с твоей помощью. Ему плевать на тебя и твои мысли.
— Неправда!
— Других слов ты явно не знаешь. Заладила как попугай. Ну, подумай сама, девочка. Подумай, а если не можешь думать — взгляни на свою ладонь. Ты знаешь, что это за цветок?
Подняв ладонь, всхлипывая, Андра посмотрела на кожу. На тыльной стороне ладони цвел незнакомый ей цветок, похожий на ирис. Ярко-желтая теплая чашечка, темно-фиолетовые бархатные лепестки, к которым хотелось прижаться щекой. Тонкий зеленый стебель, опутывающий руку. Соцветия были очень мелкими, а форма лепестков — вытянутой.
— Я не видела никогда его.
— Этот цветок растет только на территориях демонов и суккубов. Немудрено, что ты никогда его не видела. Но раз ты так уверена в «своих» демонах, скажи мне, почему они не объяснили тебе, что это демонская маргаритка, и означает она ненависть? Вряд ли ты ненавидишь инквизиторов. Ты их просто боишься, поскольку труслива, как заяц. Значит, этот самый инквизитор ненавидит тебя и ведьм всем скопом. Интересно это узнать, не правда ли?
Андра всхлипнула и рванулась из рук своей мучительницы, но та не пустила, удержала, прижала к себе крепче. Сквозь успокоительные тихие слова прорвались слова понятные.
— Хочешь, я покажу тебе другое прошлое? И верну тебя туда? Прошлое, где ты не ведьма и не непонятно кто, а обычный человек. Прошлое, где у тебя друзья. Где ты самая популярная девочка в школе. Подающая надежды талантливая звездочка. И если тебе понравится — я смогу вернуть для тебя это прошлое. Ты будешь счастлива в нем.
— Я? Буду счастлива?
— Да. Ты будешь счастлива. Хочешь? Я тебе сейчас покажу, смотри.
Отступив назад, взрослая Андра взяла девушку за руку и потянула за собой. Шагая вслед за ней, но не потому, что хотела этого сама, а потому что не могла выбраться, Андра отчаянно пыталась позвать кого-то на помощь. Но никто не отзывался. Ни Инь и Янь. Ни демоны. Словно она осталась одна. Навсегда.
А та, взрослая, довела до какого-то окна и поставила.
— Смотри! — приказала она, и девушка перевела взгляд за толстое стекло и невольно подалась вперед. Это была она! Действительно она.
Сидела на диване, а рядом сидела мама. В руках у мамы была книжка, и мама читала сказку. А маленькая девочка с рыжими-рыжими волосами лежала головой у нее на коленях и внимательно слушала.
— Нравится?
Андра не ответила. Слов не было. Была только болезненная пустота внутри, там, где должна была быть любовь к семье. Была только всепоглощающая боль, не желающая отпустить ни на миг.
Было только одиночество и неверие в то, что так можно.
За толстым стеклом как в калейдоскопе менялись картинки. Андра играет с папой в бадминтон на зеленой лужайке, пока мама вытаскивает бутерброды из плетеной корзинки и разливает из термоса по кружкам чай с малиновыми листочками.
Андра в школе, смеется с девочками и списывает у какого-то мальчишки домашнюю работу по математике, поскольку вчера заболталась с ним же и забыла про то, что не дописала два упражнения.
Урок физкультуры и непокорный норматив по бегу наконец-то сдался и можно радоваться тому, что единственная тройка наконец-то перестанет омрачать и саму Андру, и ее родителей.
Творческий вечер, постановка произведений великих классиков, и Андра в роли Джульетты. Не играть — жить ролью, смеяться, плакать и любить Ромео. Но в конце, дети не любят трагедии, изменить сюжет, нагло спародировав Спящую красавицу.
А потом смеяться вместе со всеми на спортивном футбольном поле за школой и запускать в темное небо салюты.
Этой Андре не интересна магия. Эта Андра не знает одиночества, она постоянно с другими, постоянно смеется. Она радуется сама и радует других.
А у настоящей Андры сердце разрывалось на кусочки. Как можно так жить?! Как можно так улыбаться?! Как?! Как…
Женщина торжествующе засмеялась:
— Смотри! Смотри!
И Андра смотрела. Как та, другая, танцует на выпускном балу с Данаем. Как та, другая, смеется его шуткам, а потом тает от его поцелуев. Как та, другая, живая, настоящая торжествует, поступив в университет на дизайнерский факультет.
Как та…
«Это не я».
Ленты, лежащие позади, в центре зала, шевельнулись.
«Это не могу быть я».
Женщина замолчала, отступила на шаг от Андры, а та медленно повернулась.
«Это кто-то хочет свести меня с ума».
Серая радужка стремительно темнела. Словно в туманной хмари кто-то разлил баночку чернил, и теперь они стремительно растекались, подчиняя себе пространство.
— Ты не я. Я — не ты. И сейчас ты расскажешь мне всё, что так хотела скрыть! А потом той твари, что тебя на меня натравила, я предъявлю счет.
Женщина вздрогнула, черты ее лица потекли, меняясь и снова застыли.
