Мэгги Стивотер - Воронята
Двумя годами ранее Адам принял решение поступить в Аглионбай, и в его голове это было своего рода из-за Ронана. Его мать отправила его в продуктовый магазин со своей кредитной картой — все, что было на ленте, это тюбик зубной пасты и четыре банки равиоли для микроволновки — и кассир только что сказала ему, что на банковском счете его матери недостаточно средств на эту покупку. Хотя это была не его ошибка, было что-то оскорбительное и личное в моменте, когда он, сгорбившийся в начале очереди, выворачивал карманы, притворяясь, что у него должны быть наличные, чтобы заплатить за покупку. Пока он мешкал, бритый парень, стоящий следом, спешно передвинулся, провел своей картой по считывающему устройству на кассе и собрал все его продукты за пару секунд.
Даже то, как этот парень двигался, припомнил Адам, сразил его: уверенный и небрежный, плечи расправлены, подбородок наклонен — сын императора. Так как кассир снова провела по терминалу картой Адама, они оба притворились, что машина не считала магнитную ленту. Адам наблюдал, как другой паренек вышел к бордюру, где ожидал черный сияющий автомобиль. Когда он открыл переднюю дверь, Адам увидел еще двоих ребят, одетых в свитеры с вороном на груди и галстуки. Они были презренно беззаботны и делились напитками.
Ему бы пришлось оставить коробки и зубную пасту на ленте, глаза жгли непролитые слезу стыда.
Он никогда не хотел быть кем-нибудь другим так сильно.
А его голове тем парнем был Ронан, хотя, оборачиваясь в прошлое, Адам думал, что, может быть, и нет. Он бы не был достаточно взрослым на тот момент, чтобы иметь водительские права. Это просто какой-то другой студент Аглионбая с рабочей кредитной картой и изысканным автомобилем. И еще тот день не был единственной причиной, по которой он решил бороться, чтобы поступить в Аглионбай. Но тот день процесс ускорил. Память представляла Ронана, беззаботным и поверхностным. Но с неповрежденной гордостью, и Адама, запуганного и оскорбленного, пока следом за ним в очереди ждали пожилые дамы.
Он все еще не был тем пареньком с обложки журнала. Но он был близок.
Адам посмотрел на свои поношенные, старые часы, чтобы узнать, на сколько опаздывал Гэнси. Он сказал Ронану:
— Дай мне свой телефон.
С поднятой бровью, Ронан поднял телефон с крыши БМВ.
Адам набрал номер экстрасенса. Звонок прозвенел дважды, а затем хрипловатый голос произнес:
— Адам?
Подражая звуку его имени, Адам ответил:
— Блу?
— Нет, — сказал голос, — Персефона.
Потом кому-то позади:
— Десять долларов, Орла. Это была ставка. Нет, он не сказал вообще ничего. Видишь?
Потом вернулась к Адаму:
— Извините за это. Я ужасна, когда вовлечена в конкуренцию. Ты — тот в футболке с Кока-Колой, верно?
Адаму понадобился момент, чтобы понять, что она имеет в виду футболку, которую он одевал на предсказание.
— Ох, ага.
— Как чудесно. Пойду, позову Блу.
Наступил такой непродолжительной, неловкий момент, когда на заднем плане в телефонной трубке слышались приглушенные голоса. Адам прихлопнул комара; на стоянке снова надо было бы покосить траву. А то в некоторых местах асфальта и вовсе не разглядеть.
— Не думала, что ты позвонишь, — сказала Блу.
Адам должно быть действительно не ожидал застать Блу по телефону, потому что удивление, которое он почувствовал, когда услышал ее голос, заставило его живот сжаться. Ронан ухмылялся так, что ему захотелось ударить этого паршивца по руке.
— Я же сказал, что позвоню.
— Спасибо за цветы. Она были чудесные. — Затем она прошипела: — Орла убирайся отсюда.
— Кажется у вас там какие-то дела.
— Здесь всегда творятся какие-то дела. Есть триста сорок два человека, которые живут здесь, и все они хотят быть в этой комнате. Что ты сегодня делаешь?
Она спросила это так естественно, как будто это была самая логичная вещь на свете для этого разговора по телефону, будто они уже лет сто дружили.
Отчего Адаму было совсем не трудно ответить:
— Исследование. Хочешь с нами?
Глаза Ронана расширились. Не важно, что она там сейчас говорила, телефонный звонок уже стоил настоящего шока на лице Ронана.
— Что за исследование?
Прикрыв глаза, Адам поднял их к небу. Ему показалось, что он слышит приближение Гэнси.
— Гор. Как ты относишься к вертолетам?
Последовала долгая пауза.
— Что ты под этим подразумеваешь? С эстетической точки зрения?
— В виде транспорта.
— Он быстрее верблюда, но менее экологически устойчив[29]. У тебя на сегодня запланировано полетать на вертолете?
— Ага, Гэнси хочет искать энергетическую линию, а они как правило легче обнаруживаются с воздуха.
— И конечно, он вот так запросто… раздобудет вертолет.
— Он же Гэнси.
Последовала еще одна долгая пауза. Эта пауза относиться к размышлению, подумал Адам, поэтому он не стал прерывать её. Наконец, Блу сказала:
— Хорошо, я буду. Это… А что это?
Адам честно ответил:
— Понятия не имею.
21
Было удивительно легко ослушаться Мору.
Мора Сарджент имела очень маленький опыт в воспитании детей, а Блу — очень маленький в послушании, поэтому ничего не остановило Блу от ухода с Адамом, когда он встретил ее перед домом. Она даже не чувствовала вины, пока что, потому что у нее не было практики в этом, или в чём-нибудь такого рода. Действительно, самой замечательной вещью во всей этой ситуации было то, как она чувствовала надежду, несмотря на все трудности. Она шла против воли ее матери, встретилась с мальчиком, встретилась с воронёнком. Ей следовало опасаться этого.
Но было очень сложно представить Адама воронёнком. Он поприветствовал её, его руки аккуратно лежали в карманах, от него пахло пылью и свежескошенной травой. Его синяк стал старше, и, следовательно, страшнее на вид.
— Ты выглядишь хорошо, — сказал он, идя с ней по тротуару.
Она не была уверена, говорит ли он серьезно. Она надела тяжелые сапоги, которые нашла в Гудвилле (она украсила их вышивкой и большими иглами), и платье она сделала несколько месяцев назад, собрав его из нескольких различных слоев зеленой ткани. Некоторые из них полосатые. Некоторые связанные крючком. Некоторые прозрачные. На ее фоне Адама выглядел довольно консервативно, как будто она его похитила. Они совсем не похожи на пару, подумала с беспокойством Блу.
— Спасибо, — ответила она. Потом, быстро, пока не потеряла смелость спросила: — Почему ты попросил мой номер?
Адам продолжал идти, но не отвёл взгляд. Он казался застенчивым до этого.
