Бри Деспейн - Темное божество
Возможно, это было ошибкой. Возможно, я должна уйти. Я услышала ключ в замке. Слишком поздно.
Дверь распахнулась и закрылась. Даниэль бросил свои ключи на диван и скинул ботинки.
Он отбросил свое пальто и потянул рубашку над своей головой.
Я ахнула.
Даниэль обернулся и присел, как будто готовый атаковать. Его глаза вспыхнули, когда он увидел меня.
Он опустил свою рубашку и выпрямился. "Грэйс?"
"Привет". Мой голос дрогнул.
Его мускулы живота напрягались. Он поправил каменный кулон, который зацепился за его рубашку. Я не могла не заметить как его длинные, худые мускулы и неприрученные волосы заставили его выглядеть как дикое, сильное животное. В течение одной маленькой секунды мне было жаль, что он не атаковал меня.
"Что ты здесь делаешь?" Даниэль не казался рад этому.
Я встала. "Я принесла кое-что для рисования". Я указала на бумажный пакет.
Он поднял одну бровь.
"Льняное масло и лак". Почему мой голос так дрожит? "Ты продолжаешь обещать мне, что покажешь эту технику, но никогда не сдерживаешь свое обещание".
"Ты не должна быть здесь". Он провел рукой по кулону, прижимая его к своей груди. "Не
после… И твои родители… Кто-нибудь знает, что ты здесь?"
Я с трудом проглотила ком в горле. "Я также принесла обед". Я сняла крышки с контейнеров. "Здесь свиные отбивные с рисом и королевская индейка моей мамы".
Даниэль подошел ближе. "Это хорошо, Грэйс". Он снова отстранился. "Но ты должна уйти".
"Ты хочешь это, или это? Или всего понемножку?" продолжала я.
Даниэль открыл бумажный мешок на столе и вытащил бутылки. Я была удивлена, что он не застегнул свою рубашку, но кое-что трепетало во мне, из-за того что он этого не сделал.
"Всего понемножку?" Я зачерпнула соус. "Я думала, что мы могли бы поесть и затем начать обучение".
Даниэль обернул свои длинные пальцы вокруг горлышка маслянистой бутылки, надавив на нее.
Я взяла тарелки и двинулась в обратном направлении к кухоньке. Я положила одну тарелку на стол и повернулась к микроволновой печи с другой. Но микроволновая печь была времен рассвета современной эпохи, с дисками вместо кнопок. "Как это работает…?" Я снова повернулась к столу, но Даниэль внезапно был около меня. Мои глаза были на уровне его худых, слишком развитых мускулов на груди.
"Ты не должна этого делать". Он схватил мое запястье, я уронила тарелку. Она разлетелась между нашими ногами. Осколки стекла и риса рассыпались по линолеуму.
"Извини," сказала я. "Я уберу это". Я попыталась освободиться от его хватки, когда наклонялась, но он не отпускал.
Он прижал меня к себе. "Я сам могу сделать это".
"Нет, это — моя вина". Я дрожала в его руках. "Я уберу это". Я озиралась, как будто искала веник. "А затем уйду".
Даниэль выпустил мою руку. "Ты в порядке?"
"Да". Я потерла свое запястье. "Но уже поздно, и я должна возвращаться домой," я была курицей. Я провалила попытку. Но в тот момент я знала, что правда могла бы быть больше, чем я смогу вынести. "Мы можем сделать это в другой раз".
"Грэйс, что происходит?" Он положил свои руки на мои бедра.
Я смотрела вниз на беспорядок между нашими ногами. "Я забыла, что я должна была сделать кое-что".
"Я знаю, что ты пришла сюда не для рисования. Я вижу это на твоем лице". Он сделал паузу на секунду. "Это из-за поцелуя? Грэйс, ты пришла сюда для чего — то еще? " Он провел своей рукой по моей щеке. "Потому, что я не думаю, что ты готова…"
"Нет," я фактически кричала. "Нет, нисколько. Я пришла сюда потому что…" Но я не могла сказать это. Мне нужно уходить. Я должна была уйти оттуда. Я попыталась вырваться, но он крепко держал меня за бедра.
"Грэйс?" спросил он, в его голосе были слышны нотки боли. "Что случилось? "
"Ничто". Жар покалывал мою шею.
"Тогда посмотри на меня".
Я пристально посмотрела в его глаза. Они были глубокими, мягкими и знакомыми. Мой брат должен был лгать.
"Я не думаю, что ты должна быть здесь, так же как и то, что ты должна уходить, " сказал он. "Но я не могу так отпустить тебя, нравится тебе это или нет. Скажи мне, что случилось".
"Джуд".
Глаза Даниэля теперь смотрели вниз. Он двигал разбитую тарелку своими босыми ногами.
"Я не знаю, что случилось с ним. Он не в себе. Он выдвигает сумасшедшие обвинения
против тебя". Я прикусила свою губу. "Он назвал тебя монстром. Он сказал, что ты используешь меня. И он говорил другие ужасные вещи о тебе".
Даниэль убрал руки с моей талии и скрестил их на своей обнаженной груди.
"Я отказалась верить ему. Я не думаю, что ты мог сделать такое". Я сделала паузу. "Но он сказал, что ты лгал мне об Урбате. Я знаю, что это означает не "Гончая Небес'". Я глубоко вздохнула. "Ты лгал мне…, и теперь я больше не знаю, чему верить".
Даниэль посмотрел на потолок. "Мне жаль, Грэйс. Я бы остался в стороне от тебя. Он сказал мне, чтобы я держался подальше от тебя и Джуда, но я не смог. Я увидел твое имя в том художественном классе, и я должен был знать. Я сказал себе, что если ты сможешь посмотреть мне в глаза… тогда возможно, ты все еще любишь меня. Возможно, есть еще надежда для меня". Слеза потекла по его лицу. Он смахнул ее пальцами. "Но я был эгоистичен. Я не заботился, что это сделает тебе или Джуду. Все, что я хотел, это твою любовь, и теперь я знаю, что это — та вещь, которую я никогда не смогу иметь".
"Да, ты можешь". Я коснулся его голого, жилистого бицепса. "Только будь честным со мной. Я могу помочь тебе, если я буду знать правду".
"Ты не можешь помочь мне". Он отвернулся и схватился за край стола. "Я никогда не смогу спросить".
"Вы не должен спрашивать. Я знаю то, что я, как предполагается, делаю".
Мускулы на плечах Даниэля напряглись. "Ты не можешь…"
"Я поняла это. Я, должна помочь тебе использовать свои способности, чтобы помогать людям. Я — тот, кто может превратить тебя в… супергероя".
"Черт возьми, Грэйс!" поревел он. Стол скрипел и стонал под его крепкой хваткой.
"Как ты думаешь, кто я, черт возьми? Супергерой? Я не Питер Паркер. Я не твой проклятый Кларк Кент. Твой брат сказал тебе правду — я - монстр!"
"Нет, ты не монстр. Я могу…"
"Я использую тебя, Грэйс," прорычал он. "Ты думаешь, что я мог бы измениться, но я не могу. Ты даже не знаешь, на что я способен!" Он схватил вторую тарелку со стола. Она взорвалась у моих ног.
Я отскочила, мои ботинки, хрустели на битом стекле. "Мне все равно," кричала я на него. "Мне все равно, что ты используешь меня. Мне все равно, какую ложь мой брат говорит о тебе. Тот человек, о котором он говорит, это не ты".
Он склонился ко мне, его глаза стали черными и пустыми. "И кто тот человек?" спросил он. "Что Джуд сказал обо мне? Потому что я чертовски уверен, что он точно знает, кто я".
