Ирина Родионова - Разящая стрела амура
Последнее, что помнила госпожа Эйфор-Коровина — герцога Шуазеля, проползшего на карачках мимо ее комнаты.
Потомственная ведьма, как и многие пожилые граждане, страдала бессонницей. Тем более, что судьба умеет преподносить сюрпризы. Мадам Савина и этот плейбой из восемнадцатого века — кто бы мог подумать, что высший промысел может предназначить друг другу сорокадвухлетнюю старую деву и молодого, прекрасного, как молодой Дракула, авантюриста! В общем, будучи не в состоянии уснуть, Ариадна Парисовна стала вспоминать суматошные события последних месяцев. Где ей только не пришлось побывать! В инквизиторской Испании, арабском Халифате, теперь во Франции, на закате абсолютизма! Если все это рассказать кому-нибудь — сто процентов окажешься в специальном доме, для людей с чрезмерно буйной фантазией. С другой стороны, можно стать писательницей…
Ариадна Парисовна поразмыслила над этим вариантом и махнула рукой. В самом деле, кто будет читать книжку, где главная героиня — потомственная ведьма, семидесяти двух лет, постоянно попадающая в какие-то кармические передряги? Во-первых, никто в это никогда не поверит, а во-вторых, любая читательница скорее обвинит в преднамеренной порче жизни свою свекровь, или сводную сестру, или любовницу мужа, чем собственную подпорченную когда-то карму! Конечно, многим совершенно не помешало бы вернуться в одну из прошлых жизней, чтобы не наделать там глупостей, но увы! Судьбу не выбирают и встреча с потомственной ведьмой, целительницей кармы, выпадает далеко не всем.
— О чем же я думала? — пробормотала Ариадна Парисовна, окончательно отказавшись от мысли стать писательницей. — А!
Болван герцог прополз мимо моей комнаты на карачках. Это выглядело странно…
В самом деле. Взгляду госпожи Эйфор-Коровиной предстал медленно ползущий герцог с длинной тонкой палкой в руке. Этой палкой он водил по полу перед собой и что-то бормотал себе под нос. Ариадна Парисовна подумала только, что, вероятно, несчастный, кроме полного набора половых извращений, страдает еще и лунатизмом. После этой человеколюбивой мысли, потомственная ведьма собралась пойти спать… А дальше, как оборвавшаяся лента в кинопроекторе! Что-то мелькнуло перед глазами, потом чернота и вот Ариадна Парисовна обнаруживает себя в ленинской комнате!
— Чертовщина какая-то, — пробормотала она, и вдруг… — Бальберит, сукин сын, выходи!
Госпожа Эйфор-Коровина, уперев руки в бока, огляделась по сторонам.
— Я знаю, что это твоих рук дело! — потомственная ведьма нетерпеливо дернула ногой и сложила руки на груди.
Однако ей никто не ответил. Постояв в позе обозлившегося кота Леопольда «зову мышей на бой, пусть встретятся со мной», спустя пару минут, Ариадна Парисовна поверила, что черта поблизости, в самом деле, нет и начала разглядывать стены.
На стенах оказались только знамена, переходящие грамоты и странный барельеф. Вместо трех обычных вождей мировой революции в составе: «Маркс Энгельс — Ленин», со стены смотрел белый гипсовый слепок команды: «Марат Дантон — Робеспьер».
Были и некоторые другие «неточности».
Гильотина вместо серпа и молота, пролетарки «топлесс» и так далее.
Ариадна Парисовна заподозрила, что за одним из знамен находится дверь. Бросилась в эту сторону, схватилась за ручку, отворила и… уперлась носом в глухую стенку. Не теряя надежды отыскать выход, потомственная ведьма начала заглядывать под все стяги, за чьими пурпурными складками мог скрываться выход, но безрезультатно.
— Эй! Кто-нибудь! — заорала госпожа Эйфор-Коровина. — Кто-нибудь меня слышит?! Помогите! Я здесь!
— Ой, ну зачем же так орать? — раздался недовольный ворчливый голос. Все равно тебя никто не услышит.
Ариадна Парисовна опустила глаза и увидела, что на полу лежит…
— Саллос! — воскликнула потомственная ведьма. — Теперь все ясно! Я так и подозревала!
Госпожа Эйфор-Коровина попыталась схватить демона мгновенной роковой любви за шкирку, но тот успел взлететь под потолок.
Устроившись там на бронзовой люстре, Саллос зевнул и раздраженно пробормотал.
— Где что я, интересно? И голова болит…
Просто разламывается! Слышь, ты, у тебя аспирина случайно нет?
— Нет! — презрительно ответила потомственная ведьма, скрестив руки на груди.
— Ну и пошла ты… — неожиданно обозлился демон мгновенной роковой любви. Вытащив из своего собственного кармана упаковку растворимого «Байера».
Саллос принялся разрывать фольгу и засовывать таблетки в рот одну за другой.
— Смотри, язву не заработай, — бросила потомственная ведьма.
Саллос молча сожрал аспирин и со стоном растянулся на боку.
— Ох, голова моя! — причитал он, вытаскивая из кармана пузырь со льдом и прикладывая его на свой лоб.
— Пить меньше надо, — назидательно произнесла Ариадна Парисовна. Могу закодировать от пьянства, если поможешь отсюда вырваться.
— На фиг мне кодироваться от пьянства? — простонал Саллос, — я не алкоголик!
С этими словами демон мгновенной роковой любви вытащил из кармашка бутылку холодного пива, одним движением откупорил ее и опрокинул себе в горло.
— Все алкоголики утверждают, что они не алкоголики, — заявила потомственная ведьма. — Сколько уже регулярно употребляешь?
Ариадна Парисовна кивнула на опустевшую бутылку.
— Отстань! — на «старые дрожжи» Саллос окосел с пол-литра пива и моментально подобрел. — Ну, как жизнь молодая? Рассказывай, давно не встречались… Ик!
Наточенные рожки демона мгновенной роковой любви упали ему на лоб, а измятые розовые крылья превратились в лохмотья.
Налицо прогрессирующая деградация демонической личности.
— У меня все нормально, — потомственная ведьма взяла знамя пионерской дружины и осторожно подцепив Саллоса на острие древка, стянула вниз. — А вот ты, друг ситный, совсем, как я погляжу, распустился.
— Не учите меня жить — лучше помогите материально! Ик! — парировал демон мгновенной роковой любви. Саллос никогда не читал Ильфа и Петрова, и не знал о существовании романа «Двенадцать стульев», поэтому остается удивляться, как ему удалось самостоятельно освоить философский принцип Эллочки Людоедки.
— Так, — разложив на столе с красной скатертью «пациента», потомственная ведьма вытащила из складок своего платья веник специального травяного сбора. — Сейчас, я тебя приведу в порядок, а ты меня отсюда вытащишь.
— Ни за что! — выпалил демон мгновенной роковой любви и попытался вырваться, но не тут-то было!
Не зря госпожа Эйфор-Коровина бегала по пятнадцать километров на лыжах зимой.
