Шеррилин Кеньон - Иллюзия (ЛП)
— Сказать ему, что я Малачай… Хотя погоди. Они обычно ржут, когда я так поступаю. Невероятно разрушительно для моего эго, должен сказать.
Его отец издал настолько раздраженный звук, что это заставило отступить Ника на два шага от него.
— Нет, имбицил. Говоришь ему его истинное демоническое имя, которое записано в Демиконе с момента нашего рождения. С его помощью можно призвать любого демона, какого захочешь. И с помощью него нас можно поработить… даже Малачая. Именно поэтому мы никогда не используем наши Имена Призыва. Ни при каких обстоятельствах.
Чушь какая-то. Все знали имя Ника. Он никогда его не скрывал. И даже если бы попытался, все что нужно было сдедлать, чтобы узнать его, оказаться в радиусе восьми миль от того, где его мама рвала и метала и орала, привлекая его внимание. Ник был уверен, что несколько людей в Миссисипи, Адабаме и Флориде знали его имя получше большинства его учителей.
— Не понимаю.
Его отце что-то пробормотал, несомненно оскорбительное и унижающее, прежде чем снова заговорил.
— Когда у нас спрашивают, мы называем себя «Малачаем». Это наша классификация и отличительная черта. Такое обозначение не может навредить нам.
— А, — сказал Ник, будто бы понял. — Значит, ты никому не говоришь, что ты Адариан.
— Нет, тупица. Адариан Малачай — это обычное имя, чтобы отличать меня от моего отца и тебя, — Господи, отец красочно скривил рот, показывая насколько сильно он любит его… или нет. — Мое имя призвания Адриус. Никто, даже твоя мать, не знал его.
— Тогда зачем мне рассказал?
— Да какая сейчас разница, призовут меня или нет? Я мертв, у меня не осталось сил. Все, что у меня было — я передал тебе, — в его голосе звучала горечь. — И раз уж ты унаследовал Малфаса, то тебе нужно узнать его настоящее имя, на случай, если он откажется прийти на твой зов.
Ник подавил смешок. Да, такая способность может пригодиться. Калеб был единственным существом, который заставлял Ника выглядеть как позера на арене грандиозного издевательства. Поведение парнишки не знало ни рамок, ни ограничений.
— Ну, я точно знаю, что это не Калеб, потому что я все время зову его, а он откровенно игнорирует меня… даже когда я горю. Буквально.
Создалось впечатление, что Адариан закатил свои отсутствующие глаза.
— Кабал.
У Ника отпала челюсть.
— Кабал?
Его отце кивнул.
— Произнеси это имя три раза вслух и призовешь его. В любое место. В любое время. Это имя означит обладание им.
Ешки матрешки. Вот бы и мне такое. По крайней мере он так думал, пока до него не дошло, что у отца и у Калеба имена призыва были странно похожи на их мирские имена.
Вот дерьмо… Ник сморщился от того, что вероятнее всего это обозначает для него. Да, удача никогда не была к нему благосклонна.
— Пожалуйста, Господи, пожалуйста. Скажи мне, что мое не Николас — безписюниколас.
Его отец скривил лицо.
— Что?
Вот так меня называли троглодиты в школе, когда хотели отправить меня к директору за нападение на них.
Адриан заревел в агонии.
— Клянусь, это как разговаривать с приматом, — пробормотал его отец. Затем уже громче и отчетливее рявкнул на Ника. — Ты можешь быть серьезным?
Ник сжал губы.
— Прости. Время для серьезного лица… но это беспокоит меня больше всего, — он прокашлялся и настроился больше не расстраивать отца.
В голове появилась еще одна тревожная мысль, которая слетела с его губ, прежде чем он успел остановиться:
— Это же не Ник-писюник?
Его отец потянулся к его горлу, но убрал руки и отошел на относительно безопасное расстояние. Весьма полезно, учитывая, что у его отца больше не было телекинеза.
— Эй! Не моя вина, что мама наградила меня таким именем, над которым легко издеваться… — Ник замолчал, осознав, с кем разговаривает. — Хотя ты, наверное, был зачинщиком всех словесных издевательств.
— Наверное, мне следует кастрировать тебя. Может тогда успокоишься.
— Ну нет. Кроме того, розовый мне не идет. Не походит моей комплекции.
«Как тебя зовут!»
Ник раздраженно вздохнул, услышав этот настойчивый голос в своей голове. Он выпихивал его секунды три, пока не понял, какое у него имя призыва. Ой. Не удивительно, что его старшая версия была такой сердитой.
— Это…
Его отец закрыл рот Ника рукой, чтобы тот не проговорился. Затем он наклонился и низким голосом зашептал Нику на ухо:
— Не Амброуз. Это имя данное тебе при крещении.
От этого пугающего совпадения по спине Ника побежали мурашки. Он выбрал Алозиус, потому что оно звучало круто и было чем-то похоже на его второе имя Амбросиус. Кроме того, Алозиус был покровителем молодежи и студентов. В то время Ник пытался попасть в Св. Ричардс и проходил крещение, так что он решил, что будет умно привлечь святого на свою сторону, которые возможно сможет потянуть за кое-какие ниточки. По крайней мере тогда он считал так. А теперь…
Ник убрал ладонь отца, чтобы прошептать в ответ:
— Хочешь сказать, что я сам выбрал себе свою погибель?
Его отец фыркнул.
— Поверь мне, мальчик. Мы всегда так делаем. Каждый наш шаг делает нас на дюйм ближе к нашему спасению и на шаг ближе к нашей погибели.
Все неожиданно встало на свои места. И та странность, что он никому не говорил свое имя, данное при крещении, кроме матери, которая никогда его не использовала. Кроме того, произошла ошибка и это имя не было зарегистрировано в церкви. Из-за того, что его второе имя было таким необычным, а первое таким обычным, секретарь, выполняющий всю канцелярскую работу, решил, что он выбрал имя Амбросиус, так он и остался записанным в церкви. Когда он рассказал маме об ошибке, она собралась ее исправить, затем передумала.
«Пути Господни неисповедимы, Ники. Если Он не хочет, чтобы имя записали, думаю нам следует все так и оставить и довериться ему, ведь он знает, что лучше для нас. Кроме того, мне нравятся имена, которые я дала тебе. У тебя уже итак имена двух великих святых. Зачем тебе третье?»
Да, такой взгляд на прошлое серьезно пугал.
И отсюда возникал следующий вопрос…
— Откуда ты знаешь имя, данное мне при крещении?
Его отец злобно расхохотался.
— Это имя я дал тебе, когда впервые увидел.
Ник нахмурился. Алозиус? Это шутка?
— Почему?
— Это имя означает слава и война. Что может быть лучше для моего наследника? — Отец схватил Ника за затылок своей огромной ладонью и прижал его к плечу, чтобы прошептать ему на ухо и не быть услышанным. — Ты Завоеватель, мальчик. Это твоя судьба. Ты тот, кто ведет остальных, без тебя им не победить. Ты голова усумгаллу, они лишь тело. Отруби созданию голову или ногу, а оно все равно будет идти и сражаться. Но ты же… ты их необходимая часть. Ты тот, кого не могут сразить Смерть, Война, Чума и еще три генерала. Им не победить лишь своими силами, без тебя. Никогда. Именно поэтому Малачая может убить лишь его сын.
