Мятежник (ЛП) - Дуглас Кристина

Я ПОЗАВТРАКАЛА В СВОЕЙ КОМНАТЕ, на мгновение поддавшись трусости, и просмотрела свои списки, пытаясь разобраться в них. Чем больше я смотрела на них, тем более непонятными они казались, и я закрыла глаза, только на мгновение.

У меня были проблемы со сном в середине дня, бессонные ночи были достаточно ужасны.

Если бы я прилегла отдохнуть — это сделало бы бессонницу ещё хуже. Но я могла остановить это не больше, чем летать.

Я мечтала, не о чувственной усталости, а о стенах пламени, крови и смерти, пока, в конце концов, я не увидела Азазеля. Мёртвого. Я слышала плач Рейчел, такой сильный, что все женщины во вселенной плакали, и я чувствовала мрачную невозможность этого, слишком реальную. Азазель был мёртв, убит разъярённым сумасшедшим.

Каином, держащим нож, покрытым брызгами крови Азазеля, с дикой ухмылкой на лице.

Я вырвала себя из видения с хриплым вздохом, вся в поту, дрожа, с тошнотой в животе. Это не было дурным сном, подпитываемым мелочами моей собственной жизни. Это было видение, и оно должно было произойти, если я не остановлю его.

Я вскочила с кровати. Я понятия не имела, который час и как долго я спала. Я только знала, что не могу опоздать на то, что выглядело как казнь. Я схватила ближайшую вещь, которую смогла найти, одно из брошенных платьев Тори, и выбежала из своей комнаты.

Я не потрудилась остановиться у Каина. Его там не было. Вероятность того, что я смогу остановить его, была в лучшем случае невелика, и если бы он действительно был решительным убийцей, то я была бы просто сопутствующим ущербом. Что всё ещё не объясняло, почему мы занимались сексом. Почему он хотел иметь со мной что-то общее.

Если только он не думал, что сможет манипулировать моими видениями? Удачи тебе в этом. Мои видения не поддавались контролю, предсказуемости, даже реальности. Они не были ни тем, ни другим, подарком сатира, жестокого и бесполезного большую часть времени.

Но не в этот раз. На этот раз я видела ясно, и я бы остановила это или умерла, пытаясь.

Первый этаж был пуст, и я направилась прямо к пляжу. Я мало что видела на заднем плане видения, но, оглядываясь назад, туманная голубизна неба возвышалась над всем, и кровь забрызгала кусты, когда тело Азазеля лежало среди цветов. А Рейчел продолжала кричать, звук был пронзительным, мучительным, разрывающим меня на части.

Нет, это ещё не случилось, и я предотвращу это. Даже если мне придётся убить Каина самой.

Пляж тоже был пустынен, и я с тоской смотрела на мягкие волны. Вода исцеляла Падших. Если бы я могла, я бы втянула туда Каина и держала его голову под водой, может быть, какая-то болезненная ярость, вызвавшая такой ужасный поступок, была бы излечена.

Я побежала к бухте, какой бы дурой я ни была, когда я двинулась, то почувствовала тень над своей головой. Я посмотрела вверх, прищурившись от яркого неба, но увидела только силуэт, одного из Падших, с широко распростёртыми крыльями.

Я ускорилась, чувство катастрофы накатывало на меня тошнотворными волнами, я осматривала пустынный пейзаж с отчаянием, охватившим меня. Их не было видно, и всё же я не могла избавиться от охватившего меня ужаса.

А потом я увидела их.

КАИН ПРЕЗЕМЛИЛСЯ НА ВЫСТУП РЯДОМ С АЗАЗЕЛЕМ, легко коснувшись земли и сложив крылья в спину. Азазель сидел на краю в своём любимом месте, наблюдая за бесконечным океаном, но у Каина не было иллюзий, что он застал его врасплох.

— Тебя было трудно найти, — легко сказал он, опускаясь рядом с человеком, которого собирался убить. — Где ты был?

Азазель не отрывал взгляда от горизонта.

— У меня были дела. Ты здесь, чтобы убить меня?

— Конечно.

Азазель кивнул.

— Я всегда знал, что, в конце концов, ты придёшь за мной. Я удивлялся, почему так долго.

— Может быть, я хотел, чтобы ты попотел.

Азазель повернулся, чтобы посмотреть на него.

— Я выгляжу так, будто вспотел?

Каин почувствовал, как внутри него закипает знакомая убийственная ярость, и подавил её. Ему нужно было быть спокойным, рассудительным. Уриэль приближался, и он больше не мог откладывать свою месть.

Он одарил Азазеля кислой улыбкой.

— Ты вообще ничего не чувствуешь, не так ли? Ты стоял и смотрел, как Тамар разрывали на куски, и ты не только ничего не сделал, чтобы остановить это, ты даже не моргнул, когда она умерла в криках агонии. Ты ничего не почувствовал. Ты холодный, мёртвый ублюдок, и моё убийство ничего не изменит.

— Тогда зачем это делать?

Каина сжал нож.

— Потому что ты здесь.

Он вытащил нож, и тот сверкнул на солнце, когда он осмотрел его. Да, это был хороший выбор. Он всегда был талантлив в обращении с ножом, и ему нравилась эта интимность. Он хотел чувствовать каждый удар и думать о Тамар.

Тамар, которую он больше не мог себе представить. Он забыл её лицо первым, более тысячелетия назад. Затем её голос. Потом всё, что касалось её, кроме воспоминаний о его любви. Любовь, которую он никогда больше не почувствует.

Азазель наблюдал за ним, совершенно расслабленный.

— Убив меня, ты почувствуешь себя лучше, Каин? Заполнит ли это эту чёрную дыру внутри тебя? Потому что я так не думаю. Я думаю, ты зол, сбит с толку и растерян, и ты так долго думал о мести, что это стало автоматическим. И ты ошибаешься. Я что-то почувствовал, когда Уриэль убил твою жену, даже если и не показал этого. Я был болен, взбешён и сломлен.

— Тогда почему ты ничего не сделал, чтобы остановить это? — выплюнул он. — Почему ты ничего не сказал, ради Бога?

— Ты идиот, — сказал Азазель почти добродушным голосом. — Мы не могли. Уриэль выстроил нас в ряд, а затем лишил возможности двигаться, говорить или даже реагировать. Мы были молчаливыми стражами того, что он делал, и это должно было напугать нас до чёртиков, уберечь от повторения той же ошибки. И если ты сомневаешься во мне, вспомни о тех узах, которые удерживали тебя. Они не были физическими, но они сдерживали тебя, так что ты мог только смотреть и кричать. Нам не дали возможности кричать.

— Я тебе не верю, — он крепче сжал нож.

Сначала он перерезал бы Азазелю горло, потом отрезал бы ему язык, всё, что угодно, лишь бы остановить его ложь.

— Ты знаешь, что это правда, — решительно сказал Азазель. — Ты просто не хочешь в это верить. Я знаю, ты что-то планировал, ты хочешь уничтожить всех нас, тех, кого ты винишь в том, что позволил Тамар умереть. Но в глубине души ты знаешь, что пытаешься загладить свою собственную вину.

— Спасибо за аматорскую психологию, — прорычал Каин

Улыбка Азазеля была холодной и презрительной.

— Итак, ты работаешь с Уриэлем, чтобы уничтожить нас всех? Если ты собираешься убить меня, то нет ничего плохого в том, чтобы сказать мне об этом.

— Работаю с Уриэлем? Что ты за идиот такой? Ты думаешь, я пошёл бы на все эти неприятности, чтобы вырезать твоё сердце, когда человеку, который на самом деле убил мою жену, это сойдёт с рук? Нет, Азазель. Я собираюсь научить Падших, как победить Уриэля. Как только ты умрёшь, я собираюсь показать им, что их правила и их жизни основаны только на лжи, и когда они примут это, им больше нечего будет терять. И это единственный способ победить Уриэля в его собственной игре.

Азазель посмотрел на него.

— Очевидно, ты планировал это в течение долгого времени.

— У меня были тысячелетия.

— И ты не думаешь, что Падшие будут возражать, если ты убьёшь меня? — Азазель казался не более чем слегка любопытным.

— Я скажу им, что ты знал правду о Шеоле и намеренно ввёл всех в заблуждение.

— И что именно является правдой?

— Что не существует такой вещи, как кровная связь. Ты хранил это в тайне, чтобы контролировать ситуацию через так называемый Источник, кто бы ни имел несчастье быть твоей женой в то время. Ты знал, что мы неуязвимы для огня, но ты убедил всех, что это смертельный яд, ещё одна вещь, чтобы держать их под большим пальцем.