Ольга Резниченко - Друзья
— Патти…
(глотаю слезы, глотаю всхлипы — пытаюсь ровно дышать; не оборачиваюсь)
— Ну, прости меня, придурка старого. Прошу…
(вдруг несмело коснулся моих плеч руками — еще движение… и, обняв, силой поднял с дивана, притянул, прижал к себе, спрятал в объятиях) —
Прости… Переклинило меня, — взволновано прошептал на ухо, — как увидел вас двоих. Сразу старое всплыло. Как Женье меня предала. Взбесился, с ума сошел — и любая трезвая мысль тут же растаяла. Прости меня… идиота. Прости, что сомневался…
(пытаюсь не дышать, сдавить истерику)
— Но я… действительно, его не целовала. Марат.
— Прости меня…
(крепче сжал в объятиях)
Прости…
(короткий, несмелый поцелуй в макушку)
— Ты же не уйдешь больше?
(жадно сжимаю, удерживаю его руки подле себя)
— Нет. Не уйду…
…
Три часа ночи. Пора стелиться — и спать.
— Ты… ты на диване будешь спать?
(оторопела я от удивления)
— Да. Не хочу… тебя смущать.
— Марат…
(не слушал — неспешный разворот… и пошагал в залу со своей подушкой и одеялом)
.. и снова слезы застыли на моих глазах.
Значит, не верит. Не простил… меня.
…
(свернуться калачиком — и попытаться уснуть)
… гадкое одиночество, непонимание, обиды — как же вы жалите, как же бездушно сгрызете, сжираете сердце дотла!
Зачем, зачем… говорить, что помирились — если тут же поступать… совершенно иначе, напротив, вопреки своим словам…?
Зачем?
… вдруг рыкнула дверь… едва слышные шаги…
Несмелые движения — и лег рядом. Затаился, словно преступник, боясь… судьи реакции.
Невольно, неосознанно, улыбаюсь, как дурочка, краснею, белею, робею от смущения… и дикой радости, вмиг обернулась;
смелый рывок — и прижалась к нему, улеглась на руку, уткнулась носом в грудь своего Марата, и застыла я… -
секунда сомнений — и благодарно обнял в ответ, прижал к себе, короткий поцелуй в висок — и замер.
Друзья?
… ну что же, называй это… как хочешь. Да только одно прошу — никогда, и никуда…. больше не уходи…
Глава Сорок Девятая
Время. Время вновь стало набирать свои шальные обороты…. нервно пытаясь, норовя меня выбросить из колеса бытия вон.
И пусть, я все еще в строю — руками жадно цепляюсь за лопасти "мельницы", держусь, силюсь — но долго так не сможет продолжаться…
Еще чуток — и меня зашвырнет, Бог знает куда,
и это падение будет если не летальным, то невероятно… болезненным — ни одна надежда, ни одна вера… уже не спасет.
Любовь?
Казалось бы…. чего бояться??? Ведь останется — Любовь!
Всемогущая Богиня живых и мертвых. Коварная лицедейка циников и прагматиков… Смерть и воскрешение… романтиков.
Но… и она со мной не в ладах.
Что же ты сделала, безумная? Что натворила?
Кому сердце мое продала, отдала за бесценок?
Уж лучше бы выбросила сразу на помойку, чем… не по адресу… заслала, подкинула…
С Маратом мы сильно отдалились. Сильно? (ха. не то слово…)
Пропали прежние шуточки, издевки, всё то, что воодушевляло меня на новые попытки… жить…
Раньше, рядом с ним… я чувствовала себя ЖЕНЩИНОЙ,
… желанной, красивой, востребованной,
Я чувствовала себя НУЖНОЙ!
…
С ним, с ним пропало мое одиночество,
Пропало? — нет,
Это он его забрал…
Но а теперь, а теперь, просто, вернул,
Вернул… всё не только сполна, а с лихвою — вместе с болью…. с разочарованием. И отчаянием.
Вернул, или… выбросил "назад" — по ненадобности. "Вовремя"… осознав свою ошибку.
Замахнулся на необъятное?
Да что же… разве я так много прошу? Разве я мало пытаюсь отдать взамен?
Всю, ВСЮ бери меня — что хочешь бери, БЕРИ!!!!!!!!
НЕ ЖАЛЕЙ!
… не стесняйся.
Но, увы — ответ, всё равно, — …
… нет.
Всё чаще и чаще командировки, всё чаще и чаще "вынужденные" ночевки в клубе.
… всё реже и реже… мы остаемся вдвоем, наедине.
Ты как-то сказал, что я — твоя маленькая сестренка…
Господи, да разве так можно?????
Марат, неужели…. неужели не видно, как я схожу с ума, когда тебя нет со мной? как я ревную, бешусь, когда слышу, вижу других женщин рядом с тобой?
Как я…. дурочка, ищу каждый раз в твоем взгляде… что-то большее, чем дружескую поддержку, понимание?
Неужели не видно, не чувствуешь…. что каждый раз, когда нам всё же приходиться ночевать вместе, спать в одной кровати — я окунаюсь в мир иллюзий…. сон встречаю… в объятиях мужчины, ЛЮБИМОГО мужчины, а не… брата…
Друг.
Когда-то это слово, образ, смысл, чла, чла я, как святыню.
Мечтала обрести, найти… этого… "друга".
Заоблачные обещания и мечты… Но… ВОТ ОНО! ВОТ!
Да…
но стало это для меня… — приговором.
Жестоким, холодным, бездушным… итогом.
КАК долго можно смотреть в глаза человека… и безуспешно искать там любовь? Ту, настоящую, глубокую и искреннюю,
… как в книгах, как в сказке?
КАК глубок колодец… человеческой веры, и глупой надежды?
Сколько сил… в нем покоится… бессрочного ожидания?
Знаете…
… хорошо, что мне не отписана вечность — однажды…
Однажды всё равно придет всему этому — КОНЕЦ,
И неважно, что он — несчастливый.
Забыть, забыть, забыть — не так уж и велика беда… отныне.
Глава Пятидесятая
— Ты уже уходишь?
— Да, Патти.
Прости, но нужно бежать…
— … а я сегодня к врачу собралась.
— К врачу?
— Да, мне прошлый раз сказали явиться через две недели, но…
— Некогда? — колко (едко) ухмыльнулся Марат.
— Работа много времени отбирает…
— Скажи, просто, что боишься.
— Я?? Боюсь???
(невольно закатил глаза под лоб).
— А то. Иначе бы не растянула две недели — в месяц.
— Ну, и причем тут "боюсь"?! Я их просто "не люблю"!
Ненавижу…. когда меня щупают, лапают, рассматривают…
И вообще, для меня больница — это… ад.
— Патти…
— Ну, что, Патти?
