Кристин Фихан - Темное золото
И тут здравая мысль всплыла на поверхность ее сознания — Александрия поняла, что делает. Это было эротическим сном, но она сумела отрешиться от прохлады ночи, от его тепла, его ласк, от собственной необузданной страсти и движений своего рта, питающегося от его груди.
— О боже!
Алекс отстранилась, точно обжегшись. Эйдан удерживал ее голову, и она увидела струйку крови, стекающую по его груди.
— Закрой рану языком. Твоя слюна обладает исцеляющей силой, не останется и следа.
Его голос ласкал, и в нем чувствовалось желание.
Алекс сделала, как он сказал, потому что была в ужасе и не могла ослушаться. Эйдан достиг точки кипения, и одно ее неверное движение могло стать роковым. Она знала это. И он знал. Они были соединены сознаниями. Александрия затаила дыхание, пока он старался совладать с собой. Низкое рычание вырывалось из его горла. Сейчас он был скорее зверем, чем человеком, и Алекс понимала, что не знает существа, с которым имеет дело.
— Прости, прости, — повторяла она, как завороженная, начиная понимать. — Скажи, ты меня загипнотизировал и заставил делать все это?
Она сказала это умоляющим тоном. Они были соединены, а между Спутниками жизни не может быть лжи. Даже если бы он захотел пожалеть ее и скрыть правду, то не смог бы этого сделать. Эйдан покачал головой, понимая, что ответ уже у нее в голове. Александрия застонала и закрыла лицо руками.
— Я не такая. Я не поступаю так с мужчинами, я не пью кровь, я не люблю заигрывать. Что ты сделал со мной? Это даже хуже, чем я могла представить! Я что, превратилась в вампиршу-нимфоманку?
Она пыталась вырваться из его рук, но Эйдан еще сильнее сжал объятия.
— Успокойся, cara. Дыши. Все можно объяснить.
Ему безумно хотелось убедить ее раз и навсегда, что он все сделал правильно, и избавить себя от этого ада.
Но он не мог так поступить с ней. А дикая мысль, что она вампирша-нимфоманка, вызвала у него улыбку. Его сердце содрогнулось, хотя он почти утратил контроль.
Александрия прекрасно понимала, сколько силы воли и самообладания ему нужно, чтобы усмирять инстинкты. Она сглотнула, стараясь не разжигать его страсть еще больше. Она дрожала при мысли, что теперь у нее есть чувства и желания, которых она никогда не испытывала. Почему он? Почему именно он заставлял ее пылать? Почему именно он так ей необходим? Она охотно пила его кровь. Она пила ее, но хотелось ей намного больше. Чтобы он сделал то же самое. Она хотела ему отдаться, хотела, чтобы он касался ее, хотелось самой прикасаться к нему. Алекс опять застонала. Ей нельзя с ним больше встречаться, пока она еще жива. И, о боже, у него в голове такие картины. Его отношение к ней было чем угодно, только не дружеской заботой. Эйдан Сейвидж испытывал к ней нечеловеческое желание.
— Ты сомневаешься, piccola? — спросил он, все еще прерывисто дыша.
Эйдан хотел, чтобы это было ее желание, ее выбор — остаться. Но если сейчас он позволит ей убежать, то все потеряет. Он гладил ее шелковистые волосы.
— У нас все хорошо. Ничего такого не произошло.
— Ты считаешь, что ничего не произошло? — воскликнула она. — Я пила твою кровь!
Одна только мысль об этом — и Алекс вся напряглась, желудок конвульсивно сжался. Ей захотелось сделать это снова, она нуждалась в этом, голод утолен до поры до времени, а тело дрожит от желания.
— Я уже говорил, что для нас это нормально. И не стоит волноваться, что ты можешь навредить Джошуа. Я прослежу за твоими желаниями. Это мое право. Моя привилегия.
Эйдан положил руку на горло Алекс — туда, где отчаянно бился пульс. Ее кофта все еще была расстегнута, и взгляд охотника остановился на холмиках ее груди. Казалось, Александрия не осознает этого, все еще потрясенная своим распутным поведением и тем, что питалась кровью Эйдана. Она не могла думать больше ни о чем. Вид ее грудей не помог ему успокоиться. Он внезапно почувствовал дикое желание погрузить в нее зубы и сделать ее своей до конца.
Александрия тщательно избегала смотреть выше его колен. В отличие от нее Эйдана это не смущало. Было видно, что он безумно хочет ее и имеет на нее все права. Она смотрела на звезды, которые то появлялись, то исчезали за облаками. Ночь умиротворяла. Ощущение его руки на горле должно было напугать ее, но она ощущала только его заботу.
Александрия облизала губы. Никогда еще ее эмоции не были такими сильными.
— Ты не заставлял меня, правда?
— Ты моя Спутница жизни. Твой ум и тело узнают меня. Связь между нами будет только крепнуть. Это путь нашего народа, это помогает нам в нашей долгой жизни. Наша сексуальная потребность друг в друге будет только расти. Придет время, когда нам надо будет соединиться, или последствия окажутся ужасными.
Он осторожно подбирал слова, стараясь быть честным.
Алекс пыталась сосредоточиться на чем-то другом и все-таки покраснела.
— Ты возьмешь меня силой? Я не хочу этого, черт, я даже не уверена, что ты мне нравишься. Почему, ну почему это случилось именно со мной?!
Эйдан вздохнул. Похоже, Алекс готова пуститься наутек. Ему придется довериться ей, все-таки она храбрая девочка.
— Ты никогда не почувствуешь влечения к другому мужчине, потому что родилась для меня. Твоему телу нужен только я. Ты моя Спутница.
— Я уже ненавижу это слово! — воскликнула она возмущенно. — Ты изменил мою жизнь, не спросив меня. Я даже не знаю, кто я теперь. Я не собираюсь сдаваться без борьбы.
Он дотронулся до ее подбородка.
— Я уже вошел в твою жизнь, как и ты в мою. Это уже произошло.
— Я так не думаю! — возразила она, вскинув голову.
Вдруг Алекс поняла, что кофта ее расстегнута. Она судорожно прикрыла голую грудь.
— И ты молчал?!
Он лениво пожал плечами.
— Лучше было бы вообще ее снять, но если ты так хочешь…
Она снова покраснела.
— Давай больше не будем об этом, ради бога!
Он поймал себя на том, что улыбается, хотя его и мучило неутоленное желание. Эйдан накинул рубашку и стал ее застегивать.
— Так лучше? — поддразнил он Алекс.
Его голос. Его губы. Она пристально посмотрела на Эйдана. Сердце тревожно забилось. И губы, и голос гипнотизировали. Ближе. Еще ближе. Она почти ощущала прикосновение его губ.
Когда он и в самом деле коснулся ее, она замерла. Его язык ласкал ее пухлую нижнюю губу, дразнил, просил открыться ему навстречу, чтобы попасть в шелковистую глубину. Сердце Алекс бешено стучало. Он исследовал ее рот, и притяжение между ними нарастало. Эйдан первый медленно и неохотно поднял голову. Его глаза стали расплавленным золотом и потемнели, блуждая по ее лицу. Он ласкал ее подбородок, положив ладонь на горло.
