Дарья Кузнецова - Родные миры (СИ)
— Вероятнее всего, под бомбой где-нибудь через час-другой после разговора с Кверром, — хмыкнул я, догадываясь, куда она клонит.
— Ну, вот и считай, что она там закончилась. Что Разум Неспящий Кварг Арьен погиб под бомбёжками, а здесь со мной сейчас сидит кто-то другой. Уже не офицер, уже не Неспящий. Я понимаю, что это вот так сходу трудно принять; для тебя-то стать Неспящим был осознанный выбор, и ты не можешь себе сказать «меня не спрашивали, чего я хочу». Но, в конце концов, ничто не мешает нам сыграть роль разведчиков-диверсантов. Если выяснится, что в войне Брата и Сестры виновата Земля, может быть, будет не поздно вернуться домой с доказательствами и что-то изменить во всём этом? Нам же не обязательно оставаться на Земле, если окажется, что она совсем не похожа на райский край из моей мечты.
— Духи знают, может, и поможет; надо попробовать, — философски вздохнул я. Хотя на душе от этой мысли и впрямь стало легче. Понимаю, что это чистый самообман и отговорки, но… насколько же заманчивые!
— Вот и хорошо. И больше не думай об этом, — строго проговорила она, слегка щёлкнув меня по носу.
— Об этом — о чём? — на всякий случай уточнил я.
— О простейшем выходе, — серьёзно глядя мне в глаза, Яроника поморщилась. — Вы, мужчины, всегда так делаете; гордо ушёл, хлопнув дверью, а последствия пусть расхлёбывают другие. Был у меня знакомый несколько лет назад, тоже офицер. Так вот он проигрался в пух и прах, и не придумал ничего умнее, как из соображений офицерской чести выжечь себе мозги. А то, что у него жена с двумя маленькими детьми осталась расхлёбывать его долги, это уже мелочи.
— Сравнение про жену мне не очень понравилось, — хмыкнул я.
— Ой, какие мы нервные, — рассмеялась она. — Впрочем, если боишься, я могу и уйти.
— Вот ещё, — возмутился я. — Кто-то мне обещал массаж сделать, а теперь — уйти?
— Тогда после массажа.
— Вот после и поговорим! — отмахнулся я. Не знаю, как у неё это получилось, но получилось: настроение моё исправилось и тосковать о загубленной жизни не тянуло.
Яроника Верг
После возвращения на ставший родным корабль я в какой-то момент поймала себя на странном поведении. Нет, это нельзя было списать на планетарные приключения, да и ничего по-настоящему пугающего я не обнаружила. Просто нашла в себе необыкновенную липучесть: стоило забыться и задуматься, и я оказывалась в объятьях Кварга, причём инициатива исходила совсем не от него. Это была исключительно моя настоятельная потребность — ощущать его рядом.
Поначалу это открытие здорово меня напугало. Во-первых, просто потому, что прежде со мной ничего подобного не происходило, а, во-вторых, потому что это грозило неопределёнными, и оттого жуткими неприятностями.
Но потом, немного покопавшись в собственных ощущениях, я сумела определить причину подобных действий и успокоиться.
Это было очень непривычно, но безумно приятно: быть рядом с мужчиной. Пусть ненадолго, но по своему выбору, и быть при этом собой. Слышать из его уст своё имя, обнимать его своими руками и не контролировать каждую секунду свои слова, выражение лица и жесты. Это было слишком новое для меня ощущение и состояние, и по старой привычке жить в своей шкуре как можно быстрее, — уж очень редко выдавалась такая возможность, — я старалась не упустить ни мгновения этого необычного бытия.
Последний раз нормальные человеческие отношения с мужчиной у меня были лет пятнадцать назад, ещё во время учёбы, и я почти не помнила тогдашних ощущений. Да и, наверное, не могла в то время оценить их по достоинству. А сейчас я получала удовольствие решительно от всего: от возможности говорить, смеяться, целовать — так, как этого хотелось мне, а не как того требовала цель задания.
В общем, не знаю, чего ожидал от моего предложения массажа Кар, а для меня это была прекрасная возможность удовлетворить лютый созерцательно-тактильный голод, с полным на то правом творя что заблагорассудится.
Но начать всё равно стоило с душа, предложение разделить который явно пришлось мужчине по вкусу. Благо, уж чего-чего, а пространства там хватало для чего угодно; не то что в спасательной шлюпке.
Побросав вещи в очистительную систему, мы спрятались от окружающего мира в небольшой светлой комнатке, пахнущей стерильной свежестью. Ловко увернувшись от объятий Кварга, я оказалась у него за спиной, к которой с удовольствием прижалась.
— Хм? — с отчётливой вопросительной интонацией усмехнулся мужчина, не пытаясь вывернуться из моих рук.
— Массаж же, забыл? — насмешливо уточнила я, медленно скользя ладонями по его груди и животу.
— Ах, вот оно что, — тихо рассмеялся он. — Это теперь так называется?
— Ну, я же не уточняла, какой именно массаж, — засмеялась я в ответ. — Впрочем, если тебе что-то не понравится, скажи, — предупредила я, гладя уже его бока и спину.
— Обязательно, — иронично фыркнул он. И мы замолчали; а зачем отвлекаться на подобные разговорам глупости?
Не знаю, что там с соответствием классическим пропорциям, но на мой вкус Кварг был сложен потрясающе. Широкая сильная спина, красивый разворот плеч с военной выправкой, узкая талия. Наверное, с художественной точки зрения можно было бы придраться к перевитым выступающими жилами рукам или недостаточно прямым ногам, но… духи, какие же это всё были мелочи! И насколько всё это было незначительно по сравнению с ощущением литых мышц под гладкой светлой кожей.
Я не переставала удивляться ещё с нашей первой встречи, как давно уже отошедший от полевой работы офицер умудрялся сохранять настолько великолепную физическую форму. В его фигуре не было ничего лишнего, обычно имеющего тенденцию откладываться на боках и животе любого человека, долгое время ведшего активный образ жизни, а потом существенно ослабившего нагрузку.
В душе мы провозились гораздо дольше, чем планировалось. Я-то надеялась просто помыться, а потом продолжить уже в комфортных объятьях широкой кровати, но мужчина всячески усложнял реализацию этого плана. Нет, он не протестовал и не пытался вырваться; я бы удивилась подобному поведению. Но было очень сложно остаться в рамках пока ещё просто лёгкого разогревающего массажа, когда его объект значительно сильнее массажиста и настроен весьма игриво. Меня то и дело ловили за руки и целовали пальцы, обнимали, прижимали, поглаживали… В общем, когда минут через двадцать я выгнала нас обоих из душа, сама уже была близка к тому, чтобы если не послать свою затею подальше, то отложить на некоторое время — точно.
Когда Кварг всё-таки по моему настоянию вытянулся на кровати на животе, и я уселась на него верхом, в голове немного прояснилось. Правда, совсем слегка и ненадолго, потому что удержаться в рамках просто массажа оказалось выше моих сил. То и дело я, увлёкшись, прижималась к его телу, повторяя путь собственных ладоней губами и языком, порой аккуратно прикусывая зубами.
