Елена Кароль - Джинн на полставки
Он пьет??? Вот просто так сидит и напивается?
А повод?
— Да, времени мало… — он кивнул, отпил, и лишь после этого посмотрел на меня. — Удивляешься, что пью? Не удивляйся. Это… Это возможность снять напряжение. — И тут он сказал то, отчего у меня округлились глаза и открылся рот. — Тася, я тут подумал… Я был в корне не прав. Меня переклинило. Сильно. Я Страж и с нами такое бывает… Хотел как лучше, а получилось хуже некуда. Могу я надеяться на твое прощение? Знаешь, мне сейчас тяжело признаваться вслух, поэтому я ещё немного выпью…
И он выпил.
Затем ещё выпил и ещё…
И только когда бутылка с виски опустела окончательно, он смог продолжить:
— В Стражи нас отбирают по стойкости нервной системы и иным довольно многим характеристикам, но со временем гибкость мышления заменяется уверенностью в том, что ты всегда прав. Я уже рассказывал тебе, что я уже далеко не человек… И в этом моя проблема. Твои слова задели меня за живое. Сильно. Я вспылил, причем несоразмерно. И наверное… Да что там — обидел тебя так, что до сих пор не могу простить себя сам. Я даже говорить об этом трезвый не могу.
На меня посмотрели не очень вменяемым взглядом и махнули рукой.
— Тася, иди ко мне, а… Я так соскучился… А ты словно в насмешку — сегодня ещё красивее и милее. Простишь меня?
Признание стало полнейшей неожиданностью. И если гордая человеческая душа ещё решала — простить или подумать, то счастливая суть джинна уже радостно виляла хвостом и торопилась к дивану. Прыгала на этот самый диван, лезла обниматься и от переизбытка чувств даже несколько раз лизнула его в лицо. Правда тут же расчихалась от алкогольных миазмов, но всё равно не ушла, а крепко-крепко прижалась и расчувствовалась, когда меня стиснули в объятиях и с блаженным вздохом зарылись пальцами в мех.
Бедня-я-яжечка…
— А ещё я очень хочу отменить свой приказ о том, чтобы ты улетала и забывала обо мне. Можно это сделать?
— Можно. — Вопрос моментально напряг и выветрил всю розовую дымку из головы и я насторожено продолжила: — Но надо правильно сформулировать.
— Хорошо, я постараюсь. А может… Может ты сама сформулируешь? Так, чтобы не возникло конфликта интересов? Чтобы нам было максимально комфортно и при этом ты не думала, что я тиран и деспот.
Вот так задачка! А что я-то? Сам уже не можешь?
И только я подняла голову, чтобы заглянуть в его глаза и спросить это вслух, как меня чуть приподняли и от души поцеловали в нос, при этом от той же самой души надышав на меня алкоголем.
Фу-у-у!
— Ты самая хорошая и умная девушка.
Да ладно?
— Самая добрая и адекватная из всех, кого я знаю.
Хм…
— И самая мягкая.
Мда.
— Ну… спасибо, — сумела я тихо пробормотать, когда он закончил свой пьяный бред, но меня уже никто не слышал.
Алкоголь оказался коварен и просто напросто срубил чуть-чуть моего мужчину — он спал. Сидя на диване, крепко меня обнимая и даже не помышляя о том, что по идее спят лежа и в кровати.
Так, это конечно безумно мило… Но невкусно. А спустя пятнадцать минут в его так и не ослабшем захвате — неудобно.
Черт, и тут сплошное безобразие!
Ещё минут через пятнадцать у меня получилось дотолкать его так, что его голова упала на подлокотник, а я сама смогла выбраться. Умаялась… Нет, песцом конечно быть хорошо — шиншиллой я бы так не справилась, но всё равно лучше быть самой собой.
Жаль только, что мне предстоит ещё как минимум три превращения, прежде чем это станет возможным. И ещё тридцать дней…
Нет, лучше об этом не думать. Лучше устроиться рядышком (например, сверху) и получать удовольствие от того, что доступно. Больное, на текущий момент запретное, но такое сладкое удовольствие!
А под утро кое-кто похмельный совсем не бережно сбросил меня с себя, причем прямо на пол и простонал:
— О-о-о…
Да, литр виски без закуси, да ещё и из горла, как пиво — это вам не шанюшки из-под стола тырить.
— Плохо, да?
— О-о-очень…
— Попроси — я помогу.
— Как?
Бедняга, уже мозги отказывают.
— Прикажи.
— Я ж обещал не приказывать…
И столько муки было в его глазах и на лице, что я презрительно фыркнула, запрыгнула обратно и, устроившись на его боку, заявила:
— Приказывай. Вылечу от похмелья. А потом поговорим серьёзно о приказах и прочем.
Уж не знаю, чего я с утра была такая смелая, но спокойно смотреть на его зеленоватое лицо я не могла.
— Тася, сделай так, чтобы у меня ничего не болело и не тошнило. Сними все симптомы похмелья. — И положив руку мне на загривок, вымученно улыбнулся: — Пожалуйста…
О, с пожалуйстом вообще без проблем!
Смешливо тявкнув, я зажмурилась, сконцентрировалась и из меня в его направлении послалась вполне осязаемая волна магии, которая моментально впиталась его телом.
— О, да-а-а…
Со стоном облегчения и невероятным блаженным выражением на лице меня подтянули ближе к лицу, поцеловали в нос и, не скромничая, признались:
— Ты самая лучшая! Кстати, я вчера не спросил — это что за образ?
— Песец. Полярная лисица.
— Красивая… — его пальцы снова зарылись в мою шерсть, но спустя пару мгновений он посерьезнел и уже совсем другим тоном уточнил: — Я ведь вчера извинился? Прости, плохо помню.
— Да, извинился. Но ты так много выпил…
— Это одно из свойств моего «совершенного» тела, — Фэрри поморщился и недовольно мотнул головой. — Не могу признавать свои ошибки с ходу. А уж извиняться… И знаешь, если я не приведи Бездна снова тебя обижу — даже не вздумай обижаться. Поняла?
— Это приказ? — сейчас, когда между нами протянулась ниточка былого взаимопонимания, я предпочла выбрать саркастичный тон, чтобы избежать возможной неловкости. — Ты вообще осознаешь, что практически всегда приказываешь? Твои слова, твой тон, то, как ты строишь предложения… За редким исключением — это всегда приказ.
— Не думал, — его пальцы замерли, а брови тут же нахмурились. — Но подумаю. Спасибо, что сказала. Так что начет нашего дальнейшего сосуществования. Эти дни… ты думала или нет?
