Кровавые розы (ЛП) - Прайор Линдси Дж.

И от этого ему стало не по себе, как будто он долгое время был в оцепенении. Булавки и иголочки пронзали его насквозь, напоминая, что это всё ещё здесь.

Он сел и откинулся на спинку кровати, сдвинул подушки за спину, чтобы принять удобное положение. Его рука коснулась чего-то твердого, чего-то цилиндрического.

Он сразу понял, что это такое, ещё до того, как взглянул на предмет. Он держал шприц перед собой.

Она явно ожидала, что в какой-то момент окажется в его постели. Возможность, когда он отвлечётся. Когда она могла почти незаметно засунуть руку под подушки. И если бы он не увидел синяков, если бы он всегда не уделял столько внимания каждому дюйму её тела, если бы не заметил этого, когда она протянула руку, чтобы собрать книги с пола, возможно, ей бы это даже удалось.

Он повертел шприц в пальцах.

Она уже поняла, что из этого не было выхода, и собиралась продолжать борьбу. Наивно, но похвально.

Он догадался, что всё вышло не так, как они оба задумывали.

Он был удивлён, что она не вздрогнула ни от стука в дверь, ни от поворота ручки, но она явно была слишком измучена.

Джейк застыл в дверном проёме в изножье кровати с книгой в руке. Он посмотрел на Лейлу, затем на своего брата. В его глазах читалось неодобрение, но без особого удивления при осознании того, как его старший брат провёл последние пару часов.

Калеб посмотрел на книгу очищения Лейлы, которую держал в руках; снова посмотрел на встревоженный взгляд Джейка.

— Мне нужно с тобой поговорить, — сказал Джейк. — Сейчас.

Калеб снова взглянул на Лейлу. Шепот тоже не потревожил её. Казалось, ничто не могло её разбудить.

Он неохотно слез с кровати, пересёк комнату, подошел к Джейку и положил руку на дверной косяк.

— В чём дело?

Джейк бросил настороженный взгляд в сторону Лейлы, затем повернул голову в сторону библиотеки.

— Снаружи.

— Всё в порядке. Она спит.

Джейк снова мотнул головой, показав на выход из спальни, и шагнул обратно в библиотеку.

Калеб бросил другой шприц в огонь, прежде чем последовал за Джейком к столу в дальнем конце комнаты.

— В чём проблема?

Открыв книгу на странице, которую он отметил пальцем, Джейк положил её на стол и подвинул к брату. Он отступил на шаг, скрестив руки на груди.

— Не хочешь рассказать мне, что это делает в книге заклинаний серрин?

Калеб подошёл к столу и быстро просмотрел страницы.

— Что?

Джейк ткнул пальцем в правый нижний угол страницы.

— Это, — сказал он.

Калеб уставился на символ. Затем он снова перевёл взгляд на своего брата.

Глаза Джейка сузились в подозрении и беспокойстве.

— Что происходит, Калеб?

ГЛАВА 18

Калеб запер дверь своей спальни и сунул ключ в задний карман.

— Держись подальше от этой комнаты, ты меня понял?

Джейк кивнул.

Калеб пересёк комнату, обошёл стол и подошёл к книжным шкафам, выстроившимся вдоль задней стены. Он вытащил две книги и просунул руку в образовавшуюся щель. Тут же весь книжный шкаф отодвинулся, обнажив тёмную нишу, скрытую за ним.

— Как долго ты пробудешь? — спросил Джейк.

— Пару часов, может быть, три, — сказал он, шагнув в темноту. Он оглянулся. — Ты оставайся в пентхаусе, ладно? Я зайду навестить тебя, как только вернусь.

Джейк кивнул.

— Я подожду в гостиной.

Калеб пересёк крошечную нишу и открыл дверь, которая вела вглубь здания. Он спустился по ржавой винтовой лестнице в длинный коридор внизу. Путь впереди освещался лишь слабым солнечным светом, пробивающимся сквозь щели в заколоченных окнах, зажигающим до свечения пыль, и мигающими неоновыми огнями, рассеивающимися по бетону.

Извилистый коридор провёл его через несколько подвалов, в каждом из которых царила тяжёлая потусторонняя тишина — тишина, которую Калеб до сих пор всегда находил успокаивающей. Некоторые здания принадлежали ему, некоторые он арендовал, некоторые были заброшены. Но в общей сложности он преодолел чуть меньше мили, прежде чем он распахнул выходные двери и вышел в глухой переулок.

Гроза миновала, но, к счастью, плотное небо всё ещё скрывало солнце. Он натянул капюшон, засунул руки поглубже в передние карманы своей толстовки с капюшоном и зашагал вперёд по размытым переулкам.

До её дома было сорок пять минут. Большую часть пути он мог передвигаться по глухим переулкам, что для большинства было самоубийством, но его не беспокоило ничего, кроме перспективы быть временно задержанным парой случайных прохожих, ищущих неприятностей.

Путешествие казалось утомительным из-за срочности добраться до места. Настоятельное желание узнать правду.

Ему следовало бы почувствовать облегчение от перспективы доказать свою правоту, но это выбивало его из колеи. Потому что, несмотря на то, что негодование бурлило в его жилах, он знал, что причинить ей боль будет не так просто, как это было бы несколькими часами ранее — до того, как он узнал, что она спасла Джейка.

Она добралась до него. Проникла в него глубже, чем кто-либо за долгое время. И это только усилило его гнев из-за её потенциального обмана.

Он свернул за ряд викторианских домов с террасами, стараясь по возможности держаться в тени деревьев, пока шёл по продуваемой всеми ветрами улице. Подойдя к её дому, он остановился и толкнул скрипучую чугунную калитку. Он прошёл по короткой извилистой тропинке и поднялся по знакомым каменным ступеням на крыльцо. Ступил на террасу и постучал в тяжёлую зелёную дверь. Он сделал пару шагов назад, проверил окно подвала, а затем осмотрел остальные три этажа, прежде чем нырнуть обратно под безопасность крыльца и снова выглянуть на улицу.

Ей не потребовалось много времени, чтобы ответить. Она осторожно приоткрыла дверь, а затем её морщинистые проницательные глаза блеснули.

— Так, так, так, — сказала она, глядя на него снизу вверх с широкой улыбкой. — Калеб Дехейн. Давно не виделись.

— Привет, Найрис, — сказал он, возвышаясь над её сутулой фигурой. — Надеюсь, у тебя найдётся немного времени, чтобы уделить его мне.

— Всегда, — сказала Найрис, отступая назад и впуская его внутрь.

Калеб вошёл в прохладный, тёмный дом, а Найрис закрыла за ними дверь.

Она повела Калеба по длинному, плохо освещённому коридору ко второй двери слева.

— Судя по обеспокоенному выражению твоего лица и тому факту, что сейчас светло, могу предположить, что это не просто светский визит?

— Боюсь, что нет. Не в этот раз, Найрис.

Найрис заняла своё место в большом кресле у открытого камина и указала Калебу на кресло напротив.

— Должно быть, прошло не меньше десяти лет.

Он откинулся на спинку тяжелого плетеного сиденья.

— Полагаю, так и есть. Время летит очень быстро.

— Дни превращаются в недели, недели — в месяцы, а затем внезапно годы превращаются в десятилетие, — она слегка нахмурилась, выражение её лица стало серьёзным. — В тебе есть что-то срочное. Это так нехарактерно для тебя, Калеб.

Он сунул руку в карман джинсов и достал листок бумаги, на котором нарисовал символ. Он протянул его ей через стол.

— Это тебе о чём-нибудь говорит?

Найрис приняла листок от него. Она вскинула брови, её карие глаза распахнулись, прежде чем она посмотрела на него в ответ. В её мягких карих глазах отразился ужас.

— Где ты это взял?

— Ты знаешь что это?

Найрис нахмурилась.

— Да, я знаю этот символ. Но ты не должен знать.

— Что это значит?

— Калеб, где ты его увидел?

— Мне нужно знать, что это такое.

Найрис нахмурилась ещё сильнее.

— А мне нужно знать, как ты на это наткнулся. Калеб, этот символ известен только Высшему Ордену. Тебе не должно быть доступно это знание. Если ты рылся в местах, где тебе не следовало бы…

— Я этого не делал.

Он наклонился вперёд и положил руки между раздвинутых ног, пристально глядя ей в глаза.

— Найрис. Пожалуйста. Расскажи мне.

Найрис откинулась на спинку кресла.