Ольга Куно - Торнсайдские хроники
— Прихвати кочергу, — бросила ему я, подходя к окну и внимательно прислушиваясь.
— Кочергу?! — выпучил глаза Люк. — Когда я говорил про любые извращения, то, кажется, слегка погорячился.
— На место её по дороге верни! — рявкнула я, направляясь к двери.
В которую принялись стучать буквально через несколько секунд.
— Открывайте, именем короля! — донеслось снаружи.
Что-то неаккуратно они с именем короля, подумала я, не торопясь исполнять приказ. Сомневаюсь, что ему понравится то, что у вас здесь творится, дайте только срок, чтобы здешние новости достигли его ушей. Выждала ещё секунд пять, предоставляя Люку и Кентону дополнительное время, а также не давая стучащим догадаться, что заранее поджидала их у двери.
— Кто там? — наконец, спросила я усталым голосом.
— Открывайте!
— Исчерпывающий ответ, — пробормотала я, распахивая дверь.
В прихожую ввалились четверо стражников, один из которых держал в руке факел.
— Вот с этой штукой поосторожнее, — предупредила я. — Не подпалите мне дом, не то нажалуюсь лично графу.
Воин, бывший у них за старшего, сделал несшему факел стражнику знак, и тот вышел на улицу, чтобы вскоре возвратиться без светильника.
— Что вам угодно в столь поздний час? — между тем спросила я.
— Мы разыскиваем беглого государственного преступника, чрезвычайно опасного.
Я взволнованно покачала головой, прижав руку к щеке.
— Он что же, бежал из Стонрида?!
— Из Стонрида невозможно бежать, — возразил стражник.
Ну, насчёт невозможного это вы загнули, мне отлично известно, что как минимум один человек лет пятнадцать тому назад успешно справился с этой задачей.
— Откуда же тогда? — спросила я вслух.
— Он отбывал наказание на главной площади.
— Опасный государственный преступник — на главной площади? — изогнула брови я. — Ну хорошо, а почему вы ищете его здесь?
— Я не уполномочен предоставлять такую информацию, — ответил старший. — Могу только сказать, что у нас есть приказание обследовать ваш дом в числе прочих объектов.
— Ну хорошо, — пожала плечами я. — Обследуйте.
Воины прошли в комнату, и я вместе с ними. Остановившись на пороге, стражи порядка принялись разглядывать интересную картину. Наполненная водой ванна, сброшенная в кучу одежда, мокрое полотенце и полуголый мужчина, вольготно развалившийся на кушетке.
— Люк, ты случайно не опасный государственный преступник? — подозрительно спросила я.
— А что такое? Каких-то несчастных четыре раза в КПЗ — и уже государственный преступник? — обиженно протянул Люк.
— Да нет, тот, говорят, не из КПЗ сбежал, а с главной площади, — возразила я. — Короче, этого не возьмёте? — обернулась я к стражникам. — Других у меня всё равно нет.
— А эти четверо что, все к тебе? — гневно прищурился Люк. — Ну и аппетиты у тебя, однако! Я сейчас устрою здесь безобразную сцену ревности.
— Подожди, не торопись, — отмахнулась я. — Ну, господа, так что будем делать? Кстати, не хотите принять ванну? Вода почти чистая, её до вас всего два человека принимали…
— Так, вы двое наверх, ты на кухню и в прихожую, я здесь, — распорядился старший.
Остальные рассредоточились по дому, следуя его указаниям. Сам он деловито прошёлся по комнате, заглянул под кровать, под одеяло, открыл шкаф, раздвинул висящую там одежду… и снова закрыл створки, не обнаружив ничего интересного. Затем закатал рукав и на всякий случай запустил руку в ванну.
— Вы рассчитывали найти там утопленника? — осведомилась я, восхищённая столь нестандартной фантазией.
— А почему вода непрозрачная? — изобличающим тоном спросил стражник.
— Мыльный корень и всякие масла, — охотно ответила я.
Судя по взгляду, которым одарил меня старший, к использованию мыльного корня он относился весьма подозрительно. Не иначе рассматривал его как первый шаг к государственной измене.
Двое стражников с топаньем спустились по лестнице, ещё один возвратился из прихожей, никто из них ничего не нашёл.
— Приносим вам свои извинения, — обратился ко мне старший. — Спокойной ночи и приятного отдыха.
Я проводила эту четвёрку до крыльца и с удовольствием закрыла за ними дверь, да ещё и заперла на прочный засов. Возвратившись в комнату, выждала ещё пару минут и лишь после этого распахнула створки шкафа.
— М-да, Аби, я, конечно, догадывался, что у тебя есть скелеты в шкафу, — заметил Люк, по-прежнему возлежавший на кушетке, — но никак не думал, что они настолько упитанные.
— Не такой уж я упитанный, — отозвался Кентон, выбираясь из шкафа.
— Для скелета — вполне, — возразил Люк.
— Ты не хочешь одеться? — едко спросил его Кентон.
— А что такого? — ухмыльнулся газетчик. — Абигайль нравится моё тело. Правда, Абигайль?
— Прекратите перепалку вы, двое! — устало отмахнулась я. — Ты, Люк, лучше и вправду оденься. А то вид твоей наглой физиономии в сочетании с завёрнутой в простыню задницей вызывает во мне крайне непристойные мысли… о порке!
— Да не могу я одеться, — вздохнул Люк. — Не во что. Сама погляди, во что превратились мои штаны, пока я через забор перебирался.
Он приподнял брюки, демонстрируя большую дыру в районе филейной части.
Я закатила глаза и с рычанием затопала на второй этаж, откуда вскоре принесла ещё один костюм Нормана. Люку повезло больше, чем Кентону. Ему костюм оказался чуть-чуть велик.
— Теперь ты. — Я подошла к Кентону поближе. — Кто ты такой, чёрт возьми?
— Абигайль, у тебя провалы в памяти на нервной почве? — хмыкнул Люк. — Или я чего-то не понимаю?
Я к приятелю даже не повернулась, продолжая пристально смотреть в глаза Кентону, отлично видя: он-то всё прекрасно понимал.
— О чём ты говоришь? — тем не менее спросил он.
— Ты отлично знаешь, о чём я говорю. Да, когда преступник сбегает из-под надзора, это неприятно. Если этот преступник досадил лично Майлзу, это неприятно вдвойне. Но искать его по всему городу посреди ночи, столь оперативно определив зону поисков и направив для этой цели столько людей? Тут не обошлось без личного вмешательства Рейвена, и это в такое-то время? Так кто ты такой?
— Это настолько важно? Я ведь с самого начала предупреждал, что ты навлекаешь на себя крупные неприятности.
— А я ни о чём и не жалею, но хочу знать, ради кого рискую. С какой такой радости твоя персона настолько интересна графу? Всё-таки ты находишься у меня дома. А может, ты серийный убийца или сексуальный маньяк?
— Вот точно, сексуальный маньяк — это как раз про меня, — рассеянно кивнул Кентон.
