Елена Звездная - Принцесса особого назначения
— Еще утыркой назови! — я прошла и села рядом, — Динар, я знаю что мы, по сути, враги и у нас только временное перемирие, но… вот скажи, ты когда-нибудь любил?
Неопределенное восклицание, затем суровое:
— Утырка, тебе больше не с кем обсудить эти розовые сопли?!
— Рыжий, — беззлобно ответила я, — откуда у меня подруги?
— Ну, тогда с мамой… — неуверенно произнес он.
— С мамой… — я усмехнулась. — После моего возвращения у меня складывается впечатление, что матушка решила наверстать упущенное за долгие годы, вот только… душит меня такая забота!
— Дожился, — простонал Динар, — выслушиваю сопли злейшего врага!
— У нас перемирие! — напомнила я.
— Да я понял, рассказывай уже.
Я тяжело вздохнула. Противно было раскрывать душу перед медноволосым, но… он меня и голой видел, так что скрывать уже особо нечего.
— Понимаешь, я люблю его…
— Не понимаю, но продолжай.
— А он любит меня…
— Вот это мне понять уже проще, — Динар поймал мой гневный взгляд и тут же исправился, — продолжай.
И я продолжила:
— Аршхан он… красииивый, идеальный, добрый, ответственный, он…
— Эпитеты в его адрес я выслушивать не подряжался! — заявил Динар.
— Заткнись, я ему душу изливаю, а он… язвит по поводу и без. Так вот… он весь такоооой, а я… никакая, понимаешь?
— Нет!
— Ты тупой! — не сдержалась я.
— А ты слепая! — не выдержал даллариец. — Мне проще пойти довести до полной капитуляции лорда-взяточника, чем выслушивать о твоей сопливой любви!
— Это я собиралась довести лорда-взяточника и успокоилась бы, а так… сиди и дальше слушай!
Динар, уже вскочивший и собирающийся выйти, медленно вернулся, подошел и стал так, что ногами казался моих коленей, но меня даже это не беспокоило.
— Понимаешь, — я протянула руку и поправила его воротник, вот бесят меня загнутые уголки, — Аршхан он идеальный, но… я даже не знаю о чем с ним… говорить…
— Правда? — оживился Динар. — Так значит, он свои права мужа еще не использовал?
— Да??? — я задумалась. — А после этого у нас будет, о чем поговорить?
— Утыркаааа, — протянул даллариец, — ты умнейшая из всех женщин, что я знал, но в то же время такая… дура!
Я снова вздохнула, перевела взгляд с серых стен на его тусклые в полумраке камеры волосы и ответила:
— Вот отец мне говорит то же самое всегда… обидно.
Динар подошел еще ближе, фактически прижав меня к столу, и мягко взяв за подбородок, чуть наклонился:
— Кат, единственное о чем я сейчас могу думать, это о том, чтобы опрокинуть тебя на этот стол, сорвать с тебя платье и завершить то… что не сумел ни в доме коменданта, ни в Хорнассе, понимаешь?
— Нет… А ты что, и сейчас жалеешь, что не убил меня тогда?
Минута молчания, и спокойное:
— Вот меньше всего я думал об убийстве, — с каким-то намеком произнес Динар, — но… вот прямо сейчас эта мысль показалась мне здравой. А разве ты не жалеешь, что мы… не завершили начатое в спальне?
Я посмотрела на его серьезное лицо, на чуть вздернутую, словно молчаливо вопрошающую, левую бровь, и искренне ответила:
— Нет, я не жалею что не убила тебя там… И в ванной… хотя потом, очень жалела, что пыталась придушить, вместо того, чтобы добить чем-то тяжелым…
— ЧТО??? — вопль на всю камеру и остается лишь порадоваться, что звукоизоляция здесь хорошая.
— Что значит 'что'? Ты спросил, а я ответила, — хотелось уже слезть со стола, но полная гнева рожица рыжего, нависла надо мной, вынуждая чуть ли не лечь. — Ты тоже меня убить хотел!
— Но не убил! — возмутился Динар.
— Так и я не убила!
— Но ты хотела и пыталась!
— Так, вот давай не будем, — я была вынуждена отогнуться назад настолько, что чуть ли не на согнутые локти опиралась, — если вспоминать все что у нас было… перемирие быстро завершится.
Динар тихо рассмеялся и произнес:
— Знаешь, вот сейчас, когда ты это сказала, я понял что видение прекрасной обнаженной принцессы оседлавшей меня… это не плод моего больного воображения.
Это воспоминание было не самым приятным в моей жизни, но кое-что вспомнилось:
— Видимо я тебя тогда хорошенько о бортик головой ударила… Ну да не будем о грустном, идем к лорду.
— Кат, — Динар уже почти лег на меня, и мое возмущение его поведением было на грани, — а ты не вспоминаешь меня… голым?
Мое возмущение сменилось тихим смехом, переросшим в издевательский хохот:
— Вспоминаю, рыжий, частенько вспоминаю, — я оттолкнула его и спрыгнула со стола, — особенно когда там, — я беззастенчиво указала на брюки, — толпилось усатое воинство! Ха-ха!
И вот теперь я видела прежнего, взбешенного Динара, такого, какой он был на перевале Гросса.
— Ты за это ответишь! — прорычал медноволосый.
— Рыжий, ты забыл, что я твой пропуск на трон Оитлона? — было безумно смешно слышать его угрозы.
— Нет… не забыл… но память освежить не помешает!
Я отсмеялась, сделала глубокий вздох, стараясь успокоиться, и в это мгновение…
— Динар!!! — он опрокинул меня на тот самый стол, оттащив от двери.
— Итак, — мои запястья были прижаты к крышке стола, — что ты там говорила, утырка?
— Рыжий, — я попыталась вырваться, — ты соображаешь, что творишь? Один мой крик и стражники растерзают тебя на месте!
— Сомневаааюсь, — Динар наклонился так низко, что его волосы упали на мое лицо, — я тебе нужен, утырка!
О, он узнал!
— Свейтис, он проболтался, да? — гневно поинтересовалась я.
— Да, так что… смерть мне не грозиииит! — медноволосый выдохнул это слово мне в лицо.
— Ты…
— И да, — Динар ухмыльнулся, — здесь должно быть прекрасная звукоизоляция, раз никто еще не прибежал на все те крики, что раздавались ранее…
Как я не подумала об этом? Он же воин, он оценивает местность мгновенно, независимо даже от собственного желания…
— Не слышу криков, — издеваясь, произнес даллариец.
А я… расслабилась и легла удобнее:
— С муравьями ты виноват сам, нечего было пытаться меня изнасиловать!
— Так и сейчас не поздно… — прошептал Динар, склоняясь к моим губам.
Я — сошла с ума! Однозначно и бесповоротно, потому что от его поцелуя… у меня закружилась голова, губы приоткрылись сами собой и жар волной прошел по всему телу… Я же люблю Аршхана, а Динар он… жених моей собственной сестры! Тогда почему… мне это так нравится?!
— Ну как? — Динар продолжал крепко удерживать мои руки, иначе сейчас получил бы кулаком в глаз… за то, что остановился… и за то, что начал… и вообще за все!
