Академия Аркан (ЛП) - Кова Элис

Я воспринимаю безмолвный сигнал и поднимаюсь.

Оставшийся путь к Клубу мы проходим медленнее. Мы идём быстро, но того опьяняющего ощущения свободы, что захлестнуло нас вначале, больше нет. Каждые несколько кварталов мы останавливаемся — на скамейке в парке, в переулке, за маленьким столиком возле закрытого кафе.

После последней остановки мои ноги снова набирают темп. Мы так близко… Настолько, что больше не будет остановок и обходных путей. Мои друзья — моя семья, пульс моего мира. Я обниму Арину так крепко, что у неё глаза вылезут. Съем все печенья Джуры и буду до хрипоты спорить с Твино о какой-нибудь чепухе, пока Рен не начнёт закатывать глаза на нас обоих.

По мере того, как улицы становятся всё более знакомыми, я ускоряюсь. Настолько, что не замечаю мелких странностей. Признаков того, что Монетный Холм изменился. Признаков вроде заколоченной двери, разбитого окна, осколки которого всё ещё в раме, и пугающей тишины на улицах, где раньше кипела жизнь. Всё это ускользает от меня.

До тех пор… пока я не сворачиваю за последний угол.

Мои шаги сбиваются. Носки задевают трещину в мостовой, я почти падаю. Сайлас ловит меня. Жаль. Лучше бы он дал мне упасть.

Клуб Звёздной Судьбы…

Место, что приютило нас с Ариной после долгих лет на улице. Первое, что стало для нас домом после смерти Матери. И последнее, где я видела лицо своей сестры…

На его месте — лишь зияющая бездна холодных, обугленных обломков.

Глава 23

Оцепенение угрожает захлестнуть меня. То же онемение во всём теле, что я почувствовала, когда мне сказали о смерти матери. То же, что и в тот момент, когда стражники прижали меня к полу перед судьёй, отправившим меня в Халазар.

— Он… исчез. — Как же мне хочется закричать так, чтобы мой крик наполнил зияющую бездну передо мной. Обломки выглядят так, будто лежат здесь уже несколько месяцев. Это зверство случилось не вчера.

— Здание — да, но люди могут быть живы. — Оптимизм Сайласа — как бальзам.

Он прав. Даже когда моё сердце рассыпается на куски, когда отчаяние тянет вниз, а мысли стремительно вихрятся, я вновь нахожу опору под ногами. Я никому не помогу, даже себе, если сломаюсь.

— Ты знаешь, куда они могли пойти в момент кризиса? — Сайлас явно пытается помочь, направить меня. У меня нет сил поблагодарить его сейчас, но я точно сделаю это, когда снова смогу ясно мыслить.

Моргнув, сдерживая слёзы, я цепляюсь за последний обрывок надежды, который помог мне выжить в Халазаре.

— Есть одно место.

— Где?

— Начало сети. Потайной путь из города. — Достаточно близко к клубу, чтобы добраться быстро, но не соединено напрямую — на случай, если случится налёт.

— Из города? — Он удивлён. Я киваю. Хорошо, что Арина рассказала ему не всё. Поскольку Город Затмения граничит с морем и рекой, он строго контролируется — чтобы Орикалис мог держать железной хваткой торговлю.

Сайлас идёт за мной, пока я веду его прочь от ямы и по узким переулкам, расходящимся от площади, где когда-то стоял Клуб Звёздной Судьбы. Я останавливаюсь перед ничем не примечательной металлической дверью, затем оглядываю переулок и поднимаю глаза к окнам. Ни единого признака жизни. Когда мой взгляд возвращается к двери, грудь сжимается.

Замок выбит.

Я распахиваю дверь. Пусто. Ни припасов. Ни записок. Люк в задней части оставлен открытым до отвращения.

— Нет… — Я бросаюсь в комнату, чтобы заглянуть в люк. Там, где раньше была лестница, спускавшаяся в подземные туннели, теперь изогнутый и искорёженный металл, обрывающийся в завале. Проход обрушен. — Нет, нет, нет…

— Может, они пошли в другое место?

— Некуда больше. — Каждое слово я произношу сквозь стиснутые зубы, пытаясь удержать голос ровным. — Этот путь был нашей страховкой. Запасной выход. Он вёл к нашим хранилищам. Его никогда бы не оставили открытым. Если он скомпрометирован… — Я провожу рукой по волосам, пытаясь вспомнить, упоминала ли Бристара о каких-то других маршрутах. Наверняка они были. Но где — загадка. — Чёрт! — Я с силой ударяю кулаком в стену. Слово эхом разносится по пустому пространству.

— Клара… — Сайлас в тупике. У него больше не осталось надежды, которую можно было бы отдать мне.

— Я не знаю, где ещё их искать. — Тяжесть этого признания душит меня. — Если стражи знали об этом пути, я должна предположить, что знали и обо всех остальных. — Я резко поворачиваюсь к нему. — Арина ничего больше не говорила тебе?

Возможно, после того как меня схватили, они догадались, что есть угроза, и ушли задолго до того, как клуб уничтожили, а ходы обыскали.

Он качает головой.

— Конечно, нет… — Я тяжело выдыхаю. Единственное, чего я хотела, чтобы она ему сказала, — оказалось тем, что она умолчала. Арина и остальные, возможно, живы — я выбираю в это верить, пока не узнаю обратное. Но я не имею ни малейшего понятия, как их найти.

— Давай ещё немного осмотримся, — предлагает он.

— Я же обещала, что мы вернёмся.

— Мы вернёмся. Но у нас ещё есть немного времени. — Сайлас кладёт руку мне на плечо, и я разворачиваюсь к нему. Его лицо озаряет ободряющая улыбка. — Ты зашла так далеко… ты пожалеешь, если не попробуешь.

Я киваю, и мы вновь выходим в переулок. Каждый маршрут, что приходит в голову, ведёт в тупик. Каждое здание, некогда знакомое, теперь будто стерлось. Размытые контуры там, где раньше были цвет и чёткость. Всё сливается в единый поток — дом за домом, улица за улицей.

Пока Сайлас вдруг не вдыхает резко.

— Клара—

Он не успевает сказать больше. Грубая рука зажимает мне рот. Паника и гнев вспыхивают в крови, когда меня сдёргивают с улицы и затаскивают в переулок.

Я хватаю обидчика за большой палец и выкручиваю его, вырываясь из захвата. Я ещё восстанавливаюсь после пыток и истощения в Халазаре, но я всё ещё та же Клара, что выросла на этих улицах. Годы выживания в Городе Затмения отточили мои инстинкты до смертоносной остроты, которую ничто не может затупить.

Рука тянется к бедру, карты вылетают из колоды. Я разворачиваюсь, готовая нанести удар.

Слава Двадцати, что не сделала этого.

— Грегор? — выдыхаю я, в голосе — смесь шока и облегчения.

— Лично. — Он отводит левую руку от колоды, которую всегда носит на правом бицепсе, и заключает меня в объятия. — Прости, что схватил так грубо. Не хотел поднимать шум, вдруг кто увидит.

Человеческое прикосновение по-прежнему кажется мне чем-то чуждым после месяцев, проведённых в Халазаре. Я не возражаю против него — никогда не возражала. Но после стольких побоев, когда единственным прикосновением были удары… теперь в моих плечах живёт скованность, которую приходится сознательно прогонять. Мне нужно заставить себя ответить Грегору на дружеские объятия. Я не позволю Халазару отнять у меня друзей. Не позволю. И будто зная всё это, Грегор прижимает меня крепче. Я пытаюсь выдохнуть из себя остатки тюрьмы.

Когда я отстраняюсь, то внимательно вглядываюсь в него. На нём та же потёртая кожаная куртка, подчёркивающая его широкие плечи и добротный живот. Густые брови нависают над тёмно-бронзовыми глазами. Щетина покрывает подбородок — того же цвета и той же фактуры, что и на его черепе, где когда-то были волосы.

— Ты побрил голову? — Я не удерживаюсь и провожу ладонью по его колючей макушке.

— Год меня не видела, и это первое, что ты говоришь? — Он смеётся от всей души. — Чёрт, Клара. Я думал, ты умерла.

— Я? Да ни за что. — Я слегка улыбаюсь.

— Половина волос выпала от стресса и переживаний. Решил просто сбрить всё к чёрту. — Он тоже касается тонкого слоя щетины. — Ну как, идёт?

— С волосами или без — ты всё равно выглядишь как тот же болван, каким всегда был. — Та же дурацкая, до боли родная улыбка, от которой мне хочется разрыдаться от облегчения.

— Но зато очаровательный болван, да? — Он явно ищет подтверждения, которое не должен был бы запрашивать.

— Без сомнений.

— Вот именно. — Грегор отступает на шаг, и его весь облик меняется, когда он поворачивается к Сайласу. Тепло испаряется, как лужа под солнцем. — А ты кто?