Юлия Вакилова - Король моего сердца
Не прошло и нескольких дней после события, так круто изменившего ее, казалось бы, уже определенную судьбу, когда однажды привычный ход жизни был нарушен внезапным визитом служанки. Эллери только успела переодеться после прогулки с братом, когда, низко поклонившись, смешная конопатая девчонка торжественно проговорила:
— Король требует Ее Высочество к себе.
Эти визиты в его кабинет давно стали привычны.
Принцесса шла знакомыми коридорами, стены которых были увешаны многочисленными портретами предков, большинство которых она и не помнила. Остановилась она лишь у последнего — оттуда с мягкой улыбкой на нее смотрела красивая женщина, чьи черты лица были так похожи на ее собственные. Зеленые глаза лучились любовью, непослушные кудри были забраны в высокую прическу, открывавшую тонкую шею. Ряд крупных жемчужин подчеркивал белизну сияющей кожи, в ушах ее также светились белоснежные округлые капли. Королева признавала только жемчуг, отказываясь носить какие-либо другие украшения, поэтому в детских воспоминаниях Эллери прохладные бусины жемчуга были неразрывно связаны с образом матери.
С любовью коснувшись шершавого полотна, девушка на миг прикрыла глаза, вознося короткую молитву. Это стало своеобразной традицией — касаться маминого портрета перед каждым разговором с отцом, особенно когда она не знала, что именно должно было стать темой беседы. Не помогла эта молитва лишь однажды — когда король призвал ее к себе, чтобы сообщить, что она выходит замуж.
Правитель находился в ярости. Принцесса поняла это, едва переступив порог. Молчаливый слуга, как обычно, с поклоном затворил за ней дверь, оставляя царственных особ наедине. Рослая фигура отца вся источала раздражение, на обычно прибранном рабочем столе царил беспорядок, в воздухе витало ощутимое напряжение.
— Вы звали меня к себе, отец? — осторожно произнесла она, заранее пытаясь предугадать, что могло послужить причиной его такого дурного настроения.
— Ты уже слышала новости? — вместо приветствия отрывисто бросил мужчина, меряя шагами просторное помещение.
Она несмело покачала головой, напрягшись в ожидании продолжения.
— Мало того, что этот щенок разрушил все планы, — свирепо начал отец, и девушка тут же поняла, что речь идет о Сапфо. От этой догадки моментально сильнее забилось сердце, точно отзываясь на одно лишь упоминание ставшего небезразличным мужчины. — Я признаю, что, возможно, Оршер был не слишком хорошим правителем. Да, он получил власть не так, как то было дóлжно, но сколько подобных примеров вокруг! На троне зачастую не тот, кто этого заслуживает, а тот, у кого больше силы удерживать власть в своих руках.
Эллери промолчала, позволяя собеседнику выплеснуть накопившееся раздражение. Довольно часто ей приходилось выслушивать его размышления, а порой даже вступать в спор. Именно благодаря подобным моментам она научилась неплохо разбираться во всех кулуарных играх, что происходили в высшем свете.
Девушкам — пусть и ее положения — разбираться в политике, по всеобщему мнению, было излишне. Единственное ее предназначение — стать красивым атрибутом, драгоценным камнем в чьей-то чужой короне. Но любознательная природа Эллери не могла довольствоваться такой малостью. Поэтому, не привлекая внимания, девушка старалась негласно следить за всеми происходящими событиями, даже нередко читала официальную переписку короля с правителями соседних государств, которую под большим секретом показывал ей главный советник. А уж после возвращения из путешествия — мысленно свой неудавшийся побег она теперь звала только так — у нее появился личный интерес к этому занятию. Всякий раз натыкаясь на послание от короля Заира сердце ее екало.
Это все пронеслось в голове Эллери, пока король гневно молчал, очевидно, готовясь сообщить ту самую новость, ради которой он ее призвал к себе. Ибо по уже сложившемуся опыту принцесса знала, что им двигало точно не простое желание получить от нее сочувствие.
Его дальнейшие слова подтвердили ее догадку.
— И даже черт с ним, с этим переворотом, — мужчина заговорил снова, гневно раздувая крылья носа. — Я готов смириться с тем, что потерял союзника. Что потерял будущего родственника! Самое невыносимое кроется в другом. Вместо того чтобы наслаждаться кратковременным триумфом обретенной власти, этот сопляк имеет наглость почти сразу же после коронации отправлять ко мне гонцов!
Эллери моментально обдумала услышанное и изумленно качнула головой, поражаясь неосмотрительности Бродяги.
Конечно, в его положении как можно скорее наладить связи с соседями значило очень многое. Однако он не мог не понимать, что ее отец не сменит гнев на милость так скоро. И напоминать ему о порушенных планах практически сразу после коронации было очень непродуманным поступком со стороны Сапфо. Кроме того Эллери слышала краем уха — а все новости на эту тему она слушала весьма внимательно — что, несмотря на триумф законного наследника, не все было так гладко в его царстве, как хотелось. За долгие годы восседания на троне Оршер успел не только нажить врагов, но и обрести соратников. Пусть немногочисленных, но поддержка, оказываемая ими взамен денег и власти, была существенна. Неудивительно, что эти люди, оказавшись в весьма невыгодном положении с приходом нового короля, не желали так просто мириться с переменами. Потому в столице и за ее пределами по-прежнему шла борьба — только на сей раз больше кулуарная, впрочем, порой выливавшаяся даже в кровопролитные бои.
Но это было еще не все. Самая поразительная новость дня ждала ее впереди.
— Я еще не успел никак отреагировать на известие о кончине Оршера и коронации нового правителя, как тот уже шлет гонцов и извещает, что просит позволения посетить мой замок с визитом! И это с учетом того, что на его руках еще не высохла кровь моего несостоявшегося родственника!
Сапфо приедет сюда? Она сможет с ним увидеться? От нахлынувших мыслей у нее внезапно закружилась голова. Но при виде разъяренного отца девушка отогнала прочь стаю закружившихся в животе бабочек и принялась действовать.
— Отец, — осторожно начала принцесса, осознавая зыбкость почвы, на которую ступает. — Вы же понимаете, что отказать ему сейчас, — это означает, по сути, непринятие нового правителя. И негласное объявление войны.
— Понимаю, — собеседник с видимым неудовольствием кивнул, наконец, усаживаясь в кресло. Что обычно значило затухание вспышки ярости и возвращение обычного холодного расчета. — Мы не можем позволить себе ввязаться в войну, не имея договоренностей с союзниками. Одновременно с тем, если мы примем его в нашем замке, это будет значить, что я поддерживаю произошедший переворот. А на мое решение будут смотреть многие другие правители, зная, как сильно я пострадал от свершившейся перемены власти, — он замолчал, взвешивая возможные последствия.
