Алла Соловьёва - Затемненная серебром
– Макс, ты действительно считаешь, что я окажу тебе серьезное сопротивление? – Я была разочарована своим поединком.
– А ты думала, я нападаю в полную силу? – невинно улыбнулся охранник.
– Никто не сомневался, – вздохнула я.
– Ты неплохая ученица. Если будешь продолжать в том же духе, возможно, я начну относиться к тебе всерьез. Теперь попробуй трансформироваться. – Макс отошел немного в сторону.
Я бросила испуганный взгляд на Тагашева. Он улыбнулся и подбадривающе кивнул. Марк улыбался во весь рот, как будто лошадь, на которую он поставил на скачках, пришла первой. Сглотнув комок, казавшийся огромным и каменным, я посмотрела на Макса:
– Если бы я знала, как трансформироваться, то не просила бы тебя помочь.
– Нужно сильно этого захотеть, Злата! Выброси из головы все и думай только о трансформации, – терпеливо объяснил Фадеев. – Блокируй сознание от всего окружающего. Разгони кровь, заставь ионы серебра внутри себя двигаться быстрее.
Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, но в голове бились мысль: «Я не смогу».
– Ты не заснула, Злата? – глядя на меня, хмыкнул Макс.
Ему смешно. Я закусила губу, начиная злиться и не понимая, на кого злюсь больше: на него или на себя.
– Не заводись! – предупредил он. – Это мешает тебе.
Расслабившись, я попробовала представить, как трансформируюсь в пантеру, но и это не помогло.
– У меня не получается! – Голос сорвался на визг, и я разозлилась еще сильнее. – Как заставить кровь бежать быстрее?
– Попробуй попрыгать, может, получится, – съязвил Фадеев. – Сконцентрируйся! Дай инстинкту выйти наружу! – наставлял он.
Выдохнув, я попыталась еще раз. Тело молчало. Инстинкт, проснувшийся однажды, снова впал в длительную спячку и вновь просыпаться не желал. В уши навязчиво врывался щебет птичек и тихие голоса Елизара и Марка.
– Не могу! – сквозь зубы зашипела я.
Макс вздохнул и отошел в противоположный конец площадки. Остановившись, он задумался. Затем медленно повернулся и начал приближаться.
– Действительно не можешь, – сказал он серьезно, останавливаясь на середине площадки. – Может, стоит начать с чего-то более легкого? Попробуй трансформироваться в белку! – выпалил он. – И Ирина сможет закрывать тебя в клетку и кормить орешками.
От возмущения я раскрыла рот. Руки сжались в кулаки. Фадеев себе не изменяет: снова издевается.
– Или в попугая! – продолжал насмехаться Макс.
Почему он всегда такой? Я сделала быстрый шаг в его сторону. Злость ослепляла. Бросив взгляд на скамью, я увидела Марка, который поддерживал ребра, словно от смеха боялся рассыпаться.
– Тогда я смогу носить тебя на плече и научу ругаться матом! – Глаза Макса горели колючими насмешками.
Кровь во мне закипела, глаза сузились.
– А может, попробуешь трансформироваться в пуделя? И тогда я буду учить тебя ходить на задних лапках и прыгать через палку! – не успокаивался Макс.
– Нет, Макс! – Тагашев резко сорвался с места и бросился к нам. Но было слишком поздно.
Я уже ничего не слышала. Кровь шумела в ушах. Сердце скакало в адской пляске, разгоняя кровь, словно клокочущую закипевшую реку. Из груди вырвался звериный рык. Я осознавала, что передо мной Макс, но оборотень во мне видел врага. Остановиться я не смогла. Обернувшись пантерой, я бросилась на Макса. Он расширил глаза и замер, сумев увернуться только в последний миг.
Серебряные когти вскользь прошлись по плечу, словно лезвиями разрезая прочную кожу. Теплая пульсирующая волна настигла меня еще в прыжке, успокаивая и накрывая с головой. Отпрыгнув далеко в сторону и продрав траву когтями передних лап, я остановилась. Обернувшись вампиром, с ужасом уставилась на Макса. Что я натворила? Я ранила его. Охранник стоял и продолжал смотреть на меня, пожирая взглядом и не шевелясь. Из ран хлынула кровь.
– Макс! – испуганно закричала я, подбегая к нему. – Макс! Пожалуйста! Тебе больно? Я не хотела! – Я отчаянно трясла его за здоровую руку. Почему он молчит? Боль? Шок? – Скажи хоть что-нибудь! – отчаянно просила я.
Мгновенно оказавшись рядом, Елизар начал осматривать рану. И тут Макс расхохотался:
– Ведьма! Ты хоть что-нибудь можешь делать, как все? Ты могла сказать, что ты пантера, а не волк, чтобы я не выглядел дураком, глядя на твою трансформацию. Это было круто, – добавил он, перестав смеяться. – Злата, ты пантера. – Синие глаза смотрели восхищенно.
Мысленно застонав, я выдохнула. Я не сказала ему о своей трансформации. Он разозлил меня специально, но был удивлен настолько, что не смог увернуться полностью, хотя и ожидал моего нападения. Если бы Елизар не успокоил меня, я бы не справилась с хищником. Я могла растерзать его. А он стоит как ни в чем не бывало и улыбается. Побледнев, я погладила его здоровую руку.
– Плечо болит? – взволнованно спросила я.
– Плечо? – переспросил Макс. Он удивленно посмотрел на рану, словно не понимая, откуда на нем кровь и почему рядом стоит Елизар. – Вот кошка, ты меня еще и поцарапала! – Фадеев снова рассмеялся. А я не знала, сделать мне то же самое или зарыдать в голос.
– Рана неглубокая, через несколько минут будешь в норме, – сказал Елизар. – Ты поступил глупо, Макс! Злата могла нанести серьезные раны, и на восстановление потребовалось бы больше времени. Тебе повезло, что повреждены только мягкие ткани.
– Это того стоило, – отмахнулся Фадеев.
– Она все равно трансформировалась бы, пусть даже через неделю! Минуту назад ты говорил ей, что злость мешает, и сразу разозлил ее. Она не справилась с хищником. О чем ты только думал? – Тагашев отчитывал Макса, но тот словно не слышал его.
– Елизар прав. Я не справилась с хищником, – виновато сказала я.
– Главное, что ты обернулась. Я никогда не видел такой трансформации. – Фадеев покачал головой, заглядывая мне в глаза. – Красивая черная кошка.
– Меня тоже впечатлило, – обрадованно сообщил Марк, подойдя к нам. – Особенно когда ты травку лапками вспахивала. – Он протянул мне аптечку и бутылку с водой, чтобы смыть кровь.
Вытащив из аптечки вату, я намочила ее водой и осмотрела рану Макса. Тонкие порезы от моих когтей затягивались прямо на глазах. Время восстановления всегда было разным. Быстрее всего заживали синяки и ссадины, затем – несерьезные раны. Дольше всего восстанавливаются кости и внутренние органы. Разумеется, все зависит от степени тяжести травм. Восстановиться мог даже разорванный верлаф, но на это уходит много времени. Рана Макса действительно была несерьезной, через несколько минут порезы затянутся полностью. Спирт или антисептики верлафам не нужны.
Покаянно взглянув на Фадеева, я осторожно начала смывать кровь. Аккуратно, нежными движениями, будто заглаживая свою вину, очищала плечо. Макс вздрогнул и отобрал у меня вату. Быстро и рывками он стер остатки крови.
