Галина Краснова - Спасительница.
- Все ты знаешь, - до противного жалобно возразила я. - Вы посчитали, что миссия выполнена, что спасительница вам больше не нужна, вот и не попытались меня спасти.
- Не правда! - неожиданно взбесился эльф. - Мы все хотели пойти за тобой, просто... я испугался! Мы едва выбрались из этого лабиринта ловушек. Кларисс с ног сбилась, залечивая наши раны и выводя токсины. И я знал, что надо вернуться за тобой. Мы все знали, но нам было легче поверить в то, что ты уже мертва, чем заставить себя спуститься снова в этот ад. Да, я трус! Ничтожество! Ты это хотела услышать?!
- Нет... не знаю.. - растерялась я от такого напора истинны. - Я уже ничего не знаю.
Мы замолчали, рассматривая статую Златокудрой. Я не знала, что я могу сказать этому эльфу. Что простила? Это будет безбожное вранье. Я скорей поняла некоторые его мотивы, частично оправдала поступки, но не приняла это. Я бы так не поступила. Я бы дралась за того, кого я однажды назвала другом или любимым. Я бы дралась, даже если бы не было никакой надежды на то, что он жив! И на суде тоже. Если бы Саакрель был на моем месте, я бы врала и изворачивалась, доказывая невинность, а потом устроила бы побег. Но это я, а это - он. Трусливое вероломное ничтожество.
- Мне иногда снится, - хриплым голосом начал эльф, - что мы опять в тех коридорах. За нами гонятся оборотни и вампиры, срабатывают ловушки. Все как в тот раз. Только несколько различий - ты бежишь рядом со мной.
- Тебе бы хотелось, чтобы было как в твоем сне? - с иронией переспросила я.
Иногда ему снится, блин... Мне постоянно что-то снится из тех ужасзов, что пришлось пережить по его вине! Или по своей... например убийство хранителя... А ведь он мне нравился...
- Нет. В моем сне ты погибаешь, потому что даже в этом кошмаре я знаю, что должен спасти тебя, но от страха не могу пошевелиться. Мне стыдно смотреть тебе в глаза...
А ведь он действительно трус. Терпеть не может конфликты - предпочитает их избегать. Не осмеливается перечить своему отцу даже в мелочи, бледня при одном упоминании его имени. И что я в нем нашла тогда, за исключением внешности? Тряпка и ничтожество.
- Хватит сопли разводить, - буркнула я. - Это всего лишь сны. Я выжила. Мир спасен. Все прекрасно. Выкинь уже свои терзания из башки и начни строить новую жизнь.
- Стерва бессердечная, - констатировала бесспорный факт Саакрель. - Я перед тобой душу выворачиваю, рассчитываю на понимание, а ты...
- На меня не рассчитывай - я в свое время тоже перед тобой душу вывернула, рассчитывая на понимание. Напомнить, что ты сделал в ответ? - язвительно ухмыльнулась я и направилась к выходу из храма.
Потом с Златокудрой поговорю. Обязательно - только мне очередного сноса крыши из-за влюбленности в кого-нибудь не хватало.
- Я и сам прекрасно помню. Но тебе в голову не приходило, что я мог измениться?
- Мужики не меняются. Они просто ненадолго приспосабливаются, чтобы потом вновь стать козлами и сволочами,- фыркнула я в ответ.
- А твой брат?- нагнал меня принц.
- Я люблю Владимира. Он умный, красивый, сообразительный. Но это не отменяет того факта, что он редкостная зараза. И характер у него сволочной. И недостатков у него выше крышы. Да и вообще...
- Но все равно любишь? Так говоришь о нем и заявляешь, что любишь?
Что за дурацкий вопрос?
- Блин, ты дурак или прикидываешься? - не выдержала я. - Любить - означает не замечать недостатков в любимом, а принимать его вместе с ними! Просто принимать, понимаешь? Не терпеть, не закрывать на них глаза, а принимать!
Я бы продолжила нашу беседу, но заметила приближающегося Армандо с томом по этикету в руках. Поэтому пришлось чинно сложить ручки, нацепить на лицо благостное выражение обдолбанной идиотки и прикинутся приличной девушкой.
- Моя княгиня, - начал обличительную речь министр, - дамам вашего положения не престало передвигаться по улице пешком, если вы не совершает прогулку в саду или по магазинам. И тем более бегать.
У меня свело скулы от фальшивой приторной улыбки. Все-таки фиговая из меня актриса.
- Прошу простить нас. Нам срочно понадобился совет Златокудрой, - вежливо ответила я, мысленно уволив Армандо и выслав его с острова.
Имею полное юридическое право быть самодуркой. Но вот морального права у меня на это нет. Жизнь так несправедлива.
- Из-за меня ты не веришь в любовь? - шепотом поинтересовался Саакрель, вызвав настороженную реакцию брата.
Вот ведь специально нарывается - я сейчас взбеленюсь, перестану себя контролировать и выскажу все, что наболело. Это услышит Владимир и взбесится. Дальнейшую его реакцию предсказать уже не берусь - может проигнорирует, может кинется в драку, а может и вовсе убьет. Причем не факт, что только его.
- Нат-аша, - немного спотыкнувшись, окликнул меня полным именем эльф.
Не знаю почему, но мое несложное имя вызывает затруднение у большей части жителей этого мира. Наверное, все дело в ударении- у них во всех именах оно ставится на первый слог.
- Успокойся, - неожиданно даже для себя улыбнулась. - Это нормально. Просто некоторые люди рождаются с какой-то физической или психической паталогией. В них что-то не так, поэтому остальные подсознательно таких избегают.
Я давно изобрела эту теорию - где-то через год после смерти мамы и... Во мне, внутри меня, что-то не так. Поэтому никто на Земле не мог полюбить меня. Я надеялась, что в этом мире подобный дефект не будет иметь значения, но все равно. Нет смысла жалеть об этом. Я могу прожить и без любви. Лишь бы брат...
- Тупость какая-то, - рявкнул Вова так, что я вздрогнула. - Ты нормальная. И тебя все любят!
Да ну? - скептически приподняла я правую бровь и попыталась уйти от этого неприятного разговора.
- Не знаю как безмозглый Степашка, но уж Мурзик и Бобик точно любят,- кивнул он на моих телохранителей, от чего оба подавились воздухом. - И тролль твой, и Лааска, и даже зануда Миленка.
-Это не любовь, - едва подавила я раздраженный вздох. - Просто они зависимы от меня...
- Это и есть любовь. Они все заботятся о тебе, оберегают, пытаются сделать твою жизнь проще, порой ценой потери собственного комфорта. И если ты этого не понимаешь, значит ты просто дура, не смотря на весь твой зашкаливаюший ай-кью, -зло отчитал он меня, заставив покраснеть.
- А ты меня любишь? - с вызовом спросила я его.
Владимир покраснел. Впервые с ним такое на моей памяти.
