Королева Теней. Пенталогия (СИ) - Арнаутова Дана "Твиллайт"

‑ Меня? – опешил Грегор. ‑ С чем?!

‑ С успехами вашей личной ученицы, – невозмутимо объяснил Эддерли и кивнул в сторону Ревенгар. ‑ Денвер встретил наших героев по дороге и вознамерился провести ритуал отъема силы. А когда итлиец его убил… да‑да, милорд, представляете? Обычный наемник ‑ мэтра Денвера! Так Денвер встал кадавром, чтобы завершить начатое. И Ревенгар его упокоила!

‑ Упокоила кадавра? ‑ растерянно повторил Грегор, пытаясь осознать услышанное. ‑ Эддерли, это… это немыслимо! Адептка шестого курса? У нее же для этого ни знаний, ни силы… Вы уверены?!

‑ Служба безопасности, во всяком случае, это подтверждает. Милорд Архимаг, неужели вы сомневаетесь в нашей Ревенгар? ‑ укоризненно и даже с некоторой обидой спросил Эддерли. ‑ Вы же сами ее учили.

«Но не упокаивать кадавров, – промелькнуло у Грегора в мыслях. ‑ С кадавром я бы сам повозился… Там столько условий, начиная с этого проклятого моста, который попробуй найди и замани на него тварь! А Денвер… Он же не потерял рассудок, став нежитью! И просто не мог так подставиться… Айлин упокоила кадавра! Невозможно! Невероятно! Может, служба безопасности ошибается? Или девочка перепутала кадавра с чем‑то другим?»

‑ Вам следует непременно почитать этот отчет, – посоветовал Эддерли. ‑ Я бы сам не поверил в некоторые пункты и до сих пор не знаю, как их объяснить. Это что‑то поразительное!.. О, кажется, начинается!

Помощники церемониймейстера действительно превратили разрозненную толпу в подобие отряда, где каждый занял положенное место, и один из них подлетел к магам, чтобы провести их в начало процессии.

‑ Милорд Архимаг! То есть лорд‑протектор! Простите, ваша светлость! ‑ склонился он перед Грегором. ‑ Извольте пожаловать…

Грегор изволил. Ему подвели лошадь, присланную из особняка Бастельеро, и он взял ее повод. Следом потянулись магистры. Пропели трубы… Из парадного входа во дворец показалась стайка дам, одетых в разные оттенки серого и лилового… И среди них Беатрис, идущая прямо к будущему супругу. Рядом с его жеребцом конюх держал вороную кобылку под дамским седлом, и главный конюший, чьей почетной обязанностью было подсадить королеву, уже приготовил золоченую скамеечку…

Принц одним легким движением соскочил с коня, шагнул к Беатрис и что‑то ей сказал. Смуглое лицо итлийки озарилось улыбкой, и Грегор закусил губу: они неправдоподобно красиво смотрелись рядом. Беатрис, разумеется, оделась в тон наряду жениха, и ее густо‑лиловое шелковое платье подчеркивало каждый изгиб великолепной, несмотря на возраст, фигуры.

Но следовало отдать должное и бастарду, Малкольм так не выглядел даже в лучшие свои годы, не говоря уж о его законных сыновьях. Истинно дорвенновская мужская стать, будто взятая с портретов Дорве Великого, и женственная прелесть итлийки, Юг и Север…

Беатрис подошла к пританцовывающей кобыле, быстро глянула на конюшего с извиняющейся улыбкой и снова повернулась к жениху. Тот сделал шаг и на глазах у всего двора подхватил итлийку за талию, развернулся так легко, будто женщина вообще ничего не весила, поднял на вытянутых руках и посадил ее в седло. Толпа во дворе разразилась восторженными криками, кто‑то залихватски свистнул…

‑ Ох и хороши стати у жеребчика, – проскрипел тот самый маразматик, вдруг оказавшись неподалеку от Грегора. ‑ Я всегда говорил, что итлийских кобыл надо нашими красавцами крыть! А то арлезийцы, фраганцы, понимаешь ли… Нет породы лучше дорвенантской…

Грегор в ярости обернулся, но старика уже уводили под руки, он на ходу рассказывал тонкости выведения полукровок, а в толпе слышались приглушенные смешки. Главный конюший стоял багровый, как вареный рак, переводя взгляд с дорвенантского жеребца будущего короля на итлийскую кобылку королевы и обратно. Поднять глаза выше он, по вполне понятным причинам, боялся…

Игнорируя и конюшего, и его скамеечку, принц небрежно оперся ладонью о луку седла и взлетел в него, едва коснувшись сапогом стремени и не тронув поводья. В толпе гвардейцев снова кто‑то восхищенно присвистнул.

‑ Кажется, на приличные манеры здесь кому‑то решительно плевать, – не выдержал Грегор, почти не понизив голоса.

‑ Будем снисходительны, милорды, – хмыкнул Эддерли, – кто из нас не хотел бы нарушить этикет столь приятным способом?

И Девериан, и Райнгартен поддержали его одобрительными усмешками, даже у Ладецки, мрачного, как зимняя туча, по лицу скользнула улыбка. Грегор опять закусил губу. Какая глупость и пошлость – кичиться силой и умением лихо вскакивать в седло. Королю нужны совсем другие таланты и умения!

А проклятая итлийка, расправив пышную юбку, томно улыбнулась жениху, блестя огромными черными глазами. Никаких украшений на ней не было, кроме золотой цепочки, обхватившей тонкую талию и свисающей с нее обоими концами. Да еще высокая прическа, открывающая совершенно девичью шею, была заколота одной‑единственной белой розой ‑ изящный компромисс между требованиями траура и свадебными традициями.

Грегор снова посмотрел на Айлин. Она глядела на королеву с очень странным выражением лица, словно готова была вот‑вот запустить в нее проклятием. «Что ей сделала Беатрис? ‑ удивился Грегор. ‑ Неужели…» Он постарался отогнать мерзкую мысль, что девушки возраста Айлин как раз очень ценят высокий рост, широченные плечи и показную лихость. А может, и не только показную, Грегор помнил увиденное на холме и в этом тоже отдавал бастарду должное. И все‑таки неужели Айлин… Нет, наверное, она просто злится на королеву за то, что Беатрис выдала их побег! Узнала о нем от сестер принца и рассказала Грегору… Любопытно, правда, откуда об этом узнала Айлин?

Он окончательно постарался выбросить из головы всякие глупости. Снова пропели трубы, и королевская чета тронула поводья, позволив лошадям идти неспешным торжественным шагом. Теперь конюший оказался возле Айлин, но та смущенно замотала головой и ловко вскочила в седло, показав отменную выучку, достойную адептки Красной гильдии.

«И дочери Дориана Ревенгара, – напомнил себе Грегор. ‑ О, как бы он гордился! Больше, чем любыми своими свершениями!»

Похоже, конюшему с его скамеечкой сегодня решительно не везло. Парой в процессии для Айлин оказался, разумеется, тот самый итлиец. Сегодня он был вполне пристойно одет в черный бархат, держался скромно, и только желто‑зеленые глаза смотрели со смуглой смазливой физиономии с обычной наглостью. Перешагнув несчастную скамейку, наемник прыгнул в седло гнедой дорвенантской кобылы, и их с Айлин лошади потянулись друг к другу мордами, обнюхиваясь.

‑ Победитель Денвера… – задумчиво протянул стоящий рядом Эддерли. ‑ Любопытно, как ему это удалось? Покойника никто не назвал бы неумехой.

‑ Ножом, насколько мне известно, – отозвался Бреннан. ‑ Обычным ножом в спину, милорды. Даже очень сильный маг превосходнейшим образом умирает от стали, помещенной в должные места организма. Это я вам как целитель говорю. И магам об этом забывать не следует.

– Еще как не следует… – вдруг раздался печальный голос Волански.

Все обернулись на него, но иллюзорник снова принялся разглядывать дворцовые башни, и магистры лишь переглянулись, пожав плечами.

А Ревенгар с итлийцем последовали за королевской четой, и возле лошади Айлин с горделивым видом трусил ее пес. Грегор поморщился. Взять собаку на коронацию? Айлин оправдывает разве то, что умертвив сопровождало их в походе, и девочке, наверное, хочется показать такой замечательный живой артефакт. И все‑таки могла бы оставить его в Академии, профаны все равно не оценят. Они увидят лишь огромную собаку, тщательно вымытую, расчесанную и с настороженно стоящими ушами. Чтобы оценить уникальность любимой игрушки Ревенгар, нужно быть некромантом уровня Эддерли или его самого. Да и то Грегор так и не смог разобраться, как же работает эта тварь.

‑ Милорд Бастельеро, ваш черед! ‑ склонился перед ним церемониймейстер. ‑ И лорда Аранвена… Мои глубочайшие извинения! Я умолял его высочество, обращал его внимание на незыблемость обычаев и требования этикета… Это вы должны были ехать во второй паре!