Пламя Феникса - Бабчинская Юлия

Лали поймала себя на мысли, что стала реже называть его демоном. И куда, интересно, он так спешил? А что, если она призовет его, когда ей понадобится? Она ведь это может, правда не всегда ее призыв заканчивался успешно. Лали вдруг смущенно вспомнила, как в последний такой призыв Кейто приземлился прямо на нее.

О, Великие Музы! О чем она только думает!

Пока некоторые из участников еще сражались за лестницу, Лали аккуратно пошла в другую сторону, переступая встречавшихся то тут, то там змей. Здесь их было гораздо меньше, но некоторые иногда проваливались в отверстия, на самый первый этаж, другие сваливались прямо на голову сверху. Приятного мало.

Подойдя к клетке с номером «двадцать один», Лали ощутила невероятное тепло и охватившую ее эйфорию. Что за добродетель ни хранилась бы здесь, она приносила лишь воодушевление. Лали не могла вспомнить, что означало написанное тут слово. Попробовала ухватиться за перекладину, но рука прошла сквозь нее. А вот теперь и впрямь иллюзии! Лестница устремлялась почти до самого верха – там уже виднелось небо, и идти дальше было некуда. Как удобно! Она могла бы привести Лали почти до самого выхода из этого лабиринта. И почему к ней не шел никто из фениксов? По крайней мере, из оставшихся на этом этаже.

– Иди сюда, – вдруг позвали ее, и Лали заметила вжавшуюся в стену принцессу фениксов. – Решила срезать путь? – ехидно спросила девушка и выставила перед собой длинное древко оружия с острым лезвием, «перо». Откуда она его только взяла?

Лали наконец вспомнила ее имя. Астрелия – так называл ее принц Самсон.

– Что тебе от меня нужно? – спросила Лали, чуть задрав подбородок.

Ей вовсе не хотелось выглядеть запуганной, а эта хищница внушала лишь страх.

– Я не дам тебе добраться до верха, – прорычала принцесса фениксов и кинулась на Лали, ступая по змеям, как по ковру.

Лали выставила перед собой руки, хотя это было самое глупое, что она могла придумать.

– Я же ничего тебе не сделала!

– Пока не сделала! Но я не потерплю над собой королевы-выскочки!

Острие «пера» нацелилось прямо на Лали. Внутренности кольнуло, будто ее уже пронзили насквозь. Что-то зашевелилось за спиной Лали, а следом выпрыгнуло перед ней, сокрушая оружие, превращая его в пыль. Тень.

Прямо перед ней стояла тень, и Лали могла поклясться, что это была ее собственная.

Лали услышала хохот, исходивший от этого сгустка темноты. Глаза Астрелии округлились, и принцесса бросилась наутек, расталкивая тех, кто еще стоял у лестницы и пытался забраться наверх. Остальные тоже обернулись, взглянули на Лали и принялись поскорее взбираться наверх, позабыв о распрях.

Тень развернулась к Лали, сверкнула глазами-звездами, будто подмигивая, а потом растаяла у нее под ногами лужицей мрака.

С верхнего этажа вдруг свесилась Киноварь и помахала Лали:

– Эй, ненормальная, ты там долго будешь прохлаждаться?

Кто-то одернул ее, на что красноволосая Вермилия лишь громко выругалась. Лали подбежала к деревянной лестнице, глядя на нее с опаской.

– Да забирайся уже! – Киноварь протянула ей руку. – Давай же, давай! Не бойся, это самая обычная лестница.

Взобравшись на четвертый этаж, Лали перевела дух.

– Спасибо, Вермилия! Почему же раньше не подсказала?

– А что, должна была? Мы тут какие-то особенные? Ах да, я забыла… тут же сама фэн-луни.

Она похлопала Лали по спине и показала на стену, где висело самое разнообразное оружие. Участники уже выбрали себе меч или кинжал по душе, многие предпочитали традиционное «перо». То тут, то там звенели клинки, сталкивались в поединках и парни, и девушки.

Лали бодро ухватилась за рукоять клинка, более всего похожего на стигу, и сразу почувствовала себя увереннее, будто бы оказалась рядом с Кейто, который в своей надменной манере показывал, как наносить удар. По меркам верхнего мира они провели в Запределье всего пару дней, а по ощущениям Лали – не один месяц. Сколько же всего успело произойти с демоном в мире духов за десятилетие? Как он стал тем, кем стал?

Лали содрогнулась от одной мысли.

Астрелии, слава Музам, нигде не было. Ну и семейка у принца Самсона! Неудивительно, что у него такой дурной характер.

Киноварь встала рядом с Лали и подмигнула:

– Не раскисай, пташечка! И кстати, зови меня Кинова.

И с рыком бросилась на парня с длинным копьем. Здесь что, все рычат? Может, и Лали стоило попробовать?

Она усмехнулась и тоже пошла в атаку. Под ногами что-то шевельнулось. Змеи? Но нет, это была тень, которая то и дело отрывалась от земли, будто лоскут шелка, и подсказывала ей правильные движения. А вот змей здесь никто не щадил, и повсюду валялись их безжизненные, разрубленные на части тела. Лали вспомнила, как убегала из Ремесиса, как Роши защищал ее от стражей своей стигой. Он все же был прекрасным воином, и сейчас его очень не хватало.

Когда путь был пройден, несколько противников Киновы стонали на полу, а одна девушка, к сожалению, улетела вниз, но успела зацепиться за край третьего уровня. Лали бы хотелось, чтобы она смогла выкарабкаться.

– Давай, залезай наверх, – кивнула Кинова, подталкивая Лали к самой обычной лестнице. Может, все не так уж и плохо? Однако что-то подсказывало Лали, что трудности только начинались.

– А теперь слушай меня внимательно, – сказала Кинова. – На пятом этаже три квадрата порока и две лестницы добродетелей. Других лестниц тут нет, которые подстраховали бы, как было внизу. Запоминай, ведь ты вряд ли знаешь нашу древнюю письменность. Здесь повсюду подсказки, но это еще не значит, что пройти игру так просто. Принц не простит мне, если я даже не попытаюсь тебе помочь. Сначала будет лестница, – она указала на пустой от змей квадрат с веревочной лестницей, устремлявшейся наверх. – Это Сострадание. Добродетель, которая ведет на восьмой уровень, но хитрость в том, что на нем вообще нет лестниц.

– А как же…

– Замолкни! Дальше идут три порока: Тщеславие, Неповиновение и Искушение. Ты почувствуешь каждый из них, как только ступишь на соответствующую клетку. Не пройдя их, ты не доберешься до последней на этом этаже добродетели: Надежности. Она ведет сразу на десятый и последний уровень. А там до выхода рукой подать. Все поняла?

Лали коротко кивнула, а Кинова глянула вниз – упавшей девушке все же удалось выбраться, и она свирепо двигалась к ним.

– Я задержусь, а ты давай, вперед!

Тьма будто бы сгущалась на этом уровне, света здесь было совсем мало, а струился он от первой лестницы. Сострадание. Наверное, не так уж сложно пройти это испытание и попасть на восьмой уровень, но почему там не было ни одной лестницы? Кто это придумал? А может, Кинова обманывала ее? Лали всегда отличалась излишней чувствительностью, а с недавних пор сопереживала даже неугомонным духам! Она бы смогла быстро перейти наверх, но…

Она двинулась дальше, все еще обходя змей, а не ступая на них. Хорошо, что они не норовили укусить и выглядели вполне себе мирно. Совсем как ее демон. Грозный только снаружи, так ведь? На сердце у Лали потеплело.

Первый квадрат порока, на который она ступила, искрился, как черный песок. Тщеславие. Сначала ничего особенного не происходило, но спустя несколько мгновений эта мерцающая пыль под ногами взвилась в воздух, ложась ей на плечи, сплетаясь в удивительной красоты платье с золотой вышивкой. Костюм Императрицы. Лали всегда хотела стать такой, она восхищалась Юви, но втайне мечтала… занять ее место. От нахлынувших на нее воспоминаний она схватилась за голову и обнаружила на ней… корону.

По ноге что-то скользнуло – это змея обвилась вокруг щиколотки, готовая утянуть ее в пропасть порока. Лали быстро опомнилась, вспоминая, кто она и что здесь делает. Она хотела сорвать корону со своей головы, но та не поддавалась – слишком тяжелая, она клонила Лали к земле. Девушка опустилась на колени. Стоило коснуться рукой квадрата, как змея подползла и к ее руке.

– Давай же, проклятая корона! Я не хочу быть императрицей! Мне этого не нужно! – сердито выкрикнула Лали и вдруг поняла, чего хотела на самом деле. Вовсе не королевских регалий, не того груза ответственности, что лежал на плечах правителей – все это было ей не по зубам. Внимание, почтение, любовь.