Танос (ЛП) - Франк Элла

Айседора беспокойно заёрзала рядом, и теперь, благодаря их новой связи, Элиас чувствовал, как в ней бурлит энергия. Он автоматически потянулся к ладони вампирессы, чтобы успокоить, и сам более чем поразился, когда она приняла руку.

Затем в его сознании появился Диомед: «Держи её поближе, Элиас. Я не знаю, что сейчас произойдёт, но что бы то ни было, оно кажется неизбежным».

Элиас согласился. Он не представлял, что творится, ничего не знал о конце света кроме его наступления. И теперь, узнав, что ему не была отведена роль в финальном акте, понимал причину своего неведения.

Мужчина уставился на книгу на коленях, которую попросил подержать Василиос, и задумался, верны ли подозрения старейшины.

Было ли это какое-то пророчество? Содержала ли книга ответы на все вопросы? Ведь после изображения кормящего его Диомеда ничего не появилось. Никаких картин собрания. Никаких признаков того, что Лео упадёт в обморок, и намёков на грядущее, а разве пророчество не должно предсказывать будущее?

Элиас раскрыл книгу, чтобы посмотреть, появились ли последние события, и округлил глаза, увидев рисунок на последней странице — если это действительно случилось, то могло бы запросто объяснить происходящую чертовщину.

Отвлекающий манёвр монументальных масштабов.

Аласдэр подхватил Лео на руки и крепко прижал к себе. Его рука полностью зажила и больше не вызывала беспокойства, но Леонид… Тот не приходил в сознание так долго, что Аласдэр забеспокоился.

— Не думал, что это снова повторится, — заметил он, посмотрев на Василиоса, который присел на корточки и озабоченно следил за человеком.

— Я тоже. Это впервые после того, как он выпил моей крови.

Аласдэр кивнул и провёл рукой по волосам парня. Члены совета были встревожены, теперь в их списке первой стала забота о собственном благополучии. Что ни умаляло их любопытства к созданию, только что испускавшего смертоносный, способный убить солнечный свет.

В конце концов, вампиры были эгоистичны и хотели знать, кого именно их ГЛАВА и его отпрыск так яростно защищали своими собственными телами… собственными жизнями.

— Если бы я рискнул предположить, — продолжил Василиос, и Аласдэр, заглянув ему в глаза, увидел нечто небывалое — беспокойство. Господин беспокоился о Леониде. Сильно беспокоился.

— Думаю, он разозлил своего бога.

Стоило прозвучать этим словам, как Аласдэр вспомнил самую последнюю мысль Лео перед потерей сознания: «Мне всегда говорили, что в тяжёлые времена нужно быть рядом с самыми любимыми».

— Да. Похоже на то. — Он вновь сжал руку парня.

— Согласен. И если это действительно начало конца, Аласдэр, мы должны предупредить остальных.

Василиос выпрямился во весь рост и прямо на месте, без дальнейших предисловий объявил:

— Мы собрали вас здесь сегодня вечером, чтобы рассказать о двух угрозах, которые несут серьёзные, смертельные последствия для нас как вида. Это не пустые угрозы, и они принимают такие масштабы, с которыми мы никогда прежде не сталкивались.

Громкая речь отвлекла внимание толпы от неподвижно лежащего в объятиях Аласдэра Леонида и привлекла его к свирепому лидеру, который теперь говорил, несмотря на своё очевидное расстройство.

— Первая — это Итон. — Лишь только прозвучало имя третьего, отсутствующего старейшины, слева от Аласдэра произошло движение, и он заметил, как на ноги поднялся Элиас Фонтана.

— Мне нужно поговорить с тобой, — обратился он к Василиосу. Никто и никогда не осмелился бы так заговорить со старейшиной, даже Аласдэр, особенно на собрании.

Перед Элиасом возник Диомед, и Аласдэр вынужден был признать, что они вдвоём лицом к лицу — достойное зрелище. Оба выглядели одинаково решительными, казалось маловероятным, что кто-то из них сдвинется с места, и Айседора, похоже, выступила в качестве миротворца. Она коснулась пальцами тыльной стороны ладони Элиаса, и когда мужчина посмотрел на неё сверху вниз, то пожал плечами, будто бы… сожалел?

— Ты должен это увидеть, — произнёс он, а затем протиснулся мимо Диомеда и направился в сторону Василиоса. Весь зал взорвался разговорами и вздохами из-за наглости человека, осмелившегося бросить вызов не одному, а двум старейшинам.

Остановившись перед Василиосом, Элиас сначала посмотрел вниз на Лео с Аласдэром и нахмурился, а после поднял взгляд на старейшину:

— Не волнуйся, я более чем осознаю своё место в общей картине, и если утром буду жив, ты получишь огромное удовольствие от любого ужасного наказания, какое только придумаешь. Но сейчас вытащи свою голову из задницы и посмотри на это. — Он подтолкнул открытую книгу в направлении Василиоса, и тот опустил глаза на страницу.

Аласдэр пожалел, что не может видеть изображение, потому что предательский тик на щеке господина подсказал, что увиденное захватило его внимание — и не в хорошем смысле.

Василиос вырвал книгу из рук Элиаса, и в этот момент Лео застонал, привлекая внимание Аласдэра. Вампир отвёл глаза от происходящего и посмотрел на парня, заметив, как побелело его лицо.

Обеспокоенное выражение, появившееся на лице обычно счастливого Леонида, настолько встревожило его, что Аласдэру захотелось найти виновных и наказать их. Но он чувствовал, что это вне пределов его досягаемости, и после следующих слов Лео понял свою правоту.

— Их конец придёт. Он уже начался.

Лео ощущал, что все глаза в зале теперь устремлены прямо на него, и, как он и думал ранее, их было очень много.

Однако сейчас он не позволил себе зацикливаться на этом. Он не мог позволить себе этого. Ему нужно было убедиться в благополучии только двух вампиров в помещении. Один в данный момент держался за него так, словно он вот-вот исчезнет, а другой смотрел на него с обеспокоенным выражением на лице.

— Леонид, — сказал Аласдэр. — Что-то болит?

— Нет, — ответил Лео, а затем попытался сесть. Пальцы Аласдэра, крепко сжимали его руку, не давая подняться.

«Оставайся на месте, file mou. Сейчас многие здесь на взводе. Мы не хотим давать повод для чего-нибудь глупого, например нападения».

Лео прикусил нижнюю губу, но ничего не сказал, зная, что Аласдэр более чем прав. Он чувствовал, как в Зале нарастают враждебность и напряжение.

— Что ты имел в виду, как только очнулся? — спросил Аласдэр.

— А? Я что-то сказал?

— Да. Ты проговорил: «Их конец придёт. Он уже начался».

Парень поднёс руку к виску и потёр его. Он вспомнил эти слова в устах Аполлона, но не осознал, что произнёс их вслух.

— Думаю, у меня есть для вас ответ. — Голос Василиоса заставил Лео и Аласдэра поднять глаза на старейшину, стоявшего перед ними с книгой Леонида в руках.

— Следующая пустая страница теперь заполнена.

Он развернул книгу и показал им обоим, и когда Лео вгляделся в изображение, у него перехватило дыхание.

Там в мельчайших деталях были изображены трое отсутствующих.

Парис, Танос и Итон.

Но это был не тот Итон, которого запомнил Лео — чёрт возьми, нет, совсем не тот. Этот просто ужасал. У него были кроваво-красные глаза и оскаленные клыки, и он готовился атаковать Таноса, за спиной которого стоял Парис.

И, как если это не было само по себе вызывающим тревогу, на странице со стороны Париса появилось плавно сгущающееся тёмное облако. Вокруг его идеально прорисованных рук была слабая тень, и по мере изучения искусного изображения она становилась темнее, пока чёрный как смоль силуэт не окружил Итона целиком.

Вот что имел в виду Аполлон.

Всё уже началось, и, судя по всему, этот рисунок означал, что теперь может и закончиться.